– Значит, надо идти, – подытожил Мишенев, утирая лицо.
– Ты остаешься здесь, – Полынцев посмотрел на Максима. – С тобой оставим рюкзаки. Если что, отходить будем в твою сторону. Со мной Иса. Док, обойди селение по краю леса и жди нас с той стороны.
Свалив снаряжение в кучу, они налегке двинулись к ближайшей хижине. С виду беспорядочно разбросанные на небольшом участке утрамбованной ногами земли жилища имели выходы на площадку, расположенную в центре деревни. К джунглям они были обращены глухими стенами. Среди хижин была одна большая, Полынцев принял ее за склад, но потом вспомнил, что местные племена строят в своих деревнях нечто вроде общего дома для собраний и встреч. Что-то вроде канувших в Лету клубов в России. С тыльной стороны нескольких хижин, под большим навесом, дымились неказистые печки из глины и камня. Это были общие кухни. По мере движения Полынцева и Исы в темных дверных проемах, закрытых пологом из плотной ткани, появлялись дети, одетые в цветастое тряпье.
– Оставайся здесь и смотри в оба, – сказал Полынцев Исе и шагнул в темное, пропахшее дымом и сыростью помещение. Ступив на земляной пол, он интуитивно почувствовал сбоку от себя какое-то движение. Не раздумывая, присел и, сделав по полу кувырок к противоположной стене, опустился на одно колено, направив в сторону звука ствол автомата.
Худой, словно обтянутый черным пластиком человек, в грязно-зеленой рубашке и замызганных брюках, стоял с какой-то сучковатой палкой в руках, немигающим взглядом таращась на незнакомца. Мгновение, и, отбросив оружие в сторону, он что-то забормотал на непонятном Сергею языке, сложил ладони лодочкой и рухнул на колени.
«Кается, что проявил при встрече враждебность», – усмехнулся про себя Сергей и заглянул за перегородку из бамбука, тростника и тряпья. Там, облепив мать в цветастом сарафане, на небольшом подиуме, по-видимому, служившем кроватью, сидели шесть малышей. В углу были свалены инструменты. Мотыга и несколько похожих на лопаты приспособлений. Топор с длинным черенком, отполированным руками.
У противоположной стены – полки с кухонной утварью. Кроме глиняных кувшинов и чашек были и металлические кастрюли. Под ними – некое подобие стола на низких ножках. В воздухе витал запах нечистот, дыма и рыбы.
Сергей подошел к хозяину и, обхватив его за худые плечи, заставил подняться на ноги.
– Ты говоришь по-английски? – Сергей попытался завязать разговор.
Негр, испуганно таращась, замотал головой, показывая, что не только не знает английского, но и не понимает, чего от него хочет этот вооруженный незнакомец, да еще со странным белым цветом кожи.
Полынцев ткнул пальцем себе в грудь:
– Сергей! Понимаешь?
Затем ткнул в негра и вопросительно посмотрел ему в глаза.
– Омубе, – едва слышно проговорил абориген.
Полынцева осенила идея. Вынув из разгрузки спутниковый телефон, он развернул антенну и набрал номер Филиппова.
Коротко доложив обстановку, он спросил, где находится Монго Обама.
– Для чего он тебе? – удивился Антон.
– Пусть поговорит с моим «языком», – пояснил Сергей. – Узнает, были или нет в их селении белые. Если нет, может, он заметил что-то подозрительное. Например, пропала еда.
После нескольких минут уговоров Сергею удалось убедить нового знакомого приложить к уху «говорящую коробку». Уже через минуту абориген уверенно бросал в микрофон гортанные фразы, кивал или отрицательно качал головой. Спустя некоторое время он двумя руками вернул телефон Сергею.
– Слушаю, Полынь! – с нетерпением выдохнул Сергей, не сводя взгляда с негра.
– Это Монго, – представился на другом конце камерунец. – Твой пленник принадлежит к племени банту. Он говорит, что не видел в деревне посторонних людей. Его соседи это могут подтвердить. Но вчера у них украли две большие и самые лучшие лодки. Это случилось, когда было темно.
– Может, их течением утащило? – на всякий случай предположил Сергей.
– Нет, – уверенно заявил камерунец. – Это для них целое состояние. Нужно найти большое дерево, свалить его, затем…
– Ладно. Я тебя понял. Передай телефон Филиппову.
– Слушаю тебя, – голосом Антона заговорила трубка. – Есть предложения?
– Есть, – Сергей кивнул головой, словно Филиппов мог это увидеть. – Начать преследование по воде на лодках, которые остались.
– Имей в виду, дальше, через сорок километров, правый берег уже будет конголезским.
– Я знаю.
– Действуй, мы с утра прибудем в район и заменим вас. Будем считать, что вы с задачей справились.
– Как это? – не понял Сергей.
– Свои функции разведгруппа выполнила. Определила направление поиска. Дальше вступают в работу основные силы, – с металлическими нотками в голосе ответил Филиппов и отключился.
* * *
Стараясь не шуметь и как можно реже пользоваться прихваченным мачете, стук которого мог привлечь злоумышленников, беглецы под руководством Павловой упорно продвигались строго на север. Изредка Галина останавливалась и сверялась с компасом. Она разбиралась в топографии и умела ходить по азимуту. Но какие в этих дебрях могут быть ориентиры, к которым можно было бы привязаться? Павлова тешила себя надеждой, что, удаляясь в одном и том же направлении, они всегда смогут вернуться к реке. Туда, где их скоро начнут искать, а бандиты уже уйдут. Колонну из шести человек замыкал Анатолий Павлович Лигачев. Чиновник Министерства сельского хозяйства не выпускал из рук автомат, который они забрали у Стаса.
Вокруг на все голоса кричали птицы. Они перелетали с ветки на ветку, мельтеша перед глазами. Вздрогнули заросли какой-то высокой травы со странными, словно опахала, листьями, и оттуда, стуча копытами, выскочили и бросились прочь несколько диких свиней.
– Без еды не останемся, – устало выдохнул Анатолий Павлович, провожая взглядом выводок и стараясь выдавить из себя улыбку. – Интересно, мы далеко ушли?
Он был самым старшим по возрасту среди членов делегации. Прислонившись плечом к какому-то дереву и схватившись за левую половину груди, задрал голову вверх. Мокрые, абсолютно седые волосы прилипли к бледному лбу, практически слившись с ним. Тонкие бесцветные губы были сжаты, словно он терпел боль.
– Давайте отдохнем, а заодно перекусим, – предложила Павлова, убирая компас в кармашек юбки.
– Нет, мы еще не так далеко ушли, – запротестовал Хмыров.
Это был, напротив, самый молодой из мужчин и ровесник Павловой. Он не переставал делано подбадривать отстающих, галантно протягивал Галине Александровне руку, когда надо было перебраться через какое-то препятствие. У него было приторно-слащавое выражение лица. Однако Хмыров был красив, а грязь и слипшиеся от воды волосы придавали его внешности мужественность.
Не обращая внимания на протесты, Галина уселась на ствол лежащего дерева, корни которого не смогли удержать великана в раскисшей земле.