– Район лесозаготовок! – осенило Филиппова.
– Что? – встрепенувшись, спросил Полынцев.
– Катер искать нет смысла, – продолжал между тем Филиппов. – Скорее всего он дрейфует вниз по течению уже пустой либо преспокойно ждет своих новых хозяев в одной из многочисленных проток по этому берегу.
– Ты думаешь, они уже сошли на берег? – оживился Дрон.
– Не думаю, а уверен, – Антон посмотрел на него. – Я даже могу предположить, что направляются они в эту деревню, – он ткнул кончиком остро отточенного карандаша в название «Имбома». – Теперь понятно и назначение двух маскировочных сетей под цвет местности, которые оказались на борту. И без них вертолет едва отыскали, ориентируясь по снимку из космоса. Если бы он, согласно замыслу террористов, у границы сменил курс сначала строго на восток, а затем повернул вправо, то зона поисков оказалась бы размерами с Конго и Камеруном, вместе взятыми. А в этих районах не всегда сразу находят целые самолеты, даже зная их маршрут перелета. Сейчас сезон дождей, нулевая видимость. Набрось они маскировочные сети поверх «вертушки», и все.
Полынцев, поерзав, перевернулся на бок, подперев голову рукой:
– Значит, надо как следует отдохнуть и с утра рвануть в эту Имбому.
* * *
С того момента, когда ночной звонок дочери разбудил Елену Юрьевну, она не могла найти себе места.
Как и попросила Галина, она сразу же перезвонила в ФСБ. Представившись дежурным, капитан со смешной фамилией Великанов долго не мог понять, чего хочет на другом конце провода какая-то старуха. Наконец, разобравшись, что разговаривает с матерью одной из представительниц российской делегации, уехавшей в Камерун, попросил подробно продиктовать сообщение Галины. После всего он заверил Елену Юрьевну, что немедленно доложит обо всем руководству. Несмотря на его обещания, с трудом дождавшись утра, она посмотрела выпуск новостей, где, к ее удивлению, не было ни слова сказано о случившемся. Одевшись, убитая горем мать направилась на Лубянку.
Когда тебе очень надо туда попасть, это проблема. Миловидная женщина, ровесница дочери, долго не могла взять в толк, чего хочет от нее Елена Юрьевна. В конце концов, объяснив, что она лишь занимается оформлением разовых пропусков к конкретным лицам, а не выслушивает жалобы посетителей, сотрудница переключила свое внимание на следующего очередника. Тогда Елена Юрьевна воспользовалась телефоном, установленным в одной из кабинок, расположенных вдоль стены. Наобум набрала номер какого-то полковника Никифорова из списка, прикрепленного рядом с аппаратом. Когда на другом конце ответили, она представилась и вкратце пересказала разговор с дочерью. Еще раз уточнив фамилию, этот Никифоров неожиданно проявил расторопность, и уже через каких-то пару минут к ней подошел мужчина в штатском. Он провел Елену Юрьевну мимо всяких окошек, у которых толпились люди, прямиком к массивным и высоким дверям. Они миновали длинный коридор, поднялись лифтом на пятый этаж.
Полковник Никифоров оказался невысоким добродушным мужчиной. Еще раз выслушав женщину, он предложил ей чай, а сам принялся названивать по разным телефонам. В зависимости от того, с кем он общался, можно было догадаться, какое место на служебной лестнице занимает человек на другом конце провода. С одними говорил жестко и быстро, практически без пауз, с другими – наоборот. В конечном итоге он пообещал ей, что дочь в скором времени разыщут и для этого принимаются самые решительные меры. Оказывается, соответствующие структуры еще задолго до звонка Павловой приступили к поискам людей, похитивших делегацию. Данные, которые продиктовала дочь, имеют большую ценность и ускорят этот процесс. Одновременно он настоятельно попросил никому больше не сообщать о случившемся.
Это удивило Елену Юрьевну. Однако, больше не решившись ничего спрашивать, она покинула кабинет. Все тот же мужчина в штатском вывел ее из здания.
Потянулись сначала часы, потом дни и ночи ожидания.
Сутки напролет она просиживала у телевизора, не пропуская ни один блок новостей. С каждым днем становилось все тревожней и тревожней. В конце третьего дня Елена Юрьевна уже не находила себе места, бродя по пустой квартире. Ей было совершенно непонятно: почему молчат? Так никогда не было.
Может, к ее заявлению отнеслись как к фантазиям выжившей из ума старухи? Или государство замалчивает столь страшное событие, как в свое время скрывало от людей происходящее в Чернобыле и Афганистане?
Она несколько раз звонила на работу Галине, но секретарша ее начальника, уточнив фамилию, отвечала, что тот занят. Перерыв все записные книжки дочери, она с трудом нашла домашний номер телефона Дмитрия Сергеевича Разгуляева. Галина перед командировкой упомянула его имя, сказав, что он летит с ними. Этот мужчина несколько раз был у них в гостях со своей женой Тамарой.
Тамара Никаноровна сразу взяла трубку.
– Томочка, – поздоровавшись, заговорила Павлова, – ты можешь мне объяснить, что произошло в Камеруне?
Трубка выдержала паузу, словно переваривая своими мембранами вопрос. Наконец раздался возглас недоумения:
– А почему вы спрашиваете?
– Как! – Елена Юрьевна схватилась за сердце. – Вы ничего не знаете? Всех наших захватили в заложники! Я уже была в ФСБ. Они тоже ничего не знают!
– Да вам-то откуда известно! – раздался изумленный голос.
Вкратце Елена Юрьевна пересказала события злополучной ночи.
Вечером того же дня, сидя за кухонным столом на квартире Павловой и нервно куря одну за другой длинные дамские сигареты, сорокапятилетняя брюнетка Тома торопливо рассказывала о своем «расследовании» происшедшего. Она распекала всех, от МИДа до департамента, в котором работал ее супруг. Наравне с Бен Ладеном досталось и президенту России.
– Прошло столько времени, а никто даже не удосужился сообщить! – возмущалась она. – Правильно, среди них нет ни одного министра или даже обычного олигарха. Простые смертные! Клерки. Кому они нужны! Новых найдут. Нет! – Тонкими длинными пальцами она потушила очередную сигарету в серебряной пепельнице, услужливо поставленной на журнальный столик Еленой Юрьевной. – Я так это не оставлю. Я на уши всю общественность подниму! Да я…
* * *
Разбуженный звуком спутникового телефона, Антон глянул на часы. Была половина четвертого. Еще немного, и он проснулся бы сам.
– Слушаю, Филин, – приложив трубку к уху правой рукой, левой протер глаза.
– Это Родник, – представился своим позывным Родимов. – Как обстановка?
Антона немного разозлил вопрос. Вечером он уже все доложил. «Неужели думает, что мы железные и пахали всю ночь?»
– Без изменений, – ответил он.
– У нас серьезные проблемы, – ошарашил генерал. – В прессу просочилась информация о заложниках. Почти одновременно по дипломатическим каналам получена информация, что военное руководство Конго занялось организацией поисков вооруженной группы людей неизвестной принадлежности, действующей на севере республики. Ожидаем по линии МИДа требований разъяснений. Ты понял, каких.