Водитель завел машину, включил заднюю передачу и сдал задом, потом вывернул руль и вернулся на дорогу. Перевалив через хребет, они покатились вниз. Справа и слева к дороге подступали деревья, ветви которых местами образовывали красную ажурную арку.
– Здесь тише, – схватился за спинку сиденья водителя Уматгирей и стал вглядываться вперед. – Видишь, слева просвет? Поворачивай туда. Только осторожнее.
Водитель сбавил скорость до минимума и повернул руль. Объезжая деревья, они проехали по едва заметной колее еще с полкилометра вверх по распадку.
– Стой! – шлепнул по сиденью ладонью Уматгирей. – Приехали.
Из зарослей барбариса показалась голова бородатого, с почерневшим от загара лицом моджахеда. На его голове красовалась сшитая по форме тюбетейки кожаная шапочка.
– Почему сидишь, разве не узнал? – вышел из машины Уматгирей.
– Я узнал только тебя, – поднимаясь на ноги, признался бородач, забросил за спину автомат, стряхнул с камуфлированной куртки прилипшие листочки и траву.
Закир отошел от машины, запрокинул назад голову, закрыл глаза и вдохнул носом воздух.
– Далеко еще? – спросил он, поворачиваясь к Уматгирею.
– Полчаса идти, – ответил за него моджахед в шапочке и тут же спохватился: – Меня Майрбек Куциев зовут. Я из Джугурты.
– Здравствуй, Майрбек, – кивнул Закир, разглядывая боевика. – Давно воюешь?
– Мне скоро сорок. – Майрбек провел рукой по бороде. – Половину жизни я не расстаюсь с оружием.
– Что ты умеешь делать, кроме как воевать?
– Вы хотите спросить, видел ли я мир? – прищурился Майрбек и переглянулся с Уматгиреем.
– Майрбек – хороший воин, – заговорил Уматгирей. – В девяностые он жил в Москве. У него было все: семья, положение, деньги. Когда началась война, он продал свой бизнес и вернулся на родину. Это лучший подрывник в округе, учился у самого Хаттаба.
– Как могло произойти такое, что Аслан был ранен от рук своего же моджахеда? – упер руки в бока Закир.
– Э-э-э! – протянул Майрбек. – Разве это был моджахед? Совсем мальчишка, щенок. Он пришел с горного аула. Меня тогда не было рядом, новых людей обучал другой человек.
– Понятно, – вздохнул Закир и перевел взгляд на Уматгирея. – Ты второй день рядом, а я не знаю о тебе ничего, кроме имени.
– Я родился в Грозном, – пожал плечами Уматгирей, – потом долго жил в России.
– Почему?
– Учился.
– На кого ты учился? – Закир на минуту забыл о своем горе и с интересом посмотрел на моджахеда.
– Я врач, – ошарашил ответом Уматгирей. – Учился в Ленинграде. В Москве проходил практику, но недолго. Вернулся на родину, полгода работал в Грозном. Потом началась война.
– Значит, это ты вынес приговор моему сыну? – процедил сквозь зубы Закир и шагнул к ставшему вмиг ненавистным человеку.
– Моей вины нет, что Аслана ранило, – потупился врач. – Аллах тому свидетель. Если бы я был рядом, постарался бы сделать так, чтобы в него не попал ни один осколок.
– Почему он умирает, а ты здесь? – прищурился Закир.
– Это воля твоего сына, – развел руками Уматгирей.
– Он решил, что я уже стал немощным стариком и с трудом вынесу дороги и горе, которое обрушилось на мои плечи? – догадался Закир. – Аслан подумал, что мне придется помогать?
– Я не могу сказать, что он думал, когда отправлял меня встретить вас, – отвел взгляд в сторону Уматгирей. – Просто хотел, чтобы я вам сразу все рассказал.
– Так говори! – приказал Закир. – Я хочу знать правду, какой бы она ни была.
– Она самая плохая, – склонил голову Уматгирей. – Ему осталось жить считаные часы. Даже если сейчас Аслана положить на стол перед лучшими врачами мира, они не смогут помочь.
– Пойдем. – К горлу Закира неожиданно подступил комок, и он испугался, что его слабость могут заметить моджахеды.
– Юша! – позвал Майрбек, глядя куда-то вверх.
– Я здесь, – раздался сверху чей-то голос.
– Будь внимателен, – Майрбек показал взглядом на машину. – Присмотри за ней.
– Мог бы этого не говорить, – проворчал боевик.
Майрбек развернулся и молча двинулся вниз по склону.
– Здесь недалеко овраг. Там найдешь маскировочную сеть, – объяснил водителю Уматгирей. – Загони машину туда и жди. – Потом нагнал Закира и молча пошел сзади.
Они спустились в распадок и прошли по нему с километр, пробираясь через завалы и буреломы. Шедший впереди них Майрбек остановился, огляделся, вошел в заросли можжевельника и присел на корточки. Тут же раздался какой-то замысловатый стук.
– Что он делает? – растерянно оглянулся Закир.
– Пришли, – пояснил стоявший за его спиной Уматгирей, тронув Закира за локоть, и вслед за Майрбеком они вошли в заросли.
Колючие ветки сквозь брюки ободрали ноги, словно пытаясь не пускать их дальше, но Закир даже не поморщился. Вдруг в земле откинулась замаскированная крышка с закрепленными на ней камнями и прошлогодней листвой, и на поверхности появился чумазый боевик с редкой бородкой. Ухватившись за кромки люка, он подтянулся и проворно выбрался на поверхность.
– Как дела? – едва слышно спросил Уматгирей.
Парень испуганно посмотрел на Закира и отвел взгляд в сторону.
– Почему молчишь? – насторожился Майрбек, схватил паренька за плечо и вынудил смотреть ему в глаза.
Паренек растерянно пожал плечами. Вид его был испуганным.
– Ну! – крикнул Майрбек.
– Аслан попросил вынести его наверх, – промямлил паренек, вновь бросил испуганный взгляд на Закира и замолчал.
– Чего мы стоим? – Закир решительно сел на землю, свесил ноги в люк и спрыгнул вниз.
В нос ударил запах сырой земли, пыли, нечистот и жареного мяса. Он на ощупь двинулся по коридору, и через несколько метров путь ему перегородил бревенчатый экран. Их устанавливали на случай, если в проходе взорвется граната. Закир обошел его и оказался в небольшом и душном помещении, напополам перегороженном брезентовым пологом, за которым виднелись нары. Здесь к зловонию прибавился запах лекарств. Из-за грубо сколоченного стола вскочил коренастый одноглазый бородач в синей футболке и камуфлированных штанах.
– Где? – выдавил из себя Закир и, не дожидаясь ответа, шагнул к пологу.
Одноглазый бросился ему наперерез. Опередив Закира на полшага, ухватил край брезента и сдвинул в сторону.
Закир остановился, собираясь с духом и приводя мысли в порядок. Во второй половине землянки было темно, и он не сразу разглядел в бесформенной куче, лежащей с краю нар, человека. Лишь когда одноглазый присел перед ним на корточки, Закир догадался, что это его сын. Он шагнул ближе, вглядываясь в лицо Аслана и не узнавая его. Ввалившиеся глаза, заострившийся нос, обтянутые кожей скулы, разметавшиеся по цветастой простыне волосы… Было в этом что-то отталкивающее и чужое. «Может, ошибся?» – мелькнула мысль. Закир оглянулся. Понуро опустив головы, сзади стояли Уматгирей и Майрбек.