Линия кирпичных гаражей тянулась по самой окраине двора. Ника подъехала к своему. Без всяких предисловий протянула Феликсу ключи от железных ворот. Он все понял без слов. Вышел из машины, вскрыл замки, распахнул ворота.
Ника загнала свой «мерс» в гараж. Феликс закрыл ворота, оставил открытой только дверь-калитку. Ждал, когда Ника выйдет из машины. Но она не выходила. Мало того, рукой поманила его к себе.
– Хочешь вопрос на засыпку? – спросила она, когда он опустился в кресло рядом с ней. – Как называется парень, который тащит девушку в постель уже на втором свидании?
– Нахал?
– Да какой же он нахал? – возмутилась Ника. – Тормоз он. Тормоз! Девушку нужно брать уже на первом свидании, понял?
– Понял.
– Ну а если понял, чего сидишь, как неживой? Феликс, не тормози!.. Мне что, самой тебя с ручника снимать? – взбудораженно спросила она и в жарком поцелуе приклеилась к его губам, руки судорожно обвились вокруг шеи.
Чего-чего, а столь бурного развития событий Феликс никак не ожидал. Но, как истинный спецназовец, он готов был к любым неожиданностям. И никакие трудности его не пугали.
А трудности были. Страстный порыв был подобен урагану, и неудивительно, что Нике снесло крышу. Она изо всех сил рвалась к Феликсу, но, видимо, ничего при этом не соображала. Пришлось самому искать рычаг, чтобы отбросить сиденья. Не так-то просто оказалось стащить с нее меха, стянуть сапоги, джинсы, все остальное… Но это были приятные трудности. Тем более что награда за труды была просто фантастическая…
Ника в самом деле потеряла над собой всякий контроль. Стонущей змеей извивалась под ним, затем перевернула его на спину – и откуда столько сил, – взобралась на него верхом и принялась раскачивать свой «Мерседес». А сколько шуму… Ее стоны могли быть восприняты как звуки уникальной сигнализации. А дверь в гараж была открыта. Но и ей, и Феликсу было наплевать на весь мир – пусть заходят, пусть смотрят, им все равно…
Потом Ника снова оказалась под ним. Она вцепилась ногтями в его спину, с каждым движением все сильнее впиваясь в нее. Тело задрожало как телефонная трубка на виброзвонке. Ника взвыла, как сыч в ночи, забилась под ним в конвульсиях. Тело напряглось, закоченело. А затем медленно по затухающей расслабилось. И стоны стихли. Голова откинулась назад, глаза закрыты. Если бы не балдежная улыбка и тяжелое дыхание, Феликс мог подумать, что Ника отдала концы. Хотя в принципе так оно и было…
В себя Ника пришла не сразу. К этому времени Феликс успел одеться. Она очнулась, блаженно улыбнулась ему, легким движением руки вытолкнула из машины. Оделась. Снова позвала к себе.
Она лежала на откинутом кресле, на губах улыбка – как у наркомана, поймавшего приход.
– Без комментариев, ладно? – обессиленно пробормотала она и в сладкой дреме закрыла глаза.
Какие уж тут могли быть комментарии? Без слов было ясно, что Ника побывала на седьмой орбите вселенского кайфа. Феликс был рад, что его ракетоноситель выдал всю мощь, на которую был способен, и едва не достиг солнца, в лучах которого они с Никой чуть не сгорели дотла…
Постепенно ослепительно яркие впечатления стали меркнуть. И на первый план вышел вопрос – почему Ника отдалась ему в гараже, а не в своей постели? Неужели в квартире у нее кто-то есть? Уж не Аида ли?
– Пойдем к тебе? – спросил он.
– Да, конечно… Сейчас приземлюсь, и пойдем. Я все еще летаю… Как во сне…
– Растешь? – усмехнулся Феликс.
– Представь себе… Ты не поверишь, но… Мамочки родные, мне стыдно… Мне! Стыдно!.. Мне стыдно тебе признаться… А я и не признаюсь… Или признаюсь, но не сейчас…
Они закрыли машину, гараж, поднялись к ней в квартиру. Ника была какая-то не своя. Не шутила, не подкалывала, не пыталась балансировать на грани между юмором и пошлостью… Зато блаженная улыбка не сползала с ее губ. И в глазах – тихая глубокая радость. В движениях вялая энергетика.
– Кофе? Мартини? Виски? Ром? – спросила она.
Квартира у нее под стать хозяйке. Стильная, эффектная, богатая. Домашний бар под завязку забит разнокалиберно-разномастными бутылками и, что самое главное, полными.
– Я же коньяк принес, – напомнил он.
– Ах да…
Ника равнодушно посмотрела на бутылку. Но вот в ее глазах появилось узнавание, и она чуточку оживилась:
– «Реми Мартин», забавно…
– Что забавного?
– Да вспомнила, как мы такой же коньяк пили. Борис был, Аида… Вспомнила. И тут же забыла… Надоели все…
– Кто надоел?
– Все надоели. Только не ты…
Она взяла его за руку, потянула за собой на диван. Свернулась калачиком, голову положила ему на плечо. На лице блаженство и умиротворение… Но Феликсу пришлось ее встряхнуть.
– Аида – это кто?
– Странно, я подумала, что ты Борисом поинтересуешься…
– А кто он такой, чтобы я им интересовался?
– Да так, ничего особенного… Денег у него много. А все остальное… Кстати, он сейчас под следствием.
– Что-то натворил?
– Да так, пустячок. Аиде денег дал. Каких-то шесть миллионов долларов. Чтобы она поезд в метро взорвала…
– Так это и есть та самая Аида…
– Какая та самая?
– Террористка, о которой сейчас все только и говорят…
– Да, она всегда мечтала о славе, – скептически усмехнулась Ника. – Только это не та слава… Представь себе, я с ней еще и дружила…
– Где она сейчас? – как бы невзначай спросил Феликс.
– Там, в шкафу на верхней полке посмотри… Откуда я знаю, где может быть эта сука?
– Где ты с ней познакомилась?
– Я с ней в институте в одной группе училась…
– Бывают же в жизни совпадения. Ты с ней «Реми Мартин» пила. И я с ней тоже «Реми Мартин» пил…
– Не поняла.
– Ты с ней училась, а я с ней спал, так и понимай…
– Что?! – встрепенулась Ника и ошарашенно уставилась на Феликса.
– Это еще летом было, на море. Мы случайно встретились. Для меня – случайно. Да и для нее в принципе тоже. Ей офицер был нужен, который мог ее в военный санаторий протащить. Я ее протащил, а она меня за это отблагодарила – заминировала соседний номер и взорвала подполковника, который до этого уничтожил банду одного арабо-чеченского ублюдка… Аида была из этой банды… Она ему мстила. И отомстила…
Ника слушала его изумленно, с открытым ртом. А Феликс рассказывал ей, как Аида тогда, на море, водила его за нос. Как ее подруга заморочила голову Мишке. Как они потом в Чечне потрепали банду Кабира. Как нарвались на засаду, как попали в плен. Встреча с Аидой, гибель друга, побег – ничего не утаил. Про Кручу тоже рассказал, про свои с ним отношения. Живописал, как они по Москве гонялись за Аидой… И дал возможность Нике сделать соответствующие выводы. И она их сделала.