Да и не столько о прошлом думал сейчас Богдан, сколько о настоящем. Если Гена знал о прошлом Лыткиной, то почему не сказал об этом ему или хотя бы Шумову? Почему он сообщил об этом только Гущину? Почему поставил в неловкое положение Богдана и своего начальника? Ведь он же фактически опустил их всех сейчас, в то время как Гущин поднялся на пьедестал почета.
– Значит, жена Хромцова занималась проституцией? – восторженно подхватил Петухов.
– Не сказать, чтобы злостно… – пожал плечами Федорук. И с виноватым видом посмотрел на своего начальника. Похоже, понял опер, какую глупость совершил. Значит, не совсем он еще потерянный человек.
– Но ведь было?
– Да, было. Но я бы ничего не узнал, если бы не профессионалки. Они мне эту Лыткину сдали. Так, мол, и так, есть одна неучтенная, клиентов к себе переманивает. Ну, я ее нашел, поговорили мы с ней, она сказала, что больше не будет… Не знаю, было там что или нет, но больше я о ней не слышал… Она к Гущину на допрос приходила, я ее в коридоре увидел, сказал… – с унылым видом вздохнул Гена. – Оказывается, она замужем…
Действительно, сегодня утром Лена Хромцова должна была явиться по повестке. Богдан с ней еще вчера насчет мужа говорил, домой к ней для этого приходил. И сегодня у него возник к ней один вопрос, но дела закрутили… А жаль.
– Ну, муж не стенка, его и обойти можно, – скабрезно усмехнулся Гущин. – Вот она и обошла, на пару с Сысоевым. А Хромцов об этом узнал. В жизни ведь всякое бывает…
– Вы с ней об этом говорили? – хмуро, исподлобья глянул на капитана Городовой.
– Говорил. Она, конечно, отрицает… Ничего, будем работать по этой линии. Как говорится, кто ищет, тот всегда найдет.
– Давайте, товарищ капитан, ищите! – подбодрил Гущина Петухов.
– А если не найдет, то что-нибудь придумает, – усмехнулся Богдан.
– Товарищ лейтенант, вы что-то имеете против своего коллеги? – возмущенно посмотрел на него начальник РОВД.
– Да нет, не имею.
Претензий к Гущину накопилось немало, но Богдан решил их не озвучивать.
– Может, вы завидуете умению капитана Гущина вести оперативно-розыскную работу?
Именно потому и промолчал Богдан, чтобы не нарваться на такое обвинение. Но все-таки не уберегся.
– Не надо завидовать, – менторским тоном продолжал Петухов. – Надо учиться у капитана Гущина. Тогда и у вас раскрываемость повысится.
– У меня нормально с раскрываемостью.
– Нормально – это удовлетворительно. А нужно стремиться к оценке «отлично»… В общем, товарищ майор, – Петухов переключился на Шумова, – даю вам срок одни сутки, подготовить материалы по Хромцову. Нам нужны основания, чтобы обвинить его в убийстве гражданина Сысоева.
– Зачем основания? – разозлился Шумов. – Хромцов морально сломлен, он сейчас хоть в убийстве президента Кеннеди признается. И в убийстве Костылина признался, и в убийстве Сысоева признается. Только кому нужна эта фикция?
– Мне нужна. Вам нужна. Нам нужна.
– Он же на первом следственном эксперименте засыплется.
– В данном случае можно обойтись без следственного эксперимента. Я поговорю со следователем, он поймет…
– Ну да, галочка – великая птица, – криво усмехнулся Шумов.
– Вот видите, вы и сами это знаете, товарищ майор. Так что действуйте.
– Действуем.
– Тогда все! Идите работать, господа офицеры.
Из кабинета начальника Шумов выскочил как из раскаленной парилки. Остановился в коридоре, дождался Богдана и кивком велел следовать за ним. А Федоруку показал кулак. На Гущина он даже не глянул.
– Ну, ты видел щегла? Герой соломенный! – закрыв за собой дверь, возмущенно протянул Шумов. – Думает, если Хромцова расколол, то лучшим опером стал… Раскрываемость у него высокая… Знаю я, как он показатели выбивал! Так же, как из Хромцова выбил!.. Впустили козла в огород… Кажется, кто-то на мое место… – Шумов осекся и сделал паузу, чтобы успокоиться. – Я ничего не говорил, ты ничего не слышал…
– Да не до того мне, чтоб вас, Василий Александрович, слушать. Гущину я завидую. Стою вот и завидую, завидую… Ни о чем больше думать не могу, ничего вокруг не замечаю. Зависть меня гложет, потому и уши не слышат.
– А надо завидовать, Богдан. Надо. Ты вот правду искать пытаешься, версии строишь, что нож Хромцову подбросили. А Гущин себя не утруждает. Зачем? Заморочил парню голову, показания снял. И еще Сысоева до кучи приплел…
– Так пусть Хромцова на признание и крутит, – пожал плечами Богдан.
– Так ведь раскрутит. И расколет. Он герой, а мы так просто, покурить на службу выходим.
– Тогда сами этим займитесь.
– Думаешь, надо? – в раздумье посмотрел на Богдана Шумов.
– Если не вы, то Гущин это сделает.
– Ты же считаешь, что Хромцов невиновен.
Богдан действительно так считал. Он осмотрел место, где нашли нож. Там в самом деле был глубокий скол на плитке и даже трещина. И на острие лезвия обнаружены следы бетонной пыли. А еще он видел следы, которые тянулись от тротуара к дому. Скорее всего, убийца встал под балконом второго этажа и удачным броском забросил туда нож, как мяч в корзину. И пальчики свои перед этим стер… А бросок очень удачный, нож даже стены не коснулся, когда падал. По крутой траектории лег прямо на пол, хотя и расколол при этом плитку.
У Хромцова сорок третий размер, а следы были сорок второго. Хотя это не аргумент. Трассологического слепка нет, и фотографические снимки не очень четкие, потому что снег шел – сорок второй размер запросто мог оказаться сорок третьим. И с балкона Хромцов мог спрыгнуть, чтобы скрыться с места преступления…
На ноже нет отпечатков пальцев. Суд, конечно, примет это во внимание, но Хромцова не оправдает. Ведь у него нашли орудие преступления, а пальчики он мог и стереть. Ведь кровь с ножа тоже пытались убрать, хотя и не совсем удачно.
– Следы неясные, а нож плитку мог и с метра высоты разбить. Нет у меня доказательств, – пожал плечами Богдан. – Только предположения.
– И у меня предположения. Не мог Хромцов Костылина убить.
– Но бутылку в его машину бросил. Факт доказанный.
– Ну да, было такое… А Сысоев?
– Это меня смущает больше всего… Возможно, Костылина заказали. Фирма у него серьезная, деньги там большие крутятся…
Кооператив «Петроль» был создан два года назад, еще при Советском Союзе, когда главным двигателем экономики был его величество Госплан. А руководству нефтеперегонного завода хотелось продавать бензин и прочее в обход государственных интересов, поэтому и появился кооператив, через который легализовалась и сбывалась на свободный рынок левая продукция. Госплан канул в Лету, но фирма «Петроль» продолжает успешно работать на том же рынке, представляя интересы завода. Через нее бензин и прочее топливо развозится по стране автомобильным транспортом и в железнодорожных цистернах. Даже на экспорт кое-что уходит. В общем, фирма процветает, это, конечно же, притягивает бандитов.