Не дожидаясь, когда парень вернется в машину, Антон свернул в какой-то проулок. Нужно было выехать на параллельную улицу и раньше них оказаться за городом.
Там Антон загнал машину за небольшое, похожее на трансформаторную будку строение, расположенное на краю площадки автозаправочной станции, и принялся ждать.
Не прошло и пяти минут, как мимо пронеслась «Нива» Лучка. «Мерседеса» Боброва видно не было.
Обеспокоенный тем, что может потерять и «Ниву», Антон выехал следом.
Он успел разглядеть, что в машине Лучка появились как минимум еще два человека. Один ехал на переднем сиденье, другой сидел сзади.
Неожиданно Антона резко обогнала «девятка» и тут же, затормозив, подставила свой зад. Столкновения избежать не удалось, и, хотя в последний момент он успел надавить на тормоз, удар был ощутимым.
Потирая ушибленную о руль грудь, Филиппов вышел из машины. «Девятка», проехав несколько десятков метров, тоже встала.
– Ты что, братан?! – Выскочивший из нее парень с наглым лицом был одного роста с Антоном.
Мощные руки и грудь наводили на мысль, что он много времени проводит в спортзале. Из правой дверцы вылез еще один, немного уступавший в росте своему товарищу, но тоже крепкого телосложения. Оба имели очень короткую прическу. Вид у них был решительный.
– Ты чего? – повторил водитель «девятки», оглядев зад своей машины, затем посмотрел на «Опель» Антона. – Купил крутую тачку и думаешь, все можно?!
Антон спокойно выдержал его взгляд, в котором улавливалась фальшь и наигранность.
Он понял, что в городе на его машину все-таки обратили внимание и решили выяснить путем подставы, кто сидит на хвосте. Хотя не исключено, что он нарвался на бандитов, промышлявших таким образом на дорогах.
Прикинувшись простачком, Филиппов развел руками и улыбнулся:
– Вообще-то, ребятишки, я своей вины не вижу. Вы меня нагло подрезали и сейчас пытаетесь посадить на бабки.
От этих слов у парня затряслась нижняя губа, а глаза округлились.
– Ты чего, лох сраный! – Он бросил взгляд на своего попутчика, словно ища у того поддержки, и, вновь развернувшись к Антону, ткнул его пальцем в грудь: – Гони документы-ы-ы…
Схватив парня за указательный палец, Антон резко вывернул его, заставив того упасть на асфальт.
Второй крепыш бросился на помощь своему пострадавшему товарищу. Уклонившись от мощного удара в лицо, Антон перехватил левой рукой руку противника в тот момент, когда она просвистела у него над ухом, и «помог» парню устремиться вслед за собственным кулаком в бампер «Опеля», толкнув его открытой ладонью в затылок.
Пролетев по инерции несколько метров, пассажир «девятки» буквально «протаранил» машину Филиппова.
Зная, что после такого столкновения он еще не скоро придет в себя, Антон подошел к вставшему на четвереньки «первому номеру» и, не разговаривая, ударом ноги по лицу, словно перед ним был футбольный мяч, заставил того лечь уже на спину.
Убедившись, что парни «отдыхают», и не обращая никакого внимания на медленно объезжающие место аварии машины, он исследовал результаты столкновения.
Повреждения были не ахти какие… Разбита левая фара, погнут бампер. Капот слегка выпирает над решеткой радиатора.
Он завел двигатель и снова вышел из машины. Ни вода, ни масло не текли, но и речи о том, чтобы преследовать Лучка, не могло быть.
Присев на корточки перед парнем, пытавшимся бодаться с машиной, он похлопал его по щекам.
Застонав, тот приоткрыл глаза и ничего не понимающим взглядом уставился куда-то мимо Антона. Догадавшись, что этот человек еще не скоро будет соображать, Филиппов на всякий случай обыскал его, но, не найдя ничего интересного, принялся за водителя.
Паспорт на имя Пасесеева, документы на машину, пистолет Макарова. Осторожно взяв его за предохранительную скобу спускового крючка, он положил его к себе в машину и принялся осматривать найденное в кармане брюк портмоне.
Небольшая сумма в рублях, фотография какой-то девушки и несколько визиток. Одна из них была Боброва.
Запомнив адрес прописки, Антон бросил документы на грудь начавшему постанывать парню и, нагнувшись над ним, улыбнулся:
– Ну что, Олег Алексеевич, милицию вызывать будешь?
Удивленно захлопав глазами, видимо, поначалу не поняв, откуда этот парень знает его, бандит, не вставая, отрицательно покачал головой.
– Волыну отдай, и разбегаемся, – едва шевеля губами, прошептал он.
– Отдам, – пообещал Антон. – Только ремонт мне оплатишь, сразу отдам. А ствол с твоими пальчиками пока у меня побудет.
– Ты что, мент? – удивился Пасесеев и тут же осекся, догадавшись, что сморозил глупость. Какой мент, найдя ствол, будет так себя вести?
– Нет, я не мент. – Антон обернулся на притормозившую машину и вновь перевел взгляд на парня. – Хватит валяться, людей пугать. Наверняка вам не с руки встреча с милицией. Забирай своего собутыльника и садись в свою машину.
– Почему собутыльника? – Парень приподнялся на локтях.
– А как еще объяснить то, что средь бела дня вы на проезжей части валяетесь?
– Слушай, братан, – отряхиваясь от грязи и вытирая разбитое лицо, заныл бугай, – отдай ствол. Давай по-мирному разбежимся.
– Ты машину специально «под бой» подставил, чтобы бабки с меня стрясти, так? – Антон испытующе посмотрел на Пасесеева.
– Ну, так, – уцепился тот за подсказку. – Жить как-то надо.
– Но, как видишь, облом произошел. Пока не оплатили, не может быть и речи о волыне.
– Адрес дай.
– Я сам тебя найду.
– Когда?
– Когда мне будет удобно, – пожал плечами Антон, направляясь к своей машине.
* * *
Навродский с трудом дождался антракта. Дикое желание выйти покурить не покидало его с самого начала первого акта «Пиковой дамы», на которую его сегодня вытащила Наталья.
Вообще, Геннадий не был приверженцем ни оперы, ни балета, а своим признанием в этом поверг Пешехонову в шок.
Она долго возмущалась его невежеством. Однако на этом ее энтузиазм и иссяк. По ее скучному виду уже через десять минут после начала оперы он понял, что притащила она его в театр для проформы. Геннадий пытался понять, для чего она встречается с ним. Уверенность в том, что он ей понравился и первая встреча, вызванная любопытством, пробудила у Натальи какие-то чувства, стала сменяться подозрением, что она ведет тонкую игру с ним.
Он уже окончательно потерял голову и, не прикидываясь, смотрел на нее влюбленным взглядом, по-настоящему огорчался при расставании, а ночами перебирал в памяти каждую секунду состоявшегося свидания.
– Может быть, уйдем? – робко предложил он, когда они выходили из зала в антракте.