Надышавшись табачным дымом дешевых сигарет и паров паленой водки, которой, несмотря на принимаемые меры, продолжали травить провинцию, Антон вышел из небольшого, расположенного в полуподвале кафе и огляделся. День близился к вечеру, а он так и не нашел, где остановиться. Все время угрохал на изучение обстановки и налаживание контактов. Вещи остались в камере хранения на вокзале. Нужно было позже ехать за ними. Он направился вдоль узкой улочки, образованной старыми пятиэтажными панельными домами. Неожиданно из-за угла вывернула невысокая пожилая женщина в платке и очках.
– Извините, – Антон приветливо улыбнулся и остановился, – не подскажете, где можно на неделю снять комнату или квартиру?
– А сколько платить будешь? – окинув его оценивающим взглядом, женщина уставилась поверх очков.
– Сговоримся, если условия устроят, – ответил Антон. – Просто я уже в нескольких квартирах был, – он поежился. – Там собака жить не будет.
Женщина усмехнулась и посмотрела вдоль улицы:
– Вот, следующий дом, второй подъезд, третий этаж. Спроси Серафиму Павловну. Она круглый год студентов селит. А сейчас каникулы. Разъехались все. Только скажи, что от тети Клавы. Она случайных не пускает.
– Так ведь вы меня тоже впервые видите! – удивился Антон.
– У нас, чтобы так вежливо спрашивали, редкостью стало, – пояснила она. – В лучшем случае бабкой обзовут или старой, а слово «извините» давно забыли. Да и так видно. Я давно на свете живу, хорошо в людях разбираюсь.
– Вот и ладненько. – Антон поблагодарил женщину и пошел дальше.
У нужного подъезда на сделанных руками жильцов из подручных средств скамейках, стоявших по обе стороны дорожки, пировала группа молодых мужчин и девушек. Газоны с пожухлой травой были завалены окурками, пустыми бутылками и прочим мусором. Молодежь пила по принципу: водка без пива – деньги на ветер. В совокупности с жарой этот коктейль оказывал убойное действие.
– Э-э, братан! – неожиданно сидевший справа парень вытянул поперек дороги неимоверно длинную ногу. – Закурить дай!
Это был рыжий паренек с оттопыренными ушами. Возможно, только окончивший школу. В рубашке, надетой навыпуск поверх серых бриджей, и пляжных сланцах, он мог вызвать своей худобой только сострадание. Антон считал ниже своего достоинства даже драться с такими. Но наглость, беспардонность и уверенность в стаде, которое, если что, не даст в обиду это тщедушное тело, прокуренное и пропитанное водкой на заре своей жизни, разозлили Антона. Его бесили люди, прожигающие жизнь. Как ни в чем не бывало он попросту наступил пацану на лодыжку и остановился.
– Ух! – вскрикнул рыжий и кубарем скатился с пристроенной на двух неказистых столбиках доски.
– Ты чего, в натуре?! – взревел сидевший рядом дружок и подскочил с явным намерением подраться. – Ты кто такой?
Он был в майке и шортах. На ногах, так же как и у собутыльника, – тапки. Они словно месяц назад вернулись с пляжа, но так и не смогли разойтись по домам. Вид у всей компании был затрапезный. Три девушки с помутневшим взглядом с интересом наблюдали за развитием событий.
– Ты чего, нюх потерял? – Слева, убирая с плеча руку белокурой подружки, поднялся еще один. Наголо бритый крепыш был в джинсах и светлой рубашке.
Антон понял: этот тип не только главный, но и самый опасный, – и развернулся к нему:
– Какие проблемы?
Шипя и матерясь, рыжий, с которого все началось, закончил растирать ногу и тоже встал. Было заметно, что он как раз оказался из всех более трезвым и слабым. Обычно такие в компаниях ради того, чтобы заработать дешевый авторитет, кому-то хамят, показывая свою крутизну, а остальные за него расплачиваются.
– Это у тебя проблемы! – хмыкнул лысый и, не размахиваясь, двинул Антону кулаком в лицо. Он ждал этого. Уйдя от удара под его локоть, Антон ногой двинул в грудь вставшего со скамейки напротив верзилу. Тот взмахнул руками и рухнул через доски на спину. Почти одновременно ударом в солнечное сплетение сложил лысого. Выпрямляясь, заметил летевший справа кулак. Это включился в драку парень в шортах. Антон механически встретил его открытой ладонью левой руки и сжал пальцы. Правая легла на предплечье. Шаг в сторону, с линии атаки, и третий летит вслед за своим кулаком через выставленную левую ногу. Антон берет парня за затылок рукой и направляет его голову аккурат темечком в лицо забияке, с которого все началось. Раздался лязг зубов, и оба парня повалились на заплеванный асфальт. Девушки взвизгнули и отскочили в разные стороны. Считаные секунды понадобились, чтобы раскидать всю шайку. Теперь, скуля и вздыхая, они корчились на земле.
– Так-то, парни, – отряхивая руки, процедил сквозь зубы Антон и прошел в подъезд. На минуту задержался в пропахшем мочой и кошками тамбуре.
– Кто это? – раздался голос лысого.
– Хрен его знает, – прохрипел кто-то. – Лох какой-то.
– Сам ты лох! – одернул его лысый.
Антон про себя усмехнулся. Парни явно не собирались догонять, чтобы продолжить выяснение отношений. Еще бы. Он вынул из кармана джинсов платок и, вытирая руки, стал подниматься на этаж. Остановившись на площадке, надавил на кнопку звонка. Послышались шаги, скрипнула половица, потемнел «глазок».
– Вам кого? – раздался строгий женский голос.
– Мне сказали, что у вас можно остановиться на короткий срок, – негромко, но так, чтобы было слышно в квартире, ответил Антон.
– Кто?
– Тетя Клава.
Это подействовало, словно пароль или заклинание. Замок тотчас щелкнул, и двери бесшумно открылись.
– Командировочный? – Высокая, крепкая женщина с завязанным на голове платком посторонилась. – Но если Клавка, то проходи. Прямо и направо.
В квартире было уютно. В комнатах было много цветов. Все сияло чистотой. Серафима Павловна показала Антону комнату, обстановка в которой его устроила. Здесь были две кровати, телевизор, письменный стол и шкаф.
– Сколько?
– В сутки, – женщина выпрямила два пальца, – это с готовкой. Если будешь питаться вне дома, тогда сто.
– Мне надо привезти вещи. – Вручив женщине деньги, он шагнул к выходу, как неожиданно встал: – Там у вас внизу парни пьют…
– А, Кольку Шарова убили, будь он неладен! Еще в морге, а они глаза заливают. Повод нашли! – Она махнула рукой и тут же сделала лицо испуганным и перекрестилась: – Прости меня, господи! Непутевый был, а жалко. Ведь если задуматься, не развали демократы страну, разве такое могло случиться? У нас при коммунистах отродясь никто не слыхивал, что такое опий!
– Передозировка? – уточнил Антон и посмотрел на часы. Надо было торопиться.
– Нет, – она покачала головой. – Убили. Вернее, нашли на другом конце города повешенным. Списали, будто сам. Только те, кто в морг на опознание ездил, говорят, что на шее у него много полос от веревки было. Так не бывает, когда человек сам вешается. Так что помогли ему.