— Что мне говорить Аквилонову? Как его оттянуть от Манораи? Чтоб не опозориться?.. А он уже предоплату получил!.. Уволит за одиннадцать секунд.
— Уволит — пропасть не дадим…
— Не в том дело! — возмутился Олег. — Я начинаю верить!.. Я верю уже в то, что этот Мамонт — предсказатель. Ясновидящий! Он знает прошлое и будущее!
— Прошлое, может, и знает. Но будущего не знает никто из смертных, — определённо заявил Конырев. — А суть ясновидения — в умении анализировать и здраво рассуждать. Видно, просто толковый малый, прикинул что к чему… А например, обыкновенное совпадение? Была вероятность осечки при запуске? Была! Могли новые компьютеры не согласоваться и зависнуть? Могли! Не исключено, что у твоего предсказателя кто-то есть на космодроме, предупреждает, когда на голову ступени повалятся. Сто процентов — есть! И тут звякнул и сказал — сеть не отлажена, компьютеры дают сбои, возможно, запуск не состоится. Мол, спи спокойно… А наши, чтоб похлестаться перед янки, решили на авось!.. Вот и всё. Всё! А ты из какого-то вора в законе сотворил кумира!.. Что сказано в заповедях? Не сотвори!
Вместе с уходом в бизнес Шейх пошёл и в церковь. Окрестил двух своих сыновей и жену — всегда был отличным семьянином, — а также поголовно всех своих служащих и охрану, освятил замок, машину, офис и дорогу от дома до работы. Иногда вызывал священника, который делил с ним трапезу.
Зимогор наконец увидел рюмку, выпил, заел из вскрытой консервной банки чем-то скользким и горько-сладким.
— Он никакой не вор, это точно.
— По твоему описанию — коррумпированный чиновник областного масштаба. Нет, я тебя убедил? Или есть сомнения?
— Когда у них повторная попытка? — отплевавшись, спросил Олег. — По телевизору нет никакой информации.
— Отложили на трое суток. Значит, завтра в семь утра.
— Вот если запустят, тогда убедил.
Конырев засмеялся, восхищённо помотал головой.
— Ну ты Зимогор!.. Если Эксперт говорит: запуск пройдёт отлично, — значит, он пройдёт отлично.
— Он тоже ясновидящий?
— Нет, он просто бывший министр финансов, — ухмыльнулся Шейх. — Только почему-то ЦУП изменил траекторию запуска. Выбрали какой-то запасной вариант, не согласованный с американцами, а те опять бузят… Но это уже к делу не относится.
— Относится! — Олег сел, как подрубленный. — И это полный звездец…
* * *
Конырев очень быстро разбогател и так же быстро начал утрачивать реальность существования во времени и пространстве; деньги, как древний ископаемый скребок, быстренько отскребли его от шкуры жизни, и он превратился в самодовлеющий жир: весу в Славке было уже под сто пятьдесят килограммов. Подбородок не двойной или тройной, а просто сальный, как у борова, и пальцы будто сосиски, торчат в разные стороны. Точно так же он раскормил свою жену Свету — в прошлом эдакий тополёк, секретарь комсомольской организации института, — и двух сыновей, и даже домработницу.
А был тощим младшим научным сотрудником, занимался биатлоном, летом греблей на каноэ, огородничал поблизости от Москвы, взяв самозахватом кусочек земли между двух железнодорожных путей, и жадность к жизни имел немереную. Впрочем, она и сейчас наблюдалась, только другого характера: он уже посадил своих людей в нужные министерства, содержал трёх помощников полезного депутата и теперь готовил кандидатуру в Госдуму, мечтал запустить своего человека в глубокий тыл противника и таскать оттуда госзаказы, то есть бюджетные деньги.
Зимогор ничуть не сомневался, что Коныреву всё это удастся, если бывшие министры у него на постоянной связи…
Планами своими Шейх делился на второй день, с похмелья, когда они проспались и ехали на работу — уже после сообщения о состоявшемся удачном запуске космического корабля по международной программе. Он велел остановить машину возле сталинского здания, где размещалась экспедиция, перекрестил:
— С Богом! Ступай под грозны очи, князь, и ничего не бойся.
— И ещё знаешь, я в Манорае встретил свою жену, — напоследок признался Зимогор.
— У тебя их две было — какую?
— Лаксану… В девятом веке я привёз её на корабле из Византии, пленил там юную монашку…
Шейх несколько секунд смотрел на Олега, после чего ткнул водителя в спину:
— Гони, брат, в Кащенко! Да поспеши, а то не довезём.
Зимогор открыл дверь, выставил ногу.
— Ладно, это так, к слову. Ты сказал князь, — я вспомнил…
— Тебя по башке отоварили, вот и аномалия открылась! — внушительно сказал Конырев. — Это пройдёт! Понимаешь? Не вздумай шефу своему брякнуть!.. Встряхнись, Зимогор!
— Уже встряхнулся…
— Вечером садись в машину, сними с бордюра хорошую тёлку и ляг на дно, эдак дня на три. Подними свою Кундалини! Почувствуй энергию Муладхары!
Шейх когда-то занимался йогой…
— На метро езжу, — сказал Олег. — Люблю подземку…
— Пора жить под солнцем, — Конырев уткнул палец в охранника. — Сейчас поедешь на Тушинский рынок, купишь «девятку». На станции установишь сигнализацию — у него гаража нет, и поставишь во дворе, где сегодня ночевали. Ключи и документы свезёшь ему сюда.
— Сегодня подарков не принимаю! — пробурчал Зимогор. — Пожертвуй на церковь.
— В подарок я тебе «мерса» бы подогнал… Сейчас очень тебе важно будет чувствовать себя вольным и независимым. Я тебе даю подпорку. Машина, она ведь как лошадь, делает мужчину подвижным, боевым и свободным.
Когда сидели ночью в квартире, он был совершенно иной — большой, самоуверенный, словно Бога за бороду ухватил.
— Ты меня заинтриговал этой Манораей, — вдруг добавил он. — На кой ляд вашему заказчику бурить там скважину? Деньги в Министерстве обороны лишние?
— Сейчас об этом не спрашивают. Плати и получай товар.
— Ладно, сегодня и это выясню! — пообещал Шейх и уехал.
Кабинет у Ивана Крутого оставался прежний, со времён его царствования, и со всеми приёмными, комнатами отдыха и подсобками мог бы вместить банк средней руки, но хозяин ещё держался на плаву и никак не хотел сдавать в наём своих палат, надеясь что государство вернёт былую мощь и снова потребуется специальное геологоуправление.
Аквилонов своих в обиду никому не давал и, бывало, строптивых местных начальников наказывал незаслуженно жестоко. Но почему-то выслушав отчёт по командировке, для начала сухой и официальный, не возмутился произволом горно-алтайских князьков — стал всего лишь озабоченным и слегка рассеянным.
— Вот, почитай, что Ангелы пишут, — Иван Крутой подал бумаги. — Чёрт-те что творится, уму непостижимо.
В рекомендациях, выданных особистом, говорилось, что разведки Соединённых Штатов, Англии, Германии, Израиля, Пакистана, Саудовской Аравии и даже Чечни всерьёз заинтересованы районом Горного Алтая под названием Манорайская впадина и планируют выведение на орбиту специального спутника, который бы постоянно висел над этой территорией. А прикрывались тем, что якобы у России здесь расположена не учтённая международными договорами база стратегических ядерных ракет и полк бомбардировщиков новейшего образца. Далее Ангел рекомендовал все работы в Манорайской впадине проводить с соблюдением режима секретности, по дополнительной смете предъявить заказчику осуществление камуфляжных мероприятий над районом, выделение установки радиолокационных помех и охрану территории силами МВД. А так же во время проведения работ исключить всякие контакты с местным населением.