– Не будем откладывать разговор с твоим боссом. – Заранее зная, что Таран не станет говорить по телефону в его присутствии, Антон притормозил у тротуара. – Звони.
Пахомов достал сотовый и вышел из машины. Антон включил магнитолу и задумался. После какой-то новомодной композиции в стиле рэп начались последние новости. Без внимания журналистов не остались происшедшие накануне события, участником которых он стал. Бесстрастный женский голос поведал о сработавшем взрывном устройстве в автомобиле, в котором находились трое мужчин, разыскиваемых по подозрению в совершении ряда тяжких преступлений.
Наконец вернулся Таран. Усевшись на свое место, он достал из кармана брюк платок и вытер лоб:
– Фу, ну и жарища! – Он посмотрел на Антона: – У тебя кондиционеры работают?
– Закрой окна, включу, – Антон в душе чертыхнулся. Неделю ездить на крутой тачке и забыть про такой подарок прогресса.
– В общем, этот человек велел ждать в «Регате», – наблюдая за тем, как Антон выставляет температуру на приборном щитке, сказал Таран.
– Набери еще раз его номер, – Антон начал злиться.
– Зачем? – удивился бандит.
– Передай, пока я не знаком с ним, условия встреч буду определять сам. Если его устраивает, пусть через двадцать минут ждет меня на Черкизовском пруду. Там со стороны Халтуринской на набережную выходит единственная улица. Слева сквер. Машину мою узнает. Все, иди.
От такой наглости Таран растерялся, но подчинился и молча вышел из машины…
Антон не удивился, когда спустя полчаса, свернув к набережной, сразу увидел одиноко стоящий внедорожник Казбека Нукаева. Антон встал в тени деревьев. Заглушив двигатель, принялся ждать, наблюдая в зеркало заднего вида за пассажирами джипа. Через несколько минут из него вышел плотный парень и неторопливой походкой направился в сторону «Ауди» Антона. Поравнявшись с машиной, он слегка постучал пальцем по стеклу.
– Что нужно? – нажав кнопку стеклоподъемника, спросил Антон.
– Ты Филин?
– Возможно.
– Пошли со мной.
– Зачем? – фыркнул Антон.
– С тобой Таран говорил? – Парень наклонился в окно.
Его круглое лицо было мокрым от пота. Слегка раскосые глаза смотрели с едва уловимым презрением.
– Ну, пытался, а что?
– Тебя ждут в той машине.
Антон обернулся, словно только что увидел джип.
– Сейчас подъеду.
Когда он подошел к машине, на которую ему указал провожатый, оттуда вышел еще один амбал. В отличие от своего коллеги он был явно кавказцем. Преградив Антону дорогу, выжидающе уставился ему в глаза. Догадавшись, чего от него хотят, Филиппов бросил по сторонам настороженный взгляд. На улице почти никого не было. Слегка отведя борт расстегнутого пиджака, он вынул из пистолета и кармашка кобуры обоймы и вложил в руку чеченцу.
– Это все?
– Да, – глядя прямо в глаза горца, ответил Антон.
Парень посторонился и одновременно открыл переднюю дверь.
– Вот ты какой, Филин, – растягивая слова, проговорил сидящий на заднем сиденье мужчина. – Ну, здравствуй.
Пожимая слабую, сухую руку незнакомца, Антон попытался определить по внешности этого человека его характер.
Густые косматые брови, из-под которых на него смотрели умные, глубоко посаженные глаза. Глубокая сладка, разделяющая лоб напополам. Тонкие и почти бесцветные губы, волевой подбородок…
Обычно первое впечатление о людях с таким типом лица положительное. Умен, рассудителен, обладает большой силой воли.
Но зная, с какой целью он в Москве и кого представляет, на что тратит свои способности и использует свои качества, можно сказать: хитер, изворотлив, фанатичен, жесток и ни перед чем не останавливается ради достижения своих целей.
– Здравствуйте. – Антон бросил взгляд на оставшихся у машины телохранителя и водителя. – С кем имею честь говорить?
– Меня зовут Казбек Нукаев.
– Меня Антон.
– Чем занимался раньше?
– Почему занимался? Вы так спрашиваете, будто решили поменять мою работу.
– Не хочешь отвечать, не надо. – На лице Нукаева появилось безразличие. – Я знаю, как ты наказал людей Гвоздя, и мне этого достаточно.
– Я еще не наказывал никого. – Антон усмехнулся. – Только предупредил.
– Вот и человека, который должен мне деньги, также надо предупредить.
– Кто он? – насторожился Антон.
Казбек вынул из нагрудного внутреннего кармана несколько фотографий и протянул их Филиппову:
– Это Юсуп Мартагов.
На снимке был изображен средних лет кавказец, направляющийся к машине. Рядом с ним шли еще несколько человек. Судя по их настороженным взглядам, это были телохранители. На другой фотографии была запечатлена девочка-подросток.
– Зачем нужна ее фотография?
– Это его дочь. С ее помощью можно заставить его быстро найти деньги.
– Так ведь он должен, а не ребенок.
– Значит, ты отказываешься? – нахмурился Нукаев.
– Все зависит, сколько вы заплатите.
– Если сможете добиться результата за три дня, шесть тысяч, каждый последующий день по истечении этого срока – минус двести долларов.
– Вы не боитесь, что я возьму деньги и исчезну?
– Нет, потому что у вас возникнут проблемы с Ермаковой.
Не говоря больше ни слова, Антон уложил фотографии в карман и вышел из машины.
Вечером впервые за все время проведения операции Филиппов увидел представителей Единого штаба вместе. Если генерал Родимов постоянно контактировал с ним, то полковник ФСБ Ермолаев Леонид Алексеевич работал через Линева.
Сегодняшняя встреча была обязана предотвращенной диверсии, а именно так назвал Ермолаев обезвреживание взрывного устройства на железнодорожных путях в отношении стартового комплекса межконтинентальных баллистических ракет.
Леонид Алексеевич обошел квартиру, в которой был организован своеобразный информационный центр, познакомился с его сотрудницей и начальником в одном лице – Настей. Несмотря на то что он лично подписывал приказ на привлечение ее к этой работе, воочию, как оказалось, видел впервые.
– Настя, – Ермолаев посмотрел на девушку, стоявшую у стола с оборудованием, – оставь, пожалуйста, нас на несколько минут.
Плотно прикрыв за ней двери, контрразведчик обратился к Антону:
– А теперь самое главное. То, что я сейчас скажу, является государственной тайной. Вывод из строя железнодорожного полотна в районе Покровки мог создать предпосылки к крушению так называемого «Ядерного состава», который действительно проходил в том месте за несколько минут до предполагаемого взрыва. Как ты понимаешь, какой-либо экологической катастрофы при этой аварии не возникло бы. Ракеты имеют несколько степеней защиты от разрушения, но урон в плане подрыва боевой готовности огромный.