У него не было оснований ненавидеть этого человечка. Обычный трус. Крутым он только кажется. Припер его бандит к стенке, давай, говорит, сорок штук баксов за тех, кто обидел тебя. По двадцать тысяч на душу. Совсем неплохо. Бывают ведь заказы всего в тысячу долларов, а то и меньше. Жизнь человеческая нынче ничего не стоит. И этому хряку деваться некуда. Как в том анекдоте: «купи кирпич».
Ненависти к нему он не питал, но глубоко презирал. И с легкостью бы вогнал в него пулю. Такому уроду не место среди людей.
И вообще Толик не думал, что убивать – это так сложно. Пиф-паф, ой-ей-ей, умирает зайчик мой. Сейчас он готовился воевать с Кучером и его братвой. Но совсем не потому, что горит желанием очистить землю от бандитов. Пионерско-комсомольская ненависть – это не по нем. Кучер обидел его самого, обидел Максима, убил Полинку. А потому он отказывает ему в праве на жизнь. Поэтому он и должен умереть. Мешал бы ему жить кто-то другой, не бандит, он бы объявил войну и ему. Такие вот дела.
Верещагин кое-что знал о Кучере. Уголовник со стажем, своя кодла у него, десятка два стволов. Немало. Но и не так уж много. Есть группировки, где число «пехоты» за полтысячи переваливает. Адреса его Верещагин не знал. Но это и не обязательно. В его ночном клубе он чуть ли не каждый вечер тусуется, жрет, пьет на халяву. Но всегда с телохранителями, два-три «быка», и наверняка все «подкованы».
– Короче, Склифосовский, – нахмурился Толик. – Мочить я тебя не стану. Сам сдохнешь, если Кучеру о нашем разговоре настучишь.
– Что я, дурак?
– В чем-то да, в чем-то нет.
Но Кучеру об их «задушевной» беседе он даже и не заикнется. Жить страх как хочет, козел!
– И бабе своей скажи, чтоб помалкивала.
– Ей-то что, она левая, ей все до одного места.
Тем лучше. Ну все, с этим козлом больше не о чем говорить. С потрохами сдал своего «крышника».
Но он еще к нему наведается. Двадцать штук баксов с него скачает. За Кучера. Когда его грохнут. А что, за них с Максом хоть и подневольно, но он готов был вдвое больше отстегнуть. Можно и больше запросить. Но двадцать штук – это предел. Если взять больше, выходит, Кучер стоит дороже, чем он сам или Макс.
Толик оставил Верещагина одного и направился в комнату, где Макс культурно сдерживал «секс-бомбу». Только не очень-то получалось. Нет, в комнату к Верещагину красотка не рвалась. В этом Макс преуспел. Но она рвалась к нему. Он ей что-то втирает, а она на него так пристально смотрит, вот-вот на шею кинется, завалит на кровать и затрахает от всей души. Если бы он хотел, он бы сам ее давно уже отодрал. Но он не хочет. В Ольгу влюблен, в командирскую дочку. Только о ней и думает.
А бабенку неплохо было бы отодрать. В качестве компенсации за моральный ущерб. Тогда уж точно вонять не будет. Ну да ладно, обойдется.
– Все, братан, уходим, – позвал он Макса.
Тот с готовностью поднялся с места. Если бы красотка могла удерживать взглядом, ему бы никогда от нее не уйти.
– Прощайте, мадам! – Толик был сама вежливость.
Она люто глянула на него: уводит от нее Макса!
В машине он подробно рассказал другу о разговоре с Верещагиным.
– Так мы и думали, «крышники» этого мозгляка нас хотели причесать. И все еще хотят, – заключил он.
– Десятка два стволов у этого Кучера, говоришь, – задумался Макс. – Всех не передавишь.
– А на хрен всех-то давить? Кучера грохнем, и хватит. От него все беды.
– Но и после этого охота за нами будет продолжаться.
Макс не жаждал крови, но понимал, что одним Кучером от банды не отделаешься. Братки могут врубиться, откуда ветер дует. И тогда на охоту за ними будут брошены все силы.
– Сечешь, брат, базара нет.
Надо распылять всю кучеровскую кодлу. Чтобы одно лишь воспоминание о ней осталось. Но как это сделать?
Что-то нужно придумать.
* * *
Кучер не лез на чужие территории. Знал, это чревато тяжелыми последствиями. Зато он всерьез занялся распространением наркотиков, имел с этого неплохой навар. За последнее время он значительно расширил рынок сбыта героина, опия, марихуаны, создал разветвленную сеть сбыта. Работали на него не только мелкие торговцы, но и те, кто выискивал потенциальных клиентов, уговорами и увещеваниями сажал их на иглу. И у них неплохо получалось. С каждого новичка они получали свой процент.
Наркотики он сбывал, но доставкой занимались другие. Азербайджанская мафия прочно занимала лидирующие позиции в доставке растительных наркотиков из южных регионов некогда единой страны. С ней Кучер и контактировал с выгодой для обеих сторон.
Сегодня он договорился с Саидом о партии героина на сумму в двести тысяч долларов. Завтра будет товар, завтра же будут отданы и деньги. Из двухсот кусков он сделает минимум пятьсот. Навар в триста штук баксов – для него это большие деньги.
И вообще он брался за любое дело, которое могло принести прибыль. Кроме всего прочего, промышлял заказными убийствами. Три пацана у него, по высшему разряду работают. Кого хочешь завалят. Заказов, правда, не так много. Но есть. Штука баксов, три, пять. Один раз он мог сорвать сорок штук. За двух козлов, которые Верещагина «обули». Сам же бизнесмен и должен был отстегнуть по двадцать «кусков» за рыло.
Не сладилось. Путник и Клеш лоханулись. Все как надо, выследили пацанов, одного на узкой тропинке подловили. А он с бабой. И у бабы этой крыша вдруг набок съехала. Под пулю сама бросилась. А пацан ушел. В канализационный колодец спрыгнул. И не достать.
Девку пристрелили. За бесплатно. Не драть же за нее бабки с Верещагина?..
Менты пацана того допрашивали, да он ничего путного им не сказал. Где ему знать, кто костлявую по его адресу выслал. Второй тоже ни слухом ни духом. Менты так ничего и не узнали.
Потом пацаны исчезли, как корова языком слизнула. Путник и Клеш искали их, да все без толку. Ничего, когда-нибудь засветятся. Москва – огромный город, но это только кажется. Пути-дороги здесь пересекаются гораздо чаще, чем это должно быть по теории вероятности. Так что пусть не переживает Верещагин, найдет он этих пацанов, сыграют они в ящик. И он за это заплатит. Только Верещагин не переживает, и деньги платить не больно-то хочет. Ну а кто его спрашивать будет?..
Нравилось Кучеру в ночном клубе у Верещагина. Все здесь по уму сделано. И ресторан, и бар, и дискотека – все сразу. Плюс казино. Рулетка крутится всю ночь. Посетителей хоть отбавляй. Как миленькие со своими денежками расстаются. Там, где большая толпа, всегда есть желающие поразвлечься с доступными девочками. А «бабочек» в клубе хватает. И все на Кучера работают. Кто за двести баксов отдается, кто за сто, а кто и за полтинник. Товар разного качества и в широком ассортименте.
Со всеми девочками он знаком лично. Всех через себя пропустил. А что, это по-хозяйски. Недавно одна крошка с большими сиськами появилась. Полный отпад. Надо бы попробовать и ее. Только, говорят, ненасытная она. Всю ночь напролет может хариться, и все ей мало. У него по этой части проблем нет. Часами его штуцер может стоять, и бабу удовлетворить для него дело чести. Справится он с этой крошкой. Но только не сегодня. Двенадцать уже, пора домой. Завтра трудный день. Надо хорошо выспаться.