– Следовательно, опасения Лайзы имели под собой серьезные основания?
– Не исключено.
– Что значит «не исключено»? Ведь «Невроксил-5» – ничто иное, как смертельный яд, если после его приема животные погибали от инсульта.
– Всё не так просто. Большая часть крыс выживала или погибала от вполне естественных причин. Доля погибших от инсульта была лишь чуть выше статистической средней.
– Но Лайза придавала этому отклонению большое значение?
– Да. Первым делом она поговорила об этом с Генри. Тот посоветовал ей обратится к Клизме, что она и сделала.
Я начинал понимать, как развивались события.
– И Эневер сказал ей, что не видит в этом ничего страшного?
– Точно. Он заявил, что наблюдения Лайзы не имеют достаточного статистического обоснования. А на просьбу предоставить дополнительные данные для того, чтобы подтвердить или опровергнуть наблюдения, Клизма ответил отказом. Он сказал, что все данные уже тщательно проанализированы, и оснований для беспокойства нет.
– Подобный ответ Лайзу, естественно, не удовлетворил.
– Ты же её знаешь, – улыбнулась Келли. – Она сказала, что успокоится лишь тогда, когда лично проверит все данные. Получив очередной отказ, твоя супруга, ни много ни мало, назвала его «лжецом», и обвинила в том, что он недостаточно тщательно проверял цифры.
– И он её уволил?
– Что вовсе не удивительно, – сказала Келли.
Меня это тоже не удивило. Я знал, что Лайза много лет подобным образом отравляла жизнь Генри Чена. Но у того, видимо, было больше терпения, чем у Эневера. Теперь я понимал, что он имел в виду, когда говорил о несовместимости Лайзы и «Био один».
– Ты случайно не знаешь, что тревожило Лайзу? – спросил я у Келли.
– Сама я результатов испытаний не видела, и все, что тебе рассказала, слышала только от Лайзы. Думаю, что с чисто статистической точки зрения Клизма был прав. Но я работала с Лайзой более двух лет и доверяю её интуиции. Здесь что-то есть. Но что точно, я сказать не могу.
– Как я могу это выяснить?
– Ты? – с изумлением переспросила Келли. – Лично ты выяснить ничего не сможешь.
– А ты мне не могла бы помочь?
Келли опустила взгляд на свою уже почти пустую тарелку и сказала:
– Нет, не могу. Если меня уволят, то в отличие от Лайзы мне будет не просто найти работу. Томас Эневер – враг могущественный, и его месть мне ни к чему.
– Хмм… А что показали клинические испытания на людях? Там тоже проявились какие-нибудь статистические отклонения?
– Не думаю, – ответила Келли. – Все данные поступают в Управление контроля пищевых продуктов и медицинских препаратов. УКППЛ сразу подняло бы шум, если хотя бы один человек умер от инсульта после приема «Невроксила-5».
– А что, если смерть наступает не у всех и не сразу, а лишь после несколько месяцев приема препарата?
– Не знаю, – немного подумав, ответила Келли. – Первая и вторая фазы клинических испытаний суммарно охватили лишь несколько сотен людей. Поэтому не исключено, что отдельные негативные проявления ускользнули от внимания исследователей. Именно поэтому проводится третья фаза испытаний, которая распространяется на тысячу, а то и более пациентов.
– Именно это сейчас и происходит, не так ли?
– Да. Испытания планируется закончить к марту будущего года.
– Тебе известно что-нибудь о промежуточных результатах? – поинтересовался я.
– Ты, наверное, шутишь? – фыркнула Келли. – Их знает только Эневер. Однако, если подходить строго формально, то и он на этой стадии испытаний результаты знать не должен.
Я вспомнил, что в одном из документов в файлах Арта говорилось, что испытания проводятся вслепую.
– Есть ли способ узнать результаты?
– Нет, – ответила, Келли, а я замолчал, давая ей возможность подумать. – Впрочем можно попытаться напрямую связаться с врачами из участвующих в испытаниях клиник.
– Ты не могла бы дать мне список этих больниц?
– Исключено.
Её слова страшно меня огорчили. Я не сомневался, что Лайза обнаружила нечто важное, но не видел, как можно взломать возведенную вокруг «Био один» стену секретности.
– Ты можешь сделать вот что, – сказала Келли. – Я почти уверена в том, что сообщение о начале третьей фазы испытаний было помещено в «Медицинском журнале Новой Англии». Я помню, какой фурор это известие произвело в среде биохимиков.
– Я тоже помню. Именно после этого сообщения котировки акций «Био один» взлетели к небесам.
– Возможно. Это ты делаешь деньги. Мое дело производить всего лишь лекарства.
Этот укол я оставил без внимания.
– Прости, – продолжала Келли, – но насколько мне помнится, там был приведен перечень медицинских учреждений, участвовавших во второй фазе испытаний. Многие из них наверняка привлечены и к третьей фазе. Ты мог бы с ними связаться.
– Спасибо. Я попытаюсь.
Мы покончили с едой, и Келли заторопилась на работу, чтобы её, не дай Бог, не увидели в моем обществе.
– Как поживают «Бостонский пептиды» без Лайзы? – спросил я напоследок.
– Нам её очень не хватает, но, тем не менее, «Пептиды» поживают превосходно. Мы получили первые сведения от добровольцев, принимающих участие в эксперименте. Похоже, препарат не таит в себе опасности, хотя и вызывает у небольшой части испытуемых депрессию.
– Депрессию?
Лайза тоже принимала «БП-56».
Я вспомнил, какой неустойчивой стала её психика примерно через неделю после смерти Фрэнка, какую нетерпимость она стала проявлять при общении со мной, как во всем её поведении вдруг стала проявляться столь не характерная для неё иррациональность. Я припомнил её безнадежно мрачное настроение, и мне стало понятно, почему она отвергала все мои попытки ей помочь. Вызванная химическим препаратом депрессия в сочетании со стрессом, связанным со смертью отца, привела её в такое душевное состояние, преодолеть которое она была просто не в силах. Лайза бежала, не выдержав всех этих мучений.
– В чем дело, Саймон?
Лайза не хотела, чтобы её коллеги знали о том, что она проводит на себе эксперименты. Я не знал, распространяется ли это на Келли, но в любом случае ей об этом должна рассказать сама Лайза, а вовсе не я.
– Ничего. Я просто задумался. Но ведь это не столь серьезный недостаток, чтобы вызвать запрет на лекарство?
– Нет, конечно, – ответила Келли. – Побочный эффект легко устранить. Для этого в комбинации с «БП-56» надо всего лишь прописывать «Прозак». Однако, мне надо бежать, – сказала он, бросив взгляд на часы. – Я, правда, не хочу, чтобы нас увидели вместе.
– О’кей, – согласился я, решив, что Келли вовсе не обязательно знать о том, что во время беседы за нами велось наблюдение. – Шагай. У меня нет слов, чтобы выразить тебе благодарность.