Джин склонился над пленником. Покрытое трехдневной щетиной лицо чеченца обезобразила зловещая улыбка:
– Сейчас сделаем из этого ишака евнуха!
В руках горца появился нож. При виде его грузин заскулил, с шумом и пузырями выдувая из ноздрей воздух. Округлившиеся глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
– Ты что, пугаешь так? – Джин брезгливо поморщился, кончиком ножа сдвинул куртку. Штаны так и были спущены до колен. Шаман поддел острием ставший похожим на сморщенный стручок орган. В этот момент раздался звук рвущейся материи. Джин отвернулся, Антон машинально отпрянул. В нос ударил отвратительный запах сероводорода, а под грузином образовалась лужа цвета детской неожиданности.
– Слушай, командир, – закрывая рукой нижнюю часть лица, проговорил Джин, – у них в армии не только насильники, но еще и засранцы.
– Что, в штаны навалил? – прорезался в наушнике голос Дрона.
Антон посмотрел в том направлении где, по его мнению, должен был находиться неугомонный майор, и погрозил кулаком:
– Прекрати засорять эфир.
В это время грузин невесть как перевернулся на живот, обратив к спецназовцам перепачканный зад.
– Ты что, так показываешь свое пренебрежение?! – Антон зашел к нему со стороны головы, схватил за волосы и заглянул в лицо: – Я могу дать тебе шанс. Ты готов его использовать?
Грузин промычал что-то нечленораздельное и кивнул.
– Сейчас тебе будет дана возможность говорить. Но не вздумай крикнуть, это окажется последним звуком, который ты издашь, – дождавшись, когда грузин снова кивнет, он продолжил инструктаж: – Я тебе буду задавать вопросы, а ты должен отвечать коротко и ясно. Если скажешь, что не понимаешь языка, убью.
С этими словами он взялся за уголок скотча и дернул. Из глаз грузина брызнули слезы. Он зажмурился.
– Представься!
– Сержант Гечвадзе, – выдохнул пленник. – Седьмой армейский корпус.
– Как здесь оказался?
– Вчера вечером мы получили задачу перейти административную границу…
– Ты мне лучше скажи, где твое подразделение сейчас, какова его численность и задача? – перебил его Антон.
Он был уверен, что они в двух шагах от противника.
– На дороге, – подтверждая его предположение, сержант взглядом показал направление. – Двадцать, без меня.
– Ты один здесь? – Антон огляделся по сторонам. Неожиданно он подумал, что кто-то из дружков грузина мог прокрасться следом и подглядывать за ним в бинокль. Ведь внимание Шамана привлек именно блик.
– Один, – кивнул грузин и обессиленно положил голову на землю. – Мы в очередь…
– Козлы. – Антон оглянулся на девушку. – Как в магазин.
Она уже пришла в себя. Держа двумя руками разорванный халат, несчастная ждала, когда Москит закрепит его края булавками. Сейчас, посмотрев на девушку внимательнее, Антон заметил синеву под левым глазом, припухлость на скуле и разбитую губу. Но разбираться и сводить счеты с насильником времени не было. В любой момент негодяя могли хватиться.
Антон окликнул Джина:
– Пусть приведет себя в порядок и нарисует засаду. Во всех подробностях, до единого человека, – после этого он сделал Банкету знак подойти к нему. Дождавшись, когда майор опустится рядом, Антон показал взглядом в направлении дороги: – Там до взвода в засаде. Бери Дрона и осмотритесь.
Проводив офицера взглядом, он оглянулся. Склон был покрыт редким кустарником, росшим вперемешку с деревьями.
– Командир, – раздавшийся в наушнике голос Шамана заставил обернуться.
Чеченец опустился на одно колено и показал взглядом в направлении россыпи камней:
– Я вначале увидел, как там что-то сверкнуло, – подтвердил он предположение Антона. – Только потом этих двоих. Может, показалось, но, думаю, стоит проверить.
– И думать нечего! – кивнул Антон. – Вперед!
Его даже разозлила такая постановка вопроса.
Шаман оглянулся на Джина. Сидя на земле, тот чертил под диктовку грузина условные знаки на нарисованном от руки плане местности.
– Слюшай, развяжи руки, я оденусь, потом опять завяжешь, – неожиданно взмолился грузин.
– Мы тебя еще кастрировать будем, – как само собой разумеющееся ответил Джин. – У нас и доктор есть. Потерпи. Скоро освободится.
Неожиданно грузин вскочил на ноги. Джин отпрянул. Однако пленник тут же рухнул, запутавшись окончательно в свалившихся штанах.
– Готово, – Джин выпрямился, перешагнул через грузина и протянул листок Антону.
Как он и предполагал, грузины использовали для засады высоту слева от дороги.
– Здесь, – Джин ткнул в левый фланг опорного пункта, – управляемая по проводам мина.
– Как получилось, что он оставил свое подразделение? – Антон уставился на Джина.
– Я не спрашивал, – Джин развел руками и посмотрел на лежащего на животе пленника: – Кто тебя отпустил развлекаться с женщиной?
– Я сам ушел, – прохрипел пленник.
– Кто твой командир?
– Лейтенант, – он пожал плечами. – Совсем молодой. Утром прислали. Я забыл, как зовут.
– А кто был до этого?
– Племянник генерала…
– Все ясно, – Антон махнул рукой с зажатой в ней схемой. – Джин, осмотрите с Шаманом склон.
Он понял, что перед вторжением грузинские начальники позаботились о том, чтобы их родственники не попали в мясорубку. По всему выходило, подготовка началась не вчера, а раньше. Как умудрились проморгать начало? Понятно, что нанести упреждающий удар в нынешних условиях, это значит настроить против себя весь мир. Но ведь можно было объявить об обстреле. Это дало бы возможность укрыть личный состав миротворческого контингента, предупредить мирное население, что позволило бы многим выжить. Однако, немного подумав, Антон пришел к выводу, что любой здравомыслящий человек счел бы такую информацию как провокационную. Кто поверит, что есть идиот, который решится начать бойню в день начала Олимпийских игр? О том, что Генеральный штаб располагал данными о готовящейся акции, сами за себя говорили полеты авиации над территорией Осетии. Наряду с демонстрацией силы пилоты провели своего рода рекогносцировку. Но наверняка все ждали «сюрприза» в конце месяца.
– Филин, это Банкет, – раздался негромкий голос. – Обнаружили опорный пункт противника. Справа – изгиб дороги, слева – овраг, в глубину триста.
Антон посмотрел в том направлении, куда ушел Дрон с Банкетом, и вынул карту. Быстро сориентировал ее, ручкой синего цвета поставил в указанных местах точки. После чего нарисовал в этих границах условный знак, обозначающий опорный пункт противника.
– С тыла подходит овраг, – продолжил Банкет. – По всей видимости, его они планируют использовать для отхода. Мы можем подойти по нему вплотную и атаковать.