— Как ты узнал о Джоне и Фрэнке?
Он промолчал.
— Выкладывай, Крэг!
— О'кей. Я скачал электронную почту с его домашнего компьютера.
— А я и не знал, что ты можешь это сделать.
— Я многое могу, — ответил Крэг. — Это не сложно, если знать подходы. Одним словом, там были письма от какого-то парня по имени Джон. Судя по их содержанию, Фрэнк был большим другом Джона. Они условились провести вместе уик-энд в Вудбридже. Вот я и решил двинуться туда с камерой в надежде, что удастся получить любопытные снимки.
— Чтобы потом шантажировать Фрэнка?
— Я не собирался требовать у него денег для себя! — возмутился Крэг. — Я лишь хотел заставить «Ревер» сделать обещанные инвестиции.
— Но это же шантаж, Крэг!
— Неужели ты не понимаешь, что Фрэнк отказался платить по счету?! — Ярость против моего тестя вспыхнула в нем с новой силой. — Я поступил так, как должен был поступить!
— Нет, так поступать ты не имел права. Ты сообщил о своем открытии в полицию?
— Нет, — ответил Крэг.
— Почему?
— Я решил, что не стоит нарываться на неприятности. Конечно, я не собирался по-настоящему шантажировать Фрэнка, но в глазах копов это могло выглядеть попыткой шантажа. Кроме того, мне не хотелось попасть под подозрение в убийстве.
— Но как же я? Ты же знал, что я в беде. Ты мог бы мне помочь!
— Я думал об этом, Саймон. Честно. И пришел к выводу — то, что я видел, может сработать против тебя. Я не верил, что ты убил Фрэнка, и свидетельствовать против тебя не хотел.
— Не засирай мне мозги! — не выдержал я. — Если бы полиция знала о Джоне, то возникла бы еще одна версия убийства, не имеющая ко мне никакого отношения. Ты навалил в штаны от страха, что тебя обвинят в попытке шантажа!
Мне даже показалось, что Крэг несколько смутился.
— Ухожу, — сказал я. — Можно взять это с собой? — Я показал ему пачку снимков.
— Пожалуй, не стоит, — ответил Крэг.
— Тем не менее я их забираю. У тебя остаются негативы, и ты в случае необходимости напечатаешь сколько угодно копий. — Я положил фотографии в конверт и двинулся к выходу.
— Постой, Саймон. Нам надо потолковать о прототипе.
— Мне ничего не надо! Мне требуется лишь одно — доказать свою невиновность. «Нет Коп» — твоя забота, а я за нее не дам и ломаного гроша!
Домой я вернулся около полудня. Лайза уже ушла, забрав с собой все свои пожитки. Наше жилье, в котором всегда царил беспорядок от ее разбросанных повсюду вещей, показалось мне еще более унылым и пустынным, чем вчера.
Я извлек из конверта фотографии и, разложив на столе, стал снова разглядывать.
Неужели Фрэнка убил Джон? Если он, то почему? Не исключено, что между ним и Фрэнком возникла ссора. Но у меня на этот счет нет никаких доказательств. Кроме того, я не представлял Джона в качестве убийцы. Но я не представлял и того, что между ним и Фрэнком существуют интимные отношения. Только сейчас я понял, что в жизни Фрэнка имелась темная сторона, о существовании которой я ничего не знал. И именно в этой, скрытой от людских глаз жизни, возможно, следовало искать мотивы убийства.
Как к этому открытию отнесется Лайза? Среди геев у нас друзей не имелось. Но это вовсе не было нашим сознательным выбором. Я знал, что Лайза придерживается весьма либеральных взглядов по поводу секса, считая, что выбор сексуальной ориентации — личное дело каждого человека. Но совсем иной вопрос, если речь идет об отце. Одним словом, я понятия не имел, как она на это среагирует.
Меня начала разбирать злость. Я злился не из-за того, что Фрэнк оказался геем, а потому, что он постоянно обманывал дочь. Многие годы он жил двойной жизнью, ничего не говоря ей об этом. Что касается меня, то я вполне способен пережить это открытие, но мысль о том, какую боль, узнав правду об отце, испытает дочь, выводила меня из себя. Теперь, после смерти Фрэнка, это разоблачение пережить будет труднее, чем при его жизни. Более того, воспоминания Лайзы об отце отныне обретут совсем другой характер, и многие его поступки предстанут перед ней в ином свете.
У меня не было уверенности, что я сохраню это открытие в тайне. Однако в том, что фотографии ей показывать не стану, я не сомневался.
Презентация проекта «Тетраком» намечалась на три часа дня, и мое присутствие на ней было обязательным. Я прибыл в офис в час дня, рассчитывая, что в это время все будут на ленче и я смогу спокойно поговорить с Джоном. Но оказалось, что он еще с утра уехал в Лоуэлл улаживать дела с «Нэшнл килт».
Боб Хечт, как и другие руководители «Тетраком», оказались парнями тертыми. Все они в разное время окончили школы бизнеса, и им уже много раз приходилось выступать с презентациями своих проектов. Это было заметно с первого взгляда.
Стиль «Тетраком» являл разительный контраст с отчаянным энтузиазмом и безоглядной решимостью Крэга. Я не знал, чья манера мне ближе. Наверное, все же манера Крэга импонировала мне больше — в ней было много личностного. Презентация «Тетраком» была хороша тем, что являлась примером мастерского шитья ручной работы, скроенного по меркам инвестиционного комитета. Мне казалось, что даже изваяние Пола Ревера прислушивается к словам Боба Хечта в почтительном молчании.
На презентацию, кроме Джона, явились все: Джил, Арт, Дайан, Рави, Дэниел и ваш покорный слуга. Дэниел и я голоса в этом высоком собрании, естественно, не имели. Арт явился позже остальных, и его глаза влажно поблескивали.
Когда Боб Хечт закончил речь, Дайан его поблагодарила и тут же попросила присутствующих задавать вопросы.
Я посмотрел на Арта, но тот увлеченно чертил что-то в правом нижнем углу своего делового блокнота. Джил задал туманный вопрос о возможности сговора традиционных— потребителей продукции «Тетраком». Подобная консолидация, по мнению нашего шефа, могла бы привести к снижению доходов производителя. Хечт ответил в лучшем стиле выпускника школы бизнеса, а я, улыбнувшись про себя, представил, как в ответ на этот вопрос Крэг бросил бы презрительно: «Полная чушь!» Рави поинтересовался, насколько серьезной может быть конкуренция со стороны производителей Дальнего Востока. А Дэниел спросил, не будут ли биржи испытывать избыточного предложения коммуникационного оборудования к тому времени, когда «Тетраком» полностью развернет свое производство. Все вопросы были к месту, и на них последовали исчерпывающие ответы. Дайан выглядела очень довольной.
Когда Дэниел начал задавать уточняющий вопрос, послышалось глухое рычание. Все головы повернулись в сторону Арта, продолжавшего рисовать что-то в блокноте. Линии этого рисунка становились, как мне показалось, все более и более отрывистыми и жирными.
Дайан подняла брови, давая сигнал Дэниелу продолжать. Но все дело испортил Боб Хечт. Он послал Арту улыбку и произнес: