Фамилии, адреса, родственники. Но толку от этого ноль.
Как корова их всех языком слизала. Никого не нашли. Абсолютно никого…
— И по адресам родственников тоже глухо, да? Липовые все родственники?
— Ты откуда знаешь? — подозрительно посмотрел на Сафрона Степан.
— Да это, — слегка стушевался тот, — сам же сказал, не можете никого найти. Ну я и подумал…
— А про адреса родственников откуда знаешь?
— Какие адреса? — прикинулся дураком авторитет.
— Про которые сам только что сказал.
— Не говорил я ничего.
— Ты не говорил, а я понял. Понял, что стукачок у тебя есть. Где? В нашем отделе или в МУРе?
— О чем ты?
— Да все о том же… На откровенность ты меня вызываешь, а сам шило в мешке от меня прячешь. Смотри, задницу себе не проколи. Все, чао!
Степан собрался уходить.
— Эй, погоди, — удержал его Сафрон. — Ну, есть у меня человечек. Не у тебя, отвечаю…
— Где?
— Да какая разница? Но не у тебя. Мамой клянусь…
— Чьей мамой? Чертовой?
— Слушай, ну будь человеком, а? Я к тебе по-хорошему…
— И я к тебе должен по-хорошему?.. Что ж ты со своим человечком по-хорошему не договоришься? Он бы тебе весь расклад по этому делу сдал.
— Так то МУР, а то ты.
— Значит, в МУРе стукачок.
— Ну, пусть там… Я ж говорю, МУР — это одно. Ты — другое. Может, у тебя лучше дело движется. Если да, то подскажи. В долгу не останусь…
— Огорчить тебя не боюсь, поэтому скажу. Нет, дела у меня движутся так же, как и у муровцев. Пока никаких успехов. Чертовой мамой клясться не буду, но слово даю…
Степан не врал. Ни ему, ни муровцам никак не удавалось выйти на след исчезнувшей фирмы. Направлений поиска много, но успеха нет ни на одном.
— Но мы их все равно достанем…
— Ты уж мне дай знать, ладно? — заюлил перед ним Сафрон.
— Это с какой стати?
— Ну, так отморозков этих наказать надо.
— Мы их и накажем.
— Как?.. Да у вас против них нет ни единой улики. Есть только основание для задержания. Ну задержите их, а дальше? Думаете, они вам на блюдечке «стволы» принесут, из которых пацанов моих мочили? А хрена! «Стволы» эти уже где-нибудь на дне болота лежат. И «Форд» они на запчасти разобрали, и прикид ментовской сожгли…
Сафрон знал, что говорил. Действительно, улик против группы «Воланд» ноль целых хрен десятых. А надеяться глупо, что после задержания сотрудники фирмы начнут давать признательные показания.
По одной только статье можно привлечь одного из них.
Некоего Виталика. За попытку отравления. Но, во-первых, его сначала нужно взять. А во-вторых, даже если он попадется, привлечь его к ответственности вряд ли удастся. Ступора нет в живых. А вор в законе Берлога на сотрудничество с ментами не пойдет, показания давать откажется. Девчонка-буфетчица не может свидетельствовать, что водка была отравленная — не видела, как в нее подмешивали отраву.
Словом, заморочек из уголовно-процессуальных бочек хватает.
И еще в одном прав Сафрон. Ему и законнику Берлоге не нужны доказательства. Как только воландовцы окажутся за решеткой, их могут порешить в первые три дня, еще до того, как прокурор даст добро на дальнейшее содержание их под стражей. Если, конечно, не принять соответствующих мер для обеспечения их безопасности.
— Ну так что, Степаныч, дашь знать? — осторожно спросил Сафрон.
— Нет, не дам, — покачал он головой. Немного подумав, добавил:
— Сам узнаешь…
А ведь узнает. Если, конечно, первым не возьмет чертовых отморозков.
3
— Ума не приложу, что с ним могло случиться! Каникулы уже закончились, а его все нет. Ты мне можешь это объяснить?
Валентина была близка к истерике. Да и сам Вячеслав переживал за сына не меньше. Артем уже должен был вернуться, приступить к занятиям. А его все нет. И ни слуху о нем, ни духу.
— С друзьями он в Сочи уехал, — клокотала она. — Нет у него друзей. Так, приятели. И все они уже на занятиях. Я узнавала. И никто ни в какие Сочи не ездил… Ты хоть понимаешь, что Артем обманул нас?..
— Ну, не с друзьями уехал, с подругой…
— С какой подругой? Почему он до сих пор не приехал?
— Загулял…
— Ты сам-то этому веришь?
— А почему бы и нет?
— В милицию надо обращаться. Пусть ищут.
— В милицию можно, — кивнул Вячеслав.
С братвой связываться он не желал. Еще были живы воспоминания о недавнем сотрудничестве со Ступором и Силосом. И хотя этих братков уже нет на свете, просить бандитов о помощи в поисках сына он не хотел.
Со вчерашнего дня у него не два, а всего один телохранитель от Сафрона. Но это не значит, что авторитет забывает о нем. Напротив, он держит его под постоянным контролем.
Ему нужно знать, не пытается ли кто из фирмы «Воланд» выйти на него?
Нет, не пытается, утверждал Вячеслав. И испытывал только облегчение от этой мысли. Сафрон хочет выйти на эту фирму, но Вячеславу до этого дела нет. Он устал от недавних событий, и ему сейчас нужен покой. И желательно полное отсутствие всяких упоминаний об этой чертовой фирме.
А устал он здорово. Даже крыша набок съезжать начинала.
Вроде бы уже на место встала. Но болты еще слабо закручены.
Еще один такой инцидент, не выдержат — сорвет крышу.
Он чувствовал это, хотя сейчас и пребывал в здравом уме.
— Не переживай, все будет хорошо. Найдется Артем…
«И Алена найдется», — мысленно добавил он.
С Валентиной у них вроде бы все наладилось. Иногда они даже спят вместе. Но Алена прочно обосновалась в его сознании. Он думал о ней, ждал, надеялся. Он хотел снова жить с нею как с любовницей.
Но Алены не было. Ни слуху о ней, ни духу. Точно такая же история, как и с Артемом. Кстати, они даже исчезли в одно время. А не уехали ли они вместе, на пару? Вячеслав нет-нет да ловил себя на этой мысли. Но всякий раз отгонял ее от себя как нелепую. Алена и Артем незнакомы друг с другом. Ну а если вдруг они случайно познакомились, то уехать не могли. Артем его сын, ему не хотелось думать о нем как о неудачнике. Но что есть, то есть — успехом у женщин он никогда не пользовался. Тем более у таких красавиц, как Алена…
После разговора с женой он отправился к себе в офис.
Настроение ни в дугу. И чем ближе он подъезжал к месту, тем тяжелее становилось на душе. Какое-то дурное предчувствие давило.