– Какую?
– Вон, синий «ДЭУ».
– Вижу, – сквозь завесу дождя Гафур разглядел силуэт сидящего за рулем человека. – Развернись так, чтобы проехать ближе. Я запомню номер.
Его охватило сильное беспокойство.
* * *
Некоторое время по просьбе Антона у открытого люка во дворе подготовленного к сносу дома стояла машина МЧС. Пришлось, насколько это возможно, объяснить сотрудникам этого ведомства серьезность сложившейся ситуации. Теперь четверо спасателей, в униформе и касках, имитировали ведение работ. В колодец, которым по всем расчетам пользовались те, кто занимался расчисткой завала и кого интересовал бункер, были сброшены несколько кабелей и шланг. Пятый, Меньшиков, также переодевшись в синий комбинезон с аббревиатурой этой службы на спине, по мере возможности держа под контролем двор, делал вид, будто он старший на объекте. Если сюда кто-то нагрянет до приезда основной группы, то он наверняка попытается выяснить, чем занимаются спасатели. В таком случае, возможно, попросят начальника.
Тем временем в подвале дома, с которого все началось, стали собираться офицеры «Анаконды». Всех встречал Филиппов, сидевший за столом начальника склада.
Спецназовцы, как и было оговорено, прибыв в район, оставляли машины на прилегающих автостоянках и парковках и шли оттуда пешком. Каждый имел при себе спортивную сумку или средних размеров кейс с оружием и необходимым снаряжением. Не забыли и о запасах воды с продовольствием. Об этом позаботился Родимов. Под видом товара на склад были выгружены несколько больших коробок с сухими пайками и питьевой водой.
Все попытки запоздало приехавших журналистов сунуть нос в происходящее жестко пресек Линев. Без оглядки на последствия, он изъял уже отснятый материал, после чего собрал всю эту братию на детской площадке и предупредил, что любой просочившийся в прессу или на телевидение репортаж будет расцениваться как содействие террористам.
Вскоре пошел дождь. Это немного радовало Антона. Несмотря на то, что дому уже ничто не угрожало, эвакуированных из квартир жильцов не собирались пока распускать. Он знал, с какой скоростью сейчас поползут по столице слухи. Дочери начнут названивать мамам, те соседкам, потом обсуждение события переместится в рюмочные, на скамейки перед подъездами, в общественный транспорт. Неизвестно, сколько придется ждать бандитов. День, два, неделю. За это время известие о происходящем облетит не только столицу, но и всю Россию. Поэтому Линев занимался сейчас только обеспечением режима секретности. Из опасения, что в районе работает разведка террористов, автобусы продолжали находиться во дворе. Сейчас бродивший по окрестностям народ быстро укрылся в них. Данила провел с людьми беседу. Не вдаваясь в подробности, он предупредил, что от того, насколько меньше людей будет знать о случившемся, зависит жизнь сотен москвичей.
Решив добавить напряжения, он пошел на хитрость и в конце монолога заявил:
– Попрошу воздержаться от звонков даже близким родственникам. Особо предупреждаю: в связи со сложившейся ситуацией дана санкция прокуратуры на прослушивание всех телефонных разговоров проживающих в этом доме жильцов.
Тем временем, кроме прапорщика Лаврененко, офицеров-чеченцев и Меньшикова, ставшего на время спасателем, в течение часа собрались все спецназовцы, снятые с наблюдения. Здесь же, на складе, переоделись.
Антон коротко довел обстановку, решение и поставил задачу на выдвижение. Для связи с оставшимся наверху Линевым тащили с собой катушку телефонных проводов.
Оказавшись на месте, Полынь, Шах и Дрон заняли позицию в основном тоннеле с таким расчетом, чтобы свет фонаря от входа в коридор, где располагался бункер, случайно не выхватил их из темноты. При появлении террористов они должны дождаться, когда те войдут в расчищенный коридор, и «запереть» их с тыла. Подстелив под себя универсальные спальные мешки, офицеры расселись вдоль стен при полном отсутствии освещения.
Антон, Банкет и Туман отправились к пункту управления.
Бросив свои спальники на кровати, они надели на головы переговорные устройства и проверили связь. Несмотря на небольшое расстояние между спецназовцами, слышимость была очень плохой. Ничего не поделаешь, это не на поверхности.
– Вы пока снимите со столов оргстекло и достаньте из-под него листы с планом города, – дождавшись, пока Банкет и Туман осмотрятся и обустроятся, распорядился Филиппов. – Нужно сложить все вместе.
– Зачем? – спросил Туман.
– Если обнаружится, что здесь не вся Москва, а только какая-то ее часть, значит, есть вероятность существования еще одного или нескольких таких объектов.
Собираясь с мыслями, он некоторое время постоял, затем взял фонарь и направился к спасателям, все это время находившимся у колодца, через который ожидалось возвращение террористов. Их помощь уже была не нужна.
Промокшие до нитки парни были до такой степени рады возможности в скором времени оказаться в тепле, что даже оставили Меньшикову на память свою униформу. Капитан не стал ее снимать. Дождавшись, когда сверху опустится крышка люка, они с Антоном вернулись в бункер.
За то время, пока Антон ходил, Банкет с Туманом уже почти справились с задачей и сейчас раскладывали на полу отдельные листы плана в одно целое.
– Ну и что у нас получается? – Присев на корточки, Антон осветил листы фонарем.
– Выходит, что вся Москва контролировалась отсюда.
– А не могло быть запасного варианта? – послышался из темноты голос Тумана.
– Нет, – Антон поднялся. – Не вижу смысла. Все и так хорошо укрыто. Да и к закладкам подведено только по одному проводу.
Антон подошел к столу с установленным на нем телефоном для связи с Линевым и, крутанув рукоять, приложил трубку к уху:
– Как там у тебя дела?
– Распустил людей по домам, теперь вот сижу, жду от вас вестей.
– Ты один?
– С участковым.
– Мы на месте, для встречи «гостей» готовы, – Антон посмотрел на часы. Дома он уже не появлялся больше суток. – Перезвони Регине, скажи, чтобы сегодня меня не ждала.
* * *
Из-за непрекращающегося ливня улицы опустели, поэтому никто не заметил, как во двор, где недавно стояли автобусы, вернулись двое представителей телерадиокомпании, принадлежавшей находящемуся в бегах олигарху Хорину.
Худая, с красивым личиком и слипшимися на голове золотистыми волосами корреспондентка выглянула из-за угла.
– Козлы, – кривя рот, брезгливо проговорила она. – Это не тридцать седьмой. Кассету отобрали и думают на этом все? Ни фига! Этот Линев еще у меня прощенье просить будет. Публично! Законов не знает.
– Ладно тебе, успокойся, – прошептал оператор. – Сейчас что-нибудь придумаем. Есть кто?
– Никого, – она обернулась. – Сними двор, затем меня на фоне стены и захвати номер дома.