Туман стал редеть. Сергей откопал несколько больших, размером с мизинец, белых личинок.
– И это съешь? – Титов с интересом уставился на командира. Отвращение в его взгляде пропало.
– С тобой поделюсь, – на полном серьезе сказал командир, сорвал висевший над головой лист, похожий на лопух, положил на него две личинки и протянул борттехнику: – Держи.
– Не буду, – скривился Титов, однако взял в руки импровизированную тарелку. – А если они ядовитые?
– Нельзя есть только тех насекомых, которые имеют яркую окраску, – сказал с назиданием Сергей и отправил в рот еще три личинки.
Титов есть не решился и вернул свой завтрак Лебедеву.
– Пошли. – Сергей выпрямился.
– Пошли, – согласился Титов.
Неожиданно сбоку раздался шорох. Командир посмотрел в сторону звука и обомлел. Всего в двух шагах от него стоял конголезец, который лечил его после укуса змеи.
Осмотр места аварии прибавил вопросов. Почему у самолета останки одного пилота? Судя по тому, как он был похоронен, погребением занимался экипаж. Зачем тем же конголезцам обматывать труп пропитанным керосином одеялом и закапывать? Несомненно, это дело рук летчиков, которые еще надеялись сохранить тело, чтобы вывезти в Россию.
Так что же все-таки произошло и где остальные пилоты? Теперь Матвей был уверен: Диана знает ответы на эти вопросы, но не хочет говорить. Почему?
Кораблев снова и снова мысленно возвращался к ее рассказу. Женщина утверждала, что, когда последний раз отошла от самолета, все члены экипажа были живы. Ходить не мог лишь Изотов. Сразу после этого произошло нападение, в ходе которого экипаж был перебит. Теперь ясно: это ложь, о чем красноречиво говорит найденное захоронение и отсутствие тел остальных членов экипажа.
Закончив осмотр самолета, Матвей и Тарас уже в темноте вернулись к вертолету. О найденном пилоте было решено ничего не говорить ни Марте, ни Диане.
Если не считать непрекращающихся попыток комаров и гнуса найти брешь в защитных слоях москитных сеток, кремов и аэрозолей, ночь прошла спокойно. Поделив время пополам, сначала отдыхал Матвей, потом – Тарас. Утром, позавтракав, Кораблев включил пеленгатор Алекса и еще раз уточнил координаты работы маяка. Красная точка находилась на прежнем месте, а именно в реке, рядом с деревней. Впрочем, он не сомневался, что контейнер в одной из хижин. Просто система выдает в этих широтах большую погрешность, вот и видит он его в стороне.
– Ну что, взлет разрешаю! – Матвей подмигнул усевшемуся на свое место Тарасу и стал включать тумблеры АЗС.
– Преобразователь 115, «КПР-9», указатель шага винта, – шевеля губами, беззвучно проговаривал Тарас названия загоравшихся надписей.
В его глазах снова появился страх. Матвею нравилось, что друг не пытается его скрыть и не бравирует.
Он перевел на щитке переключатель управления запуском двигателя в положение «левый» и подмигнул Тарасу:
– Не дрейфь!
Взлет прошел нормально. Пройдя над застывшим на земле и ставшим памятником Изотову самолетом, Матвей взял курс на север и посмотрел на Тараса:
– Время!
– Выставил, – глядя на стрелку циферблата, отрапортовал Нагорный.
Матвей скользнул взглядом по закрепленному слева листку с расчетами времени и скорости, потом по гирополукомпасу и слегка повел рычаг влево. Вертолет накренился. Тарас обеспокоенно закрутил головой, поправил головные телефоны и кашлянул. Между тем стрелка выплыла на шкалу с цифрой «тридцать два». Кораблев выровнял машину и стал понемногу набирать высоту. Под ногами медленно плыл зеленый океан с заплатками многочисленных озер. Тарас уже не дергался, а мирно сидел и созерцал красоты тропиков. Матвей даже заскучал.
Через десять минут полета стали снижаться. Уши то и дело закладывало. Глотая слюну, Матвей шарил взглядом по бескрайнему зеленому морю. Вот заблестела желтизной Чуапа. Добравшись до высоты двести метров, Кораблев перевел машину в горизонтальный полет и стал повторять изгибы реки. Впереди по курсу он увидел курившиеся сизым дымом деревья. Наконец внизу проплыли два ряда тростниковых крыш. Матвей разглядел выбегающих из хижин людей.
– Есть! – раздался голос Тараса. – Видишь?
– Наблюдаю, – подтвердил Матвей.
Вскоре они оказались над полем.
– Все! – вздохнули головные телефоны голосом Тараса.
«Знал бы ты, с каким трудом мне дается посадка, так бы не радовался», – беззлобно подумал Кораблев, убирая обороты несущего винта и переводя ручку управления «шаг-газа» в среднее положение.
Удар о землю был такой, что он отчетливо услышал хруст собственных позвонков, который даже заглушил вскрик Тараса. Убрав газ, Матвей с тревогой обернулся на Марту. Бледная как мел она лежала на полу.
– Ушиблась? – испуганно спросил он.
Однако она не слышала его.
Открыв двери, принялись быстро разгружать вертолет. Теперь требовалось как можно дальше уйти от него. До деревни было не больше километра. Наверняка скоро все вокруг заполнится конголезцами.
Вскоре они уже уходили в сторону реки.
* * *
Конголезцы обступили Сергея и Тита со всех сторон.
– Ну, чего смотрите? – рассвирепел Титов. – Убивайте! Жрите! Животные! – Он неожиданно выпрямил руку в направлении стоявшего слева от него худосочного конголезца, схватил его за одежду на груди и силой рванул на себя. Не ожидая такого оборота дел, боевик едва удержался на ногах. Стоявший рядом с ним конголезец в цветастой рубахе и драной кепке-бейсболке тут же среагировал и замахнулся автоматом. Тит разжал пальцы и полетел на спину. Описав в воздухе дугу, приклад слегка коснулся его руки.
– Ух! – выдохнул, падая со всего размаха на землю, Тит.
Конголезец сделал шаг вперед и замахнулся для второго удара, однако неожиданно между ним и пилотами возник Садам. Он стал что-то быстро говорить, показывая то на летчиков, то в сторону реки. Наконец развернулся к Лебедеву и, тщательно проговаривая каждый слог, добавил уже на французском языке несколько фраз, из которых Сергей смог понять лишь: «Иди, искать, вода»...
Двое конголезцев подхватили Титова под руки и поставили на ноги. Борттехник, стиснув зубы, морщился от боли и зажимал запястье правой руки.
– Покажи! – Сергей шагнул к нему, однако тут же получил сильный удар в спину.
– Ничего страшного, – сказал Титов. – Слегка зацепил...
Разрывая плотно сплетшиеся между собой стволы и стебли растений, небольшой отряд вскоре вышел к реке. Лебедев удивился. Накануне ему показалось, что они удалились от берега на значительно большее расстояние.
Оказавшись у воды, встали. Сергей сразу узнал место вчерашнего крушения. До сих пор на торчащих из воды ветках и в зарослях камыша можно было увидеть мусор. Чуть ниже по течению, зацепившись за корягу, из воды торчало тело человека, которое терзали птицы. Невозможно было разобрать, мужчина это или женщина. Ясно одно: он был чернокожим. Рядом плескалась рыба.