– Живее! – поторопил Антон проскочившего мимо Стропу.
Разведчики проворно, по очереди, стали запрыгивать в вертолет. Когда дошла очередь Антона, он подбежал к дверям, поставил ногу на плечо опустившегося на одно колено Дрона, ухватился за протянутую руку Москита и едва хотел подтянуться, как в спину, под левую лопатку, словно ткнули гигантской иглой. От неожиданности он налетел грудью на кромку дверей. В глазах потемнело, а воздух колючей пробкой застрял в легких. Спина Дрона вдруг резко поехала в сторону. Москит с силой потянул вверх. Кто-то сзади схватил за другую ногу, и Антона в буквальном смысле забросили в салон. Боль молнией ударила в затылок, оттуда, словно ток, прошла в запястье левой руки и вырвалась наружу через кончики пальцев.
«Что за чертовщина? – Он ужаснулся. – Неужели ранен?»
Антон вдруг понял, что уже находится внутри вертолета, и удивился своему состоянию. Вокруг все мелькает, гремит, кто-то кричит, а его словно окутало бессилие и отрешенность. Но это продолжалось не долго. Вибрация железного пола передавалась на тело. Антону вдруг показалось, что он, подобно куску льда, рассыпается и растворяется в странной, пугающей пустоте...
* * *
– Командир!
Тряска и шлепки по лицу заставили Антона открыть глаза. Первое, что он увидел перед собой, это светлое пятно на темном фоне, которое быстро превратилось в лицо Москита. Сам Антон сидел, прислонившись спиной к перегородке кабины пилотов. Его вдавливало в металлический пол. Справа, в открытую дверь, била упругая струя воздуха. Ее загораживала спина Дрона. Антон понял, что вертолет набирает высоту.
– Что это было? – постепенно придя в себя, спросил он Москита.
– Похоже на стенокардию. – Лицо старшего лейтенанта было хмурым. – Сильное напряжение, стресс, утомление, перепад давления. Вот и получил...
Несмотря на свист и грохот, благодаря ПУ доктора было хорошо слышно.
Он расстегнул на Антоне разгрузочный жилет, потом куртку.
– Это плохо? – Антон почувствовал тупую боль под лопаткой.
– Ничего хорошего, – не стал кривить душой Москит. – Первая ласточка?
– Не понял. – Антон поерзал, устраиваясь поудобнее.
– Раньше, спрашиваю, такого не было? – Москит испытующе посмотрел ему в глаза.
– Нет. – Антон покачал головой.
Москит взял из разложенного рядом рюкзака упаковку лекарств, разорвал и протянул Антону:
– Вот, под язык возьми.
– Что это? – беря из его рук небольшое драже, спросил Антон.
– Отравить тебя хочет, – хохотнул в самое ухо Дрон.
– Нитроглицерин, – пояснил Москит.
– Я долго был без сознания?
– Чуть больше минуты, – ответил за доктора Дрон. – Только взлетели.
Придерживаясь за перегородку, Москит встал, и Антон увидел генерала. В полевой форме без знаков различия он сидел на скамейке, установленной вдоль правого борта. Слева от него устроились офицеры группы и англичанин, на голове которого был надет черный пластиковый пакет. На полу лежал Лавр. Чуть дальше Котов. Лицо заместителя было накрыто куском прорезиненной ткани, но Антон узнал его по росту и комплекции. Несмотря на ранение, Шаман сидел рядом с Джином. Его правая нога была без ботинка, а похожая на валенок повязка набухла от крови.
Антон взял лежащий справа «Винторез», поставил его вертикально, ухватился левой рукой за Москита и встал.
– Зря, – осуждающе покачал головой Москит. – Можешь упасть.
– Не упаду. – Антон шагнул к Родимову.
– Что, старый стал? – прищурился генерал.
Сидевший рядом с ним Джин подвинулся, уступая место. Антон втиснулся между ним и генералом, поставил между ног винтовку, снял головной телефон и, собираясь с мыслями, потер мокрое и сопревшее ухо.
– Говори, – поторопил Родимов.
– Не знаю, как сформулировать вопрос, – нахмурился Антон.
– Какой? – Генерал удивленно вскинул брови.
– Получается, мы зря сюда слетали. – Антон выдержал паузу, наблюдая за реакцией генерала.
– Поясни. – Родимов развернулся к нему.
– Банда полностью не уничтожена.
– А никто этой цели и не преследовал, – хмыкнул генерал. – Кто нам позволит высаживать здесь батальоны? Ты провел разведку, нанес урон, обезглавил эту шайку, да еще навел на них авиацию. Мало?
– Не знаю. – Антон пожал плечами и показал в направлении Дэви большим пальцем: – Разрешите поработать?
– Здесь? – удивился генерал.
– Самое подходящее место, – подтвердил Антон. – Боюсь, позже он окончательно в себя придет.
– Валяй, – согласился генерал.
– Джин. – Антон толкнул чеченца в бок. – Давай веревку.
– Что ты задумал? – насторожился Родимов.
– Хочу этому засранцу показать все прелести Грузии, – пояснил Антон и поднялся со своего места. – Он не очень разговорчив.
Вертолет подбрасывало, качало из стороны в сторону и трясло. Перешагивая через раненого Лавра, Антон едва не упал, но Туман подхватил его за локоть. Антон добрался до Дэви, взял его за отворот куртки и вынудил встать. Бедняга ничего не видел из-за надетого на голову пакета, поэтому провести его в начало отсека было тяжело. Но ничего не поделаешь. Светить лишний раз лица остальных офицеров и Родимова было бы глупо. Рано или поздно этот человек все равно окажется у себя на родине, и тогда это может стать проблемой.
Англичанин пытался что-то говорить, но его не было слышно. Когда до дверей оставалось совсем ничего, Дэви, по-видимому, решив, что его хотят выкинуть, дико закричал и бросился назад, при этом наступив на ногу Лавра.
– Вперед! – процедил сквозь зубы Антон и с силой увлек его за собой.
Но англичанин неожиданно рухнул на пол. Продолжая держать его за одежду, Антон двинул ему ногой по ребрам. Дэви скорчился. Тут на помощь пришел Дрон. Майор подхватил англичанина с другой стороны, и они вдвоем подтащили его к выходу. Антон надавил Дэви на шею, и он рухнул на колени.
– Привязывай к его щиколоткам концы веревки, – приказал Антон.
Дэви стал что-то кричать. Антон наклонился к нему.
– Что вы делаете?! – вопил он.
Антон сорвал пакет.
– С какой целью прибыл в Грузию и когда?
На англичанина было страшно смотреть. Глаза вылезли из орбит, лицо было бледным как мел, а мокрые от пота волосы торчали в разные стороны. Упругие удары воздуха через открытую дверь вмиг выбили у него слезы.
– Ну! – Антон с силой тряхнул его.
– Не надо! – завыл Дэви.
– Готово! – крикнул на самое ухо Дрон.
Антон обернулся. Второй конец веревки Василий привязал к кронштейну запасного топливного бака.