Садо и Алибек давно воюют с русскими и хорошо зарекомендовали себя. Хотя Дэви прекрасно понимал и видел, стоит прекратить финансовую поддержку, и они перестанут заниматься своим кровавым ремеслом. Несмотря на громкие заявления, обещания воевать до победы, все знали, это уже не более чем слова. Переезд семей этих чеченцев в столицу Грузии и обеспечение жильем представлялось им самим как забота со стороны куратора. На самом деле Дэви преследовал цель иметь под боком инструмент шантажа. Задумают Алибек и Садо выйти из игры, тут и пригодятся их жены и дети.
От размышлений отвлек зуммер спутникового телефона. На связь выходил Алибек. Теряясь в догадках, Дэви торопливо развернул антенну и приложил трубку к уху.
– Слушаю тебя.
– Русские вышли к лагерь, – торопливо, захлебываясь слюной, заговорил чеченец. – Мы открыли огонь. Они как на ладони.
– Выдавливайте их к дороге. – Дэви посмотрел в окно. – Нужно постараться взять как можно больше живыми. Мы уже подъезжаем.
– У меня есть много убитых. – В голосе Алибека появились нотки недовольства.
– Это война! – зло бросил в микрофон Дэви. – Сколько человек в засаде?
– Там основные силы. – Собираясь с мыслями, чеченец выдержал паузу. – Два по десять.
У Дэви такой ответ вызвал улыбку. Алибек забыл числительное «двадцать», но быстро сориентировался и нашел выход из положения.
Дэви убрал трубку и посмотрел на часы. Все-таки Алибек немного не рассчитал. До наступления темноты еще достаточно времени. Не исключено, что к окруженной группе русского спецназа сейчас прилетит помощь. Нужно торопиться. Алибек до сих пор уверен, что ему и его людям уже сегодня ночью предстоит переход границы, как это было задумано изначально, поэтому так спешит быстро покончить с группой и покинуть окрестности лагеря. Ему невдомек, что русские уже просчитали все возможные пути движения обеих групп и готовы их не только встретить, но и потрепать еще на грузинской территории.
Скалы расступились. За окнами потянулись россыпи камней, между которыми росли кусты. Кое-где можно было увидеть группы хвойных деревьев с длинными иглами. Дэви вспомнил название – пихта. За поворотом справа потянулось ущелье, по дну которого бежала небольшая речушка. Слева склон горы. Дэви посмотрел вниз и невольно снова пережил ощущения, которые испытал во сне. Неожиданно вспомнил веру в вещие сны. Стало совсем нехорошо. Он снял закрепленную в ногах фляжку с водой, открыл крышку и сделал несколько глотков.
За поворотом машина нырнула в тень замерших в безветрии дубков. Дэви с тревогой вглядывался в подступающие к дороге заросли. Все-таки очень рискованно ездить по этим местам одной машиной. Хотя, с другой стороны, эскорт с охраной сразу привлечет внимание русской разведки. Он стал размышлять, каким объемом информации, касающейся предстоящего дела, располагали попавшие в плен грузинские офицеры. По всему выходило, что самый опасный в этом плане был полковник Тодуа. Этот человек работал в департаменте военной разведки J-2 Генштаба Грузии и, хотя занимал не особо высокую должность, располагал определенными сведениями. Он знал точное местонахождение лагеря, что на данный момент уже не актуально, места перехода и объекты на территории России, в отношении которых планировались диверсии. Он же участвовал в подготовке списков лиц, подлежащих устранению. Как правило, это главы администраций и милицейские чиновники. Но самое главное, этот человек располагал данными о ряде подпольных организаций на территории Чечни, Ингушетии и Дагестана. В то же время руководство военно-стратегической разведки Грузии не считает ситуацию с полковником критической. Там уверены, он не будет сотрудничать с русскими. Аргументировали все это тем, что так или иначе, но Тодуа понимает, на родине у него осталась семья, а в Англии, кроме бизнеса, еще и сын. Как в Грузии поступают с теми, кто встает на путь предательства, он знает не понаслышке. Сам принимал участие в разработке планов устранения неугодных президенту лидеров оппозиции. Но появление русских в районе лагеря говорит о том, что все-таки кто-то развязал язык. Возможно, это Капанадзе. К счастью, майор в отличие от Тодуа, больше ничего существенного рассказать не мог.
Машина резко повернула влево. Дэви едва успел схватиться за ручку. Его прижало правым боком к дверям.
Они затряслись по едва заметной в траве колее.
– Приехали, – проговорил всю дорогу молчавший водитель.
У дороги, из кустов, возник с непокрытой головой чеченец. Из кармана камуфлированной куртки торчала антенна портативной радиостанции. Он направил в сторону машины ствол автомата. Водитель надавил на тормоз. Машина встала, и все вокруг вмиг погрузилось в клубы нагнавшей пыли.
Дэви потянул на себя ручку, с трудом открыл массивную дверь и выбрался наружу.
Боевик забросил оружие на плечо и вышел навстречу. Это был Мажит Хасоев. Дэви знал имена всех чеченцев, мог пересказать основные моменты биографии каждого из них. Впрочем, все они были схожи и от этого легко запоминались. В свое время отцы или родственники вывезли их в Чечню, а сами вернулись назад. Многие погибли, пропали без вести, оказались за решеткой. Мажит не был исключением. В возрасте пяти лет его с матерью и еще с двумя братьями отец вывел через Аргунское ущелье в Грузию. Там, в одном из селений, оставил в доме с женой брата, после чего вернулся назад. Спустя два года пришло известие, что Хасоев старший погиб. Сейчас Мажиту уже девятнадцать. Он жаждет мести за отца, мечтает вернуться сам и вернуть мать на землю предков, поэтому готов воевать до победного конца. Этот парень почти не знал русского языка и с трудом говорил по-грузински. Дэви дождался, когда подойдет Садо. Между тем чеченец не спеша надел сшитый из камуфлированного материала жилет со множеством карманов, взял в руку автомат и только после этого подошел к Дэви.
– Спроси, как обстановка. – Дэви выжидающе уставился на Садо.
Чеченцы обменялись несколькими фразами. Садо повернулся к Дэви:
– Он ничего не знает. Его поставили сразу, как пришли сюда. Остальные в засаде. В лагере идет бой. Но сейчас стрельба стихла.
Словно нарочно, где-то вдали раздался треск автоматных очередей. Ухнула граната.
– Скажи водителю, чтобы отогнал машину в овраг и ждал там. – Дэви развернулся к Садо: – А Мажит пусть проводит нас к засаде.
– Он остается здесь, – покачал головой Садо. – Кто-то должен быть на дороге. Мы сами дойдем.
Дэви не понравилось, с какой легкостью чеченец возразил ему.
– Я думаю, это опрометчивое решение, – почти по складам проговорил Дэви. – Рядом идет бой. Там русский спецназ. Вы не подумали, что здесь может находиться еще группа?
– Не имеет значения, сколько пойдет сейчас человек, два или три. Один ствол ничего не решит. Я понимаю, если бы вы говорили о десяти моджахедах. Тогда другой разговор. – Садо вынул станцию и одними глазами улыбнулся. – Зато Мажит жить останется!
От такой шутки чеченца Дэви стало не по себе. Он снова вспомнил сон в машине и поежился. Как некстати он приснился! В отличие от Садо Дэви был в курсе, с какой серьезностью на протяжении многих лет в этом направлении занимаются институты многих стран мира. Что говорить, если у большинства уважающих себя глав государств имеется штатный астролог и экстрасенс.