– Мне так жаль, Саймон, что я ничем не могу тебе помочь, – сказала Лайза, прикоснувшись к моей руке.
– Ты и так позволила мне пустить на ветер все свои сбережения. Большего ты сделать просто не могла.
Мне показалось, что Лайза хочет что-то сказать, но не решается.
– В чем дело? – спросил я.
– Я встречалась сегодня с папой. За ленчем.
Это известие вызвало у меня легкое раздражение. Оно являлось еще одним подтверждением того заговора, в который вступали у меня за спиной моя супруга и тесть.
– Ты мне об этом не говорила, – заметил я.
– Нет. Я всего лишь хотела спросить, не мог бы он одолжить нам денег для Хелен.
Я был потрясен.
– И что же он тебе ответил?
– Нет, – сказала она, покусывая нижнюю губу.
– Тебе не следовало его просить, – произнес я довольно сердито. – Я, конечно, благодарен тебе за попытку, но это касается лишь моей семьи. К нему наши проблемы не имеют ни малейшего отношения. И он, видимо, это прекрасно понимает, – с горечью закончил я.
– Не совсем так, – ответила Лайза. – Папа в принципе не одобряет все связанные с медициной тяжбы. Он считает, что это губит всю систему медицинского обслуживания, и я помню, как резко на эту тему высказывался Дед.
Я много слышал о дедушке Лайзы, или просто «Деде» с большой буквы. Дед был известным медиком и славился экстравагантностью своих суждений.
– Папа не хочет поддерживать сутяжничество.
– Но какой-то невежественный знахарь изувечил ребенка! – возмутился я. – И я не понимаю, почему расплачиваться за это должна лишь одна Хелен.
– Я это ему и сказала, – вздохнула Лайза. – Но ты знаешь, как ведет себя папа, произнеся свое «нет».
Да, я это знал. Фрэнк был добрым и щедрым человеком. Но годы, проведенные им в венчурном капитале, научили говорить его «нет» твердо и решительно, так, чтобы у просителя не оставалось никаких надежд на получение средств.
Я сам ни за что не обратился бы к Фрэнку, так как знал, что не имею права просить у него деньги, а у него не было никаких причин мне их давать. Однако хорошо, что Лайза попыталась сделать это. Теперь, когда он отказал, я в праве считать своего тестя бессердечной скотиной.
– Я сказала ему, что встречусь с ним в воскресенье в «Домике на болоте», – сказала Лайза и не очень уверенно добавила. – Но только одна.
– Лайза!
– Прости, Саймон, но я должна сделать это. Он попросил меня приехать еще до того, как я заикнулась о деньгах. Я согласилась и теперь не имею права отказаться.
– Послушай, – начал я, покачав головой, – я не могу запретить тебе время от времени с ним встречаться. Но мы так мало видим друг друга. У нас нет для этого времени. Ведь ты в субботу работаешь, не так ли?
– Скорее всего, да.
– Что же, по-моему, все ясно. Он просто пытается выдавить меня из твоей жизни.
– Что за вздор!
– Это вовсе не вздор, Лайза.
– Мы всегда с ним часто встречались. Он мой отец, и я его люблю. И, вообще, не понимаю, почему я не могу с ним встречаться? – выпалила Лайза, поднимая голос.
– Это выглядит как-то нездорово.
– Нездорово?! Боже мой! И ты это говоришь после того, как я умоляла его дать тебе денег!
– Я вовсе не просил тебя это делать, – пробормотал я.
Лайза обожгла меня взглядом, отставила в сторону вино, поднялась и вышла из комнаты, сухо бросив с порога:
– Спокойной ночи, Саймон.
Я остался сидеть в полутьме, ощущая себя полнейшим идиотом. Минут через десять я отправился в спальню. Лайза уже лежала спиной к центру кровати, завернувшись в одеяло.
Я разделся и забрался в постель.
– Лайза…
Никакого ответа.
– Прости меня, Лайза. Просто у меня выдались трудные дни. У тебя тоже, – сказал я, нежно поцеловал её за левым ухом и почувствовал, как напряглось её тело. – Было очень мило с твоей стороны попросить у него деньги. И, конечно, тебе следует в воскресенье повидаться с отцом.
Я снова поцеловал супругу за ушком. Напряжение в её теле вдруг исчезло, и, повернувшись ко мне лицом, она привлекла меня к себе.
Крэг смог встретиться со мной только через три дня. Его наличных средств хватало на то, что бы продержаться примерно месяц, однако для создания прототипа требовалось приобрести или арендовать довольно дорогое оборудование.
Настроение у него несколько улучшилось. Реализуя идею Лайзы, мы составили список возможных потребителей и начали готовить для них презентацию проекта. Крэг со своей стороны попытался заинтересовать своим переключателем только что возникшие небольшие и борющиеся за рынок венчурные фирмы.
В семь часов вечера в пятницу я собрался отправиться домой.
– Думаю, что нам это удастся, – сказал я.
– Полагаю, удастся, – позволив себе улыбку, ответил Крэг.
– Неужели у тебя имеется идея, которой ты со мной не поделился? – глядя ему в глаза, спросил я.
– Есть одна мыслишка. И, как ни странно, очень хорошая, – ухмыляясь от уха до уха, ответил Крэг.
Размышляя о том, что может быть у него на уме, я отправился домой.
Со времени нашего печального спора в начале недели, я почти не виделся с Фрэнком. Раньше мы уважали друг друга, но этот период, видимо, закончился навсегда. Наши отношения продолжали ухудшаться, это меня тревожило, и мне хотелось что-нибудь предпринять, дабы положить конец этому неприятному процессу. Поэтому, получив полную поддержку Лайзы, я решил еще раз попытаться заключить мировую с тестем. В субботу, оставив Лайзу мучиться в лаборатории, я вызволил свой «Морган» из дорогущего гаража на Бриммер-стрит и направился в «Домик на болоте».
В наше время Вудбридж – всего лишь крошечный городок в тридцати милях от Бостона. В семнадцатом веке он был процветающим портом, но по мере того, как корабли становились больше, а река мелела, торговый путь переместился, а город остался на месте, являя собой застывший во времени реликт времен колониального процветания. «Домик на болоте» находился в четырех милях к югу от городка, угнездившись на краю соленого болота, в которые превратились большинство заливов на этом побережье.
Здесь, в удивительном по красоте ландшафте, царили полная тишина и покой. Дом в свое время купил отец Фрэнка, и существенную часть своих детских лет Фрэнк провел, ходя под парусами в многочисленных рукавах и проливах. Он до сих пор проводил здесь почти все свои уикэнды, скрываясь от шума и суеты Бостона.
Свернув со скоростной дороги на Шэнкс Бич, я двинулся по проселку к «Дому на болоте», едва не столкнувшись на пути с огромным универсалом, за рулем которого восседала какая-то крошечная и далеко не юная леди. Леди, не глядя по сторонам, выводила свой броневик от дома на дорогу. Я успел притормозить, но дама одарила меня ледяным взглядом. Я послал ей в ответ улыбку, но растопить сердце местной жительницы мне так и не удалось. Не оставалось ничего иного, кроме как продолжить движение по ухабам, вздрагивая каждый раз, когда увесистый камень, вылетая из-под колеса, лупил в брюхо «Моргана».