Потом остановился возле Дары, лежащей на волчьей шкуре, поставил её на ноги, подтолкнул в сторону Мамонта.
— И ты ступай пока с ним… Но помни свой новый урок.
Начальник партии срубил себе домик на отшибе, в километре ниже горнобурового участка на границе леса и альпийских лугов, под грибообразным останцем. Вписал избушку под прикрытие каменной шляпы, так что и крышу не делал, поставил окнами на просторную манорайскую даль, чтобы сидеть или лежать можно было, как перед экраном телевизора.
— Здесь мне нравится, — сразу же одобрил Зимогор, как только появился на участке. — Сдай на лето?
— Ангел прилетал, сделал предписание снести, — пожаловался Ячменный. — Говорит, из космоса видно…
— Под каменной шляпой?!
— Тропинка натопталась…
Из космоса давно наблюдали за этим районом, говорят, сосчитали не только людей, обитающих вокруг Манораи — в самой впадине давно никто не жил и стояли одни брошенные сёла, словно в зоне радиоактивного заражения, — но, по словам Ангела, даже пуховых коз. Пересчитали и теперь вели пристальное наблюдение, придавая каждому объекту какой-нибудь номер, чтобы отслеживать передвижение. В этом квадрате, расположенном на территории Горного Алтая, изучали всякое изменение обстановки, немедленно брали под контроль даже новую вскопанную грядку. Сверху, как дамоклов меч, висели невидимые спутники «вероятного противника», хотя от такого определения официально давно отказались, показывая открытость и готовность России к любому диалогу.
— Ну, где этот спирт? Остался ещё или весь оприходовали? — спросил Зимогор, вернувшись с прогулки по Манорае.
Ячменный сунулся за командирский стол и вынул тяжёлый пакет с бутылками.
— Вот, здесь всё, что успел отнять…
Зимогор снял с полки стакан, отёр его пальцами и, раскупорив пластмассовый сосуд, плеснул щедро.
— Похмелись, бедолага. И поговорим.
— Один не буду, — со жлобским упрямством сказал начальник партии и бережно отодвинул стакан.
— У тебя сознание заторможено. Выпей, и давай по душам. Вижу, что мучаешься. Не удержался от дармовщинки?
— С горя, Олег Павлович…
— Вот и расскажи про своё горе.
— Впрочем, теперь всё равно, — сам себе сказал начальник партии и отхлебнул спирта, — делайте, что хотите… Под суд не отдадите, не то время, а я всё равно выкручусь.
— Не сомневаюсь. Обязательно выкрутишься, — согласился Зимогор. — Потому говори: откуда взялся спирт? Кто вам такой подарочек подбросил, с закуской? Из космоса на парашюте или местные привезли?
— Народ тут странный, чудаковатый… Но не местные.
— В таком случае, один из… членов твоей партии спутался с иностранной разведкой, — определил Зимогор. — Например, завхоз Величко, этот ваш Циклоп. Завербовался в диверсанты, забросил спирт вместо взрывчатки, а пьяные бурильщики засадили аварию на скважине и испортили электронику. Подходящая версия?
— Её, заразу, испортить-то невозможно… — пробурчал в сторону. — Если только действительно ломом… Да и не в спирте дело…
— Ну а в чём?
— Не знаю, — устал проговорил начальник партии, — но если бы только спирт нам забросили…
— Что же ещё? Колись?.. Красоток с панели?
Бывший служака помедлил, тупо глядя перед собой на отпитый стакан, затем поднял глаза.
— Выпили бы со мной. А так, какой резон? Для пустого доклада начальству?.. Если хотите разобраться — пейте. Тут без «Рояла» не разберёшься.
— Это верно, — Зимогор достал ещё один стакан. — Стресс на каждом шагу… Например, снежные человеки вокруг балуют!
— Вот суки! — зло и весело сказал Ячменный. — Уже доложили. Настучали! Ну как с таким народом работать?
— А чего ты скрываешь? Это же феномен, представляет научный интерес…
— Это был мой аргумент. Для тебя и… для вышестоящих. Чтоб вы не думали… Мы не просто тут спирт жрём и по пьянке совершаем аварии. Здесь особый климат, среда. Вернее, сопротивление среды. Не только с техникой, с людьми то что происходит. С чего это массовые заболевания появились, когда бурить начали? Компьютерщик до того не жаловался, а завхоза вообще колом не убить было. И ещё солдат, недавно призван, прошёл все комиссии…
— Не все же заболели.
— В том-то и дело! — он ощутил поддержку. — С одними хоть бы что, наоборот, улучшение здоровья, самочувствия… А другие… Вон завхоза Балкина мужики сначала даже не узнали, стал от людей прятаться, появилась мания чистоплотности, через каждые два часа умывается, бреется, дезодорантом прыскается… Потом вообще сбежал.
Зимогор в одиночку махнул полстакана, запил водой из ковша и облегчённо вздохнул.
— Тут прямоходящих зверей не водится? Или медведей…
— Одного всё время видят, на овсы ходит…
— Кто?..
— Медведь… Здоровый, старый.
— Так это медведь?.. А мне почудилось, человек. Стоит в траве и на меня смотрит.
— Любопытный, и ничего не боится. Его мусорщик несколько раз стрелял — промазал…
— Ладно, давай про людей говорить, — прервал Зимогор. — Ты мне выдай несколько версий, я подумать должен. Мне в первую очередь голову станут откручивать, так буду знать, что врать. Ври, Ячменный, я слушаю очень внимательно.
— Напрасно вы так, — обиделся начальник партии, однако же налил спирта по рубчик. — Мне в самом деле нечего терять… На трезвую голову сей разговор не выйдет. Вы же работали главным геологом экспедиции…
Зимогор налил себе ещё, накрыл стакан ладонью, зажал его и чокнулся по геологическому обычаю, без звона, как камень о камень.
— Будь здоров, горемыка!
Ячменный выпил, отдышался, закуску и воду отодвинул.
— По инструкции я всегда присутствовал во время спуско-подъёмных операций на скважине. И керн лично выколачивал из колонковой трубы, сам его потом запаивал в полиэтилен, каждый кусочек, как сосиски, в ящики укладывал и бирки подписывал. Всё как положено.
— Молодец, и что же дальше? — поторопил Зимогор.
— Ящики при мне уносили в кернохранилище, я лично запирал и опечатывал. Печать сдавал начальнику караула. Там круглосуточный пост.
— Хочешь сказать, керн пропал?
Начальник партии попил воды.
— Не пропал, но его подменили. А печать целая. Часовые клянутся и божатся…
— Ты хоть понимаешь, что сказал? — спросил Зимогор.
— Потому и сказал, что понимаю! — внезапно взъярился начальник партии. — Подброшенный спирт — мелочь! Авария на скважине тоже!.. Хотя всё это вещи одного порядка. Каким образом и кто умудрился подменить шестьсот метров керна?! Это сто тридцать ящиков! Целый грузовик! Ведь надо незаметно доставить сюда, вскрыть хранилище, вытащить из ящиков имеющийся керн и вложить другой. Да ещё запаять его в чёрный светонепроницаемый пластик! И ещё точно расставить бирки!