– Ирина, к тебе какой-то Павел Андреевич Гурьянов на прием просится, – тихо сообщила ей из приемной секретарша.

Ирина терпеть не могла, когда ее называли на «вы» и по имени-отчеству. Ну разве что на официальных встречах.

Павел Андреевич Гурьянов к ней на прием просится. Какой-то...

Она нажала на кнопку селектора, и на экране телевизора высветилась приемная. Рядом с секретаршей, совершенно игнорируя ее, стоял Таежник. А рядом с ним два телохранителя. Ну и мордовороты...

– Пусть подождет минуту... Я позову...

Ей хотелось впустить его к себе в кабинет в ту же секунду, как о нем сообщили. Но нет, она не дешевка какая-то, чтобы выгибаться перед этим авторитетом. Пусть обождет немного, это укажет ему его место. Но только пять минут, не больше...

Глава вторая

1

А Ириха все такая же красивая, какой он ее помнил. Даже еще красивей стала. Двадцать третий ей уже. В самом соку женщина. И, как раньше, любит набивать себе цену. Подождите, мол, пару минут...

Но Сема готов был ждать целую вечность. Четыре года он шел к этой встрече. Много раз воображение рисовало ему, как она произойдет.

Ириха, конечно, его не узнает. Слишком изменила его пластическая операция. Но она сделала его симпатичней, хотя он и раньше был далеко не урод. Женщины тащатся от него. Он уже давно забыл о проститутках. Он сам ищет себе девушек, не падших, а самых обыкновенных. Ему нравится ощущать вкус победы над ними. Ни одна еще не в силах была отказать ему. И Ириха не откажет. Как не могла отказать ему тогда, в комнате длительных свиданий на зоне. И плевать, что у нее есть муж.

Да, она все-таки вышла за Вадима. Он уже успел навести справки и о ней, и о нем. Высоко взлетела Ириха. Мощнейшую группировку самолично взрастила, вынесла ее тяжесть на своих девичьих плечах. Никогда бы не подумал, что бабе под силу такой груз, даже ей, девчонке уличной закваски. А потом Вадима с оторванной ногой подобрала, вместо себя поставила. Впрочем, так и должно было случиться. Вадим, конечно, пришел на все готовое. Но он имел на это право. Ящеровская братва – его родное детище.

Его, Таежника, сообщество уже успело показать себя. Имя его у всех на устах. Но он всего лишь один из многих. А уже давно им владеет желание стать первым гангстером в Москве. Ему должно принадлежать здесь если не все, то почти все. Безумное желание, но он чувствовал в себе силы осуществить его. Ни у кого нет такой мощной команды, как у него... Вот когда он взойдет на вершину бандитской славы, тогда и предстанет перед Ирихой. И она не посмеет ему отказать.

Но только ему придется раскрыться перед ней раньше. Может, это и к лучшему. Нет больше сил оставаться в отдалении от нее.

А началось все с трех недоумков из бригады, которую курировал Матрос. Кумыс, Капкан и Вячик – рядовые «пехотинцы». Подготовка у них отличная. Профессионалы первой категории. Всеми видами оружия владеют, попадают в десятку, не целясь. Крепкие, выносливые, не раз проверенные в деле. Только в мозгах порядка нет. Впрочем, не такой уж это серьезный проступок – желание петь. Кумыс и Вячик неплохо играли на гитаре, Капкан сочинял песни, сам же их исполнял. А сейчас блатная романтика в моде. Ну и решили попробовать себя на большой сцене. Ни у кого не спрашиваясь, отправились в продюсерский центр, которым, как ни странно, владела Ириха. Ну а она им и отказала. Имела на это право. А Кумыс в бутылку полез. Идиот, хоть бы узнал сначала, кто она такая. Хотя об этом он скоро же и узнал. Громилы у нее не пальцем деланные. Капкану и Вячику пинка под зад, а Кумыса в подвал. А там самый настоящий карцер. Впихнули его туда, а через каждые два часа на экзекуцию вытаскивали. Натерпелся он.

А тут еще Матрос к ней своих пацанов запустил. Отдавай, мол, Кумыса. Ах, не отдаешь Кумыса, тогда под нашу «крышу» отходи... Хоть бы у него, идиоты, спросили...

Он-то, конечно, узнал об инциденте этом. Да поздновато. Пришлось ехать в Бачурино, к месту разбора.

Не стал он тогда Матросу ничего говорить. Не хватало еще, чтобы Ириха и Вадим подумали бы, что он не в состоянии держать свою братву под контролем. Но потом, когда все закончилось, он самолично пустил Матросу пулю в лоб. Ему в наказание, а всем на устрашение. Хороший пацан был Матрос. Да только от рук начал отбиваться. А это непростительно. Пусть каждый из его братков знает, что Таежник не потерпит никакой самодеятельности.

Вадим не утратил своей крутости. Зато сразу с понтов слез, едва только он от притязаний Матроса отказался. В кабак потянул.

Сегодня вечером он встретится с Вадимом. Но сначала будет встреча с Ирихой.

Он прождал в приемной ее роскошного офиса ровно пять минут.

– Ты, Ириха, на самом деле занята была? – с сарказмом спросил он, входя в ее кабинет.

Он прошел к ее столу, не спрашивая разрешения, сел в кресло напротив нее.

– Да, Таежник, я была занята, – вежливо ответила она и тут же грубо: – Какого крена тебе здесь надо?

Вот так. В культурной женщине узнает он уличную девчонку. А грубость ей, кстати, к лицу.

– Тебя повидать захотел, – улыбнулся он.

– Да ну. Вчера, когда рамсы разводили, даже не глянул... – усмехнулась она. – Говори, зачем приперся?

– Заметила, значит, что не смотрел на тебя на разборе... Нужно так было... А пришел я на тебя посмотреть: вчера не нагляделся...

– Ну так смотри... А может, мне перед тобой раздеться? – кольнула она.

– А ты уже передо мной раздевалась. – Его голос звучал тихо, но в каждом слове ощущался всплеск сексуальной энергии.

Он страшно хотел Ириху.

– Ты чо, в натуре, трехнулся? – возмутилась она.

– Ириха, я так долго шел к тебе...

– Не поняла...

– Ты не узнаешь меня...

– А я должна тебя узнать? – Она смотрела на него внимательно, словно пытаясь вытолкнуть из памяти его образ.

Она хотела вспомнить его. Но ничего не получалось.

– Должна... Когда-то мы были неразлучной троицей. Ты, я и Ящер...

– Сема? – медленно протянула Ирина.

Да, голос принадлежал Семе Усику, и взгляд, которым он на нее сейчас смотрел, тоже был его. Только лицо... Но лицо можно поменять. И этот человек точно поменял его. Сделал пластическую операцию... Да, но Семы ведь нет. Он погиб. Его съели заживо, когда он бежал из мест заключения. Его останки обнаружили таежники. Хотя менты могли что-то напутать. Да и вообще, они могли все это придумать, чтобы не расписываться в своей беспомощности в поисках беглеца...

Во рту пересохло. Дыхание перехватило. Внизу живота разлилась горячая волна. Он всегда ее возбуждал...

– Не может этого быть... – прошептала она, делая над собой огромное усилие, чтобы не выдать своего состояния.