* * *
Ну вот, лед тронулся. Степан вскинул на нее недоуменный взгляд.
– А вы что, гражданка, все еще здесь?
– А где я должна, по-вашему, быть? – испуганно, но с долей ехидства в голосе спросила она.
– Это ваши проблемы, где вам сейчас быть. Вы свободны, разве я вам этого не сказал?
– Нет, не говорили…
– Значит, говорю. Так, сейчас я вам выпишу пропуск и можете катиться на все четыре стороны…
– Какие четыре стороны? – возмутилась «мадам».
– Ах да, извините, из отдела у нас только один выход.
– И на этом выходе меня ждут.
– Кто?
– А вы не знаете?!
– Даже не догадываюсь.
– Ну да, под местную братву меня подставили, а сейчас ничего не знаете…
– Так это уже не мои проблемы. Сами с ними разбирайтесь. Мое дело сторона…
– Сторона?! Ваше дело сторона?! – На губах у Пироговой выступила пена.
– Эти уроды меня сейчас схватят, вывезут в лес, сбросят в яму, закопают… А ваше дело сторона?
– Как вы их назвали? Уродами?… Вы меня, конечно, извините, но я вынужден сообщить ребятам об этом не совсем приятном моменте…
Степан потянулся к телефону.
– Не надо! – задергалась «мадам». – Мент продажный! – едва слышно прошипела себе под нос.
– Мент, – ничуть не смутившись, кивнул Степан. – И продажный… Что поделать, времена такие. Приходится кому-то продаваться. Зарплата у нас маленькая. А у меня семья, дети. Всех нужно кормить, обувать… Да вы меня прекрасно понимаете. Сами все ищете, где бы денюжку урвать. Вот гражданина Двупалого ограбить хотели… Или не хотели?… Нет, не хотели. Если бы хотели, я бы вас не отпускал. А так отпускаю. Идите, гражданка, вот вам пропуск…
– Не пойду! – в эмоциональном порыве «мадам» даже руки за спину спрятала.
Как огня пропуска боится. Будто он на тот свет ей выписан.
– Но вы же ни в чем не виновны…
– Виновна!…
Процесс пошел. Самое время включать диктофон.
– Значит, вы утверждаете, что попали в квартиру гражданина Двупалого с целью завладеть его имуществом…
– Утверждаю.
– Тогда обо всем подробно и по порядку… Из уст гражданки Пироговой словесный поток хлынул обвинительной речью. Сейчас она была похожа на прокурора, обличающего подсудимого. Только на позорной скамье сидела она сама…
Завтра ею и ее поделъником займется следователь. «Мадам» подтвердит свои показания или, напротив, откажется от них. Это уже их со следователем проблемы.
– Меня интересует один момент, – сказал Степан, когда Пирогова наконец замолчала. – Мне нужна правда. На Библии я вам поклясться не предлагаю. Но все равно жду от вас искреннего ответа. При каких обстоятельствах вы познакомились с гражданином Двупалым?
– Это который потерпевший? – уточнила Пирогова.
– Он самый.
– Ну так он позвонил мне два дня назад, предложил обговорить условия…
– Какие условия?
– Ну, девочка ему нужна была.
– И все, больше ему ничего не было нужно?
– Да нет, ничего, только девочку.
– Значит, он нуждался в сексе и больше ни в чем?
– Ну а в чем другом? – непонимающе уставилась на Степана «мадам». – Конечно же, ему нужен был секс…
– Вы сами к нему приехали?
– Ну да…
– Насколько я знаю, содержательницы притонов к клиенту на дом не выезжают.
– А это смотря каких притонов. У меня ведь помещения нет, только машина, племянник Юра на подхвате да две девочки. Все только начиналось…
– Значит, ничего нет необычного в том, что вы сами прибыли к гражданину Двупалому… Вы спросили его, какой суммой он располагает. Зачем? Обычно просто назначают цену…
– А я ничего не спрашивала, – возмутилась «мадам». – Он сам сказал, что бабок у него куры не клюют. Намекнул, что сотня-две баксов для него – тьфу…
– Он намекнул, а вы сделали вывод?
– Получается, так…
– Клиент дал вам понять, что у него много денег. И вы приняли решение ограбить его.
– Был грех…
– А сам он вас об этом не просил?
– О чем?
– О том, чтобы ваша девушка подмешала ему в бокал клофелин…
– Что вы такое говорите?…
– Значит, не просил…
– Да что вы!
– Инициатива исходила от вас.
– От меня…
– Итак, когда вы оставили Двупалому свой телефон? Еще с прошлого раза?…
– С какого прошлого раза? Мы с ним всего один раз встречались. А телефон мой он в газете нашел…
Запутать Пирогову не удалось. По той причине, что она и Двупалый не были ранее знакомы. И ни в какой сговор не вступали. Если, конечно, верить этой своднице.
Но ведь, если разобраться, Двупалому вовсе не обязательно было подставлять себя под бокал шампанского с клофелином. Он мог просто вызвать девочку, затем прийти к своему соседу Кулику, поплакаться в жилетку. Мол, боюсь, помогите. Так все и случилось. Саня с Эдиком устроили в квартире засаду и взяли преступников. Но ведь все могло быть по-другому. Появилась бы самая обыкновенная девочка по вызову, легла бы в постель к Двупалому. И пошел бы хрен гулять по закоулочкам. А Кулику с Савельевым пришлось бы выслушивать страстные ахи и охи. Предполагаемого клофелина бы не было, зато алиби бы все равно осталось. Как ни крути, а в момент убийства Двупалый был бы в квартире. И Саня с Эдиком это подтвердили бы…
Но на всякий случай Двупалый решил спровоцировать инцидент. Не зря же он дал понять старухе, что у него много денег. Не зря же сыграл на ее жадности…
Стоп! Степан осадил себя. Может, Двупалый все-таки ни в чем не виновен?
Может, зря его подозревают?… Но зачем тогда ему нужно алиби? Зачем спровоцировал «мадам»?…
Вопросов много. И все конкретные. И ответов хватает. Только какие-то расплывчатые они, эти ответы.
Впрочем, Степан не унывал. Рано или поздно он докопается до истины.
Ну кто придумал эти дурацкие медленные танцы? Разве нельзя крутить одни быстрые? Танцуй до упада сама с собой и радуйся жизни. Так нет, эти медленные композиции все портят…
Музыка красивая. Хьюстон из «Титаника», обалденная вещь. Только под эту мелодию Нилу на танец не приглашают. Снова парни обходят ее вниманием. Опять все лавры достаются ее подруге – Оксанке. А Ниле снова приходится отправляться за столик. Чтобы не торчать посреди зала, где кружат танцующие пары. Всех танцевать приглашают, только ее обходят стороной…