– Отцепляй телегу и едем! – крикнул Магомед Джамшеду и снова вернулся в дом. Стараясь не глядеть на труп подростка, собрал со стола несколько ломтиков хлеба, положил между ними сыр. Спустя полчаса они уже мчались по трассе в направлении Пятигорска. За руль сел Джамшед. Он больше всего походил на хозяина «Нивы». Но это не играло большой роли. Стоит ему только заговорить, и любому милиционеру станет ясно, что перед ним чеченец. Поэтому посты придется объезжать. Несмотря на то что карта осталась у Анди, особо не волновались. Хатча выучил все проселки, по которым можно пересечь административные границы, где в основном располагались посты. Был еще один вариант – вернуться обратно. Не доезжая Черкесска бросить машину и добраться до города на автобусе или маршрутном такси. Там был человек, который мог помочь. Но Магомед опасался, что сейчас все подняты на ноги.
Дорога была ровной и почти свободной. Лес кончился. Справа и слева потянулись холмы. Джамшед выжимал из машины все, на что она была способна. Чтобы не уснуть, открыли окна. В салон врывался запах полей, травы, цветов. Неожиданно все слегка повалились вперед. Джамшед сбавил скорость.
– Что случилось? – заволновался сидевший справа от него Магомед и выругался на русском. В установленном с его стороны зеркале заднего вида маячила милицейская машина. Это был «УАЗ». Он ехал своей дорогой. Сидевшие внутри милиционеры не обращали на «Ниву» внимания.
– Мы бы на такой тачке в один миг проскочили куда угодно, – неожиданно заявил сидевший сзади Хатча.
– А номера? – открыл было рот Магомед и тут же осекся. Кто, по большому счету, на них смотрит?
Тем временем «УАЗ» пошел на обгон.
– Четверо, – констатировал Хатча. – И форма нашего размера.
– Если Анди расскажет руководству, какое мы провернули дело, возможно, хорошо заплатят, – подумал вслух Магомед. – У нас один автомат и два пистолета.
Тем временем милицейский «уазик» уже обошел их и ехал впереди. Постепенно расстояние увеличивалось. Вдали вновь замаячил лес. Проехали мост через реку. Справа потянулось озеро. У Магомеда возник план.
– Раз гора не идет к Магомеду, значит, Магомед идет к горе! – он хлопнул себя по колену и обернулся. Сзади тащился «жигуленок». – Давай начинай обгон, – принял он решение. – Подрежешь, где лес. Здесь еще не так много машин.
– Понял!
– Ты что, Магомед! – опешил Хатча. – Прямо в середине дня!
– Вот именно! – Магомед поднял руку с выпрямленным указательным пальцем. – Сейчас никто не ожидает такой дерзости. Все считают, что мы забились в щели и пережидаем бурю. Теперь милиции просто надо показать свою работу, вот машины и ездят повсюду, суют свой нос куда не надо.
– Тихо! – сквозь зубы процедил Джамшед и пошел на обгон. Едва они выехали на встречную полосу, как увидели впереди съезд с дороги.
Джамшед тянул время, делая вид, будто не может обойти милиционеров. На самом деле, чтобы ситуация не вызвала у них подозрения, он ждал встречную машину.
– Потом сразу туда! – заторопился Магомед, имея в виду проселок. – А они за нами проскочат. Увидишь. Решат бабки срубить.
– А получат пулю! – театрально громко, так, чтобы скрыть охватившее его обычное в таких случаях волнение, проговорил Хатча.
– Чего кричишь?! – одернул его Магомед. Ему вдруг показалось, что в милицейской машине их слышат. Левой рукой он нервно тер покрытый густой щетиной подбородок. В правой сжимал пистолет.
– Главное, чтобы не успели со своими связаться, – процедил сквозь зубы Джамшед.
Сидевший за рулем «уазика» сержант некоторое время удивленно смотрел на пассажиров «Нивы», потом посигналил.
Почти одновременно Джамшед крутанул руль вправо. Впереди появился «КамАЗ», и со стороны могло показаться, будто он напугался, что не успеет с ним разъехаться. «УАЗ» шарахнулся в сторону, выскочил правыми колесами на обочину и, поднимая клубы пыли, замигал светом.
– Жми! – зачем-то закричал Хатча.
Джамшед затормозил и свернул на проселок. Машина запрыгала на ухабах. Сзади завыла сирена.
– Стой! – скомандовал Магомед и сунул пистолет под ремень, за спину.
Едва машина встала, он выскочил наружу и направился навстречу подъехавшему сзади «уазику». Из него в буквальном смысле вывалились сразу три милиционера. Капитан и два старших лейтенанта. Лишь водитель остался на месте.
– Вы куда несетесь?! – Высокий усатый капитан ткнул указательным пальцем в козырек своей фуражки, отчего она сдвинулась на затылок. – Документы покажи!
– Сейчас, – спокойно ответил Магомед и, не оборачиваясь, поднял правую руку вверх: – Майор Хучиев, объясните сотрудникам милиции, кто мы!
Выбравшийся из машины Джамшед уже был с автоматом, который взял у Хатчи. Милиционеры заметили его в самый последний момент. Невысокий молодой лейтенант, оказавшийся один с левой стороны от машины, резко бросился в сторону, на ходу расстегивая висевшую на боку кобуру.
Магомед, не раздумывая, выстрелил. Ноги милиционера подкосились. Он вскрикнул, словно наступил на что-то колючее, сделал по инерции еще несколько шагов и упал.
– Оружие на землю! – не своим голосом закричал Магомед.
В этот момент оставшийся в машине сержант опустил взгляд.
– Живее! – взревел Джамшед и выстрелил поверх голов милиционеров. – И скажите своему водителю, его это тоже касается!
Сержант вылетел из машины.
На землю полетели два пистолета. У водителя оружия не оказалось.
– Теперь снимайте форму! – Магомед направил на них ствол «ТТ» и подошел ближе. – Шевелитесь!
Хатча наконец перебрался через сиденья и вышел из машины. Джамшед протянул ему свой пистолет. Он обошел раздевающихся милиционеров с другой стороны, посмотрел в направлении дороги, потом на Магомеда и показал стволом на кустарник:
– Надо отвести туда. С дороги видно.
В это время капитан метнул Магомеду в лицо свою рубашку, развернулся, схватил руку Хатчи с пистолетом за запястье и отвел в сторону. Прогремел выстрел. Магомед присел. Тем временем второй милиционер бросился на него. Магомед выстрелил ему в грудь. Невысокий, средних лет сотрудник милиции врезался головой в землю у самых его ног. Следующая пуля вошла точно между лопаток бросившемуся прочь сержанту. Он уже полностью разделся, и Магомед даже крякнул от удовольствия, увидев красную точку на смуглой спине. Хатча сумел освободить руку и несколько раз двинул рукояткой пистолета верзиле по голове.
– Убирайте их от дороги и забирайте одежду! – скомандовал Магомед.
* * *
С очной ставки Павел вернулся другим человеком. Мир для него перевернулся. Нельзя сказать, что до этого он казался ему правильным. Но тогда была надежда. Теперь нет. Он не мог себя заставить даже разговаривать. Несколько дней прошли как вязкий сон, больше похожий на болезненное забытье. На улице была жара. Стены изолятора, построенного из силикатного кирпича, быстро прогревались, а за ночь не успевали остывать. Из-за большого скопления народа и отсутствия вентиляции было так душно, что плотный воздух, казалось, можно резать ножом. Кожа была постоянно мокрой, одежда прилипала к телу. Лежать он не мог, поэтому сидел за столом, тупо глядя перед собой и почти не реагируя на разговоры сокамерников.