– Да это же шутка была такая, – простонал бандит по кличке Меченый и быстро развернулся к нему лицом. – Неужели ты поверил?
Его взгляд остановился на молотке, который держал в опущенной вдоль туловища руке Виталий. Массивный, из белого металла с мелкими зубчиками, он был весь в крови. Алые капли медленно, словно в замедленном кино, падали на пол. Лицо бандита сделалось белым как мел, отчего пятно на щеке казалось черным. Он зарыдал.
– На чем вы приехали? – Виталик подошел к нему ближе.
– Лысый… На его машине.
– Кто внизу? – глядя на Меченого сверху вниз, продолжал допрос Виталик.
– Все вошли, – проблеял бандит.
– Где ключи?
– Так говорю же тебе, у Лысого…
Странно, но Меченый перестал плакать и пытался улыбаться. Непонятно было, чего он хотел этим добиться: размягчить сердце конченого наркомана, сделать вид, будто все происшедшее действительно было грубой шуткой или прикинуться умалишенным. Ничего не помогло. Виталий размахнулся и двинул ему по темени молотком. В последний момент Меченый успел закрыть голову руками. Удар пришелся по пальцам. Он вскрикнул от боли и убрал руки в стороны. В следующий момент на обои стен полетели брызги крови и кусочки мозгового вещества. Даже видавшая виды Зарема шагнула назад.
– А ты молодец! – быстро, трясущимися руками шаря по карманам завалившегося на бок Меченого, возбужденно воскликнул Виталик. – Правильно все сделала! Они убить меня собирались.
Голос, после того как его ударили, у него изменился, и он говорил слегка присвистывая.
– Вот, нашел! – Глаза наркомана засияли от счастья. В руках он держал небольшой прозрачный пакетик, на треть заполненный белым порошком.
Вокруг трупа Меченого в увеличивающейся луже крови валялись паспорт, записная книжка, несколько мелких купюр и ключи. А Виталик уже обыскивал Лысого. Не мигая глядя в потолок, тот, вздрагивая от каждого прикосновения, громко и протяжно стонал. У этого оказался пистолет Макарова и триста долларов.
Как оказалось, Кучерявому удар молотка пришелся аккурат в затылок.
Тошнотворный запах стал нестерпим, и Зарема незаметно вернулась в комнату. Она осторожно сняла пояс шахида, уложила его в сумку, потом приоткрыла окно. Вместе со свежим ветерком в комнату ворвался шум улицы.
– Неужели за пределами тех мест, где живут мусульмане, весь мир такой? – прошептала она, глядя, как внизу, по дорожке, едва передвигая ногами, идет какой-то пьяный мужчина. – Ведь грех это все. Везде убивают, колют себе наркотики, отбирают деньги, бьют, пьют водку…
– Ну, ты молодчина! – отвлек от размышлений раздавшийся за спиной голос, и она развернулась. Пересчитывая деньги, в комнату вошел Виталик. Руки, грудь, лицо его были покрыты бурыми пятнами крови, но он не замечал их.
– Теперь ты передумал умирать вместе со мной? – напрямую спросила Зарема.
– Что? – не понял он, о чем речь. – Ах, да! Теперь – нет. Пока есть это, – он сунул в карман руку, извлек из него пакетик и потряс перед собой, – можно жить. Хочешь попробовать?
– Нельзя колоться героином, – назидательно сказала Зарема, размышляя, как отвадить от греха Виталика. Она не понимала, почему не хочет, чтобы этот неверный продолжал убивать себя.
– При такой жизни это даже полезно! – между тем веселился Виталик, словно не было в доме двух трупов и покалеченного человека.
– Тебе надо умыться и поменять одежду, – заволновалась Зарема. Странное отупение прошло, и она вдруг почувствовала смешанную со страшной усталостью слабость.
– Где мой телефон? – Парень стал ощупывать карманы джинсов, потом устремился в зал. – Алло, Рашид, это я… Узнал? У нас небольшие проблемы. Это не телефонный разговор. Нет, с женщиной все в порядке. Когда? Понял, жду.
– Ты вызвал Ханпашу? – отрешенно глядя перед собой, спросила Зарема, когда Виталик вернулся в комнату.
– Конечно. А куда мне девать этих? – он показал большим пальцем в коридор. – На пельмени пустить?
– Надо убегать отсюда, – Зарема решительно встала, однако снова опустилась на кровать.
* * *
Как Антон и предполагал, уже спустя несколько минут после того, как Джин на пару с Гайрбеком втащили во двор Шамана, к дому Фатимы начали «подтягиваться» местные бандиты. Первой примчалась разбитая «Нива». Чтобы не попасть в свет фар, Антону пришлось бежать до переулка и прятаться за углом. Однако приехавшие не торопились выходить, из чего он сделал вывод, что прибыли еще не все. Так и вышло. С другой стороны улицы подъехала «Волга». Двери машин открылись одновременно, и на дорогу высыпали пятеро мужчин. Все они были вооружены. Антон отчетливо слышал лязг затвора перезаряжаемого пистолета. Оставив одного снаружи, остальные устремились во двор. Антона никто не заметил, и он стал красться обратно.
Тем временем бандит подошел к «уазику» спецназовцев и открыл дверцу со стороны пассажира.
Антон осторожно словно кошка подкрался к нему сзади и тронул за плечо. От неожиданности тот так развернулся, что потерял равновесие и сделал длинный шаг в сторону. Ударом кулака в висок Филиппов отправил его в нокаут. Бандит рухнул под ноги. Антон присел перед ним на корточки и стал обыскивать. За поясом оказался пистолет. Он сунул его под сиденья «УАЗа», после чего связал мужчине руки и оттащил к забору. Затем направился во двор. Дверь в пристройку, о которой Джину говорила встретившая их женщина, была распахнута. Тусклая полоса света делила двор на две половины. Антон не видел Гайрбека, но знал, что он где-то слева от входа. По крайней мере, ему было приказано занять позицию там.
– Ты почему так со мной говоришь? – между тем донесся незнакомый мужской голос. – Приехал лечиться, плати сначала. Фатима что, в ООН работает? Нет.
– Пусть лечит, потом разберемся, – спокойно ответил Джин. – Она врач. Мой брат болен. Если он умрет, она тоже станет мертвой.
– Тебе сказали – дай двести долларов, и она будет его спасать, – прохрипел кто-то.
– А если там нужна таблетка, которая один рубль стоит? – спросил Джин. – Почему я должен платить двести баксов?
– Потому что ты платишь за то, чтобы я разрешил ей трогать поганый живот твоего брата! – зарычал мужчина.
– Тихо! – неожиданно прикрикнул кто-то. – Вы, я вижу, чеченцы. Мы, ингуши, всегда протягивали вам руку помощи. Сейчас вы в гостях. Почему ведете себя так, словно находитесь у себя дома?
Антон уже стоял на нижней ступеньке крыльца, позади невысокого и щуплого мужчины.
– Если чеченцы, то все можно, да? – прогнусавил кто-то. – Ты знаешь такого Хусейна Вадалова?
Антон понял, что в свою очередь вся эта братия платила уже упокоившемуся Хусейну, считала его своей «крышей» и поэтому так нагло вела себя.
– Все, мордами в пол, суки! – заорал он не своим голосом, схватил стоящего перед ним бандита за шею и со всей силы приложил его лицом о косяк. Тут же шагнул в сторону и швырнул его назад, во двор. Бедняга с грохотом полетел по ступенькам.