– Мне тоже нравится, – самодовольно улыбнулся Макс.
– А Лизе понравилось?
– Очень...
– Как часто она у тебя бывала?
– Всего один раз.
– Больше не приглашал?
– Приглашал, да она не захотела. Сказала, что у ее мужа дача получше...
– А у меня нет мужа. И дачи, которая получше, тоже нет...
– Вот поэтому-то я и хочу, чтобы ты здесь жила.
– Вау! А не влюбился ли ты в меня?
– Я как только тебя увидел возле клуба, сразу влюбился. А после того, как ты меня на своей лошадке обскакала, так вообще...
– Здорово у тебя здесь. Природа, воздух... И соловьи заливают...
– Не слышу соловьев...
– Это я про тебя... Ладно, пусть ты будешь соловьем, а я тогда побуду малиновкой. Ты давай на хозяйство, а я малинки пощипаю...
– Я думал, ты мне поможешь? – сквозь хитрый прищур посмотрел на нее Макс.
– Ты всегда используешь труд своих подружек?
– Ну, не отказываюсь от их помощи. Мне больше некому помогать. Бедный я, несчастный, один на этом свете...
– Ты так жалостливо говоришь, что хочется тебя приласкать и утешить... Только не надейся, меня на дешевый номер не возьмешь...
– А если это не номер? Если я в самом деле один– одинешенек...
– Ты и Лизе то же самое говорил...
– Что ты пристала ко мне со своей Лизой?.. Я понимаю, что ты беспокоишься за нее. Но поверь, я к ее исчезновению не имею никакого отношения...
– То ты жалуешься, то оправдываешься...
– Ладно, иди малинки пощипай. Могу лопату дать, может, где в малиннике труп твоей подружки зарыт...
Макс предложил это в шутку, но Лариса все восприняла всерьез. Лопату она не взяла, но тщательно обследовала сад. Не так-то просто упрятать человека под землю, чтобы не оставить никаких следов. Но ничего подозрительного Лариса не заметила. Разве что чей-то женский бюстгальтер, валявшийся под смородиновым кустом на дальней окраине сада. Пышная трава, закрытое от посторонних глаз место – если постелить покрывало, то выйдет неплохое уютное гнездышко для любовных утех. Видимо, Макс с кем-то здесь утешался. Может быть, даже с Лизой. Но найденный бюстгальтер не с ее бюста...
Лариса обошла дом. Тоже ничего подозрительного. Разве что только крепкие решетки на окнах. Но это вполне объяснимо – какая-никакая, но защита от дачных воров. Дверь в подвал железная, встроенный замок. А у Ларисы было желание обследовать подвал. Вдруг там обнаружатся останки Лизы. На всякий случай она дернула ручку двери.
– Что, все никак не уймешься? – услышала она насмешливый голос Макса.
Он стоял голый по пояс. Видимо, демонстрируя свой мускулистый торс. В руках решетка с кусочками сырого мяса. В саду уже дымилось барбекю...
– Огурчиков соленых захотелось, – на всякий случай соврала Лариса.
– А может, печеночки маринованной? – усмехнулся он. – Или почек бочковых?..
– О чем это ты?
– Ну я же, по-твоему, людоед, а значит, у меня должны быть запасы на зиму. Огурчики там, печеночка в маринаде...
– А есть?
– Есть печеночка, только не человечья, а гусиная. И не в маринаде, а просто консервы... Хочешь в подвал заглянуть? А не боишься? Вдруг там призраки съеденных мною девушек?
– Ничего страшного, я спрошу у них про Лизу. Может, с ней самой поговорю... Учти, если я узнаю, что ты ел ее без соли и кетчупа, тебе достанется на орехи...
Шутки шутками, а подвал она обследовала со всей тщательностью. Но ни закаток с человеческим ливером, ни привидений. И бетонный пол в подвале однородный по всей площади – никаких следов недавнего вскрытия...
Все это время, пока обшаривала подвал, она ожидала, что Макс попытается закрыть дверь. Идеальное место для пленницы. Пару дней в темном и сыром маринаде, и жертва созрела – делай с ней что хочешь. Сначала секс, а затем расчленение...
Но напрасно она ставила подпорку под дверь, чтобы Макс не смог исполнить свое злое намерение. Он так был увлечен приготовлением стейков, что не обращал на нее никакого внимания.
Лариса выбралась из подвала, закрыла за собой дверь, поднялась в дом. Никакой реакции со стороны Макса. Как будто так и надо.
Домик у него и в самом деле что надо. Просторный коридор-холл, каминный зал, кухня, ванная, вода в которую поступала из большого алюминиевого бака, вынесенного на улицу. На втором этаже две спальни – одна большая, другая совсем крохотная. Мебель не первой молодости, образца восьмидесятых годов, на стенах обои в стиле тех же времен, но техника самая современная – домашний кинотеатр, стильный, небольших размеров музыкальный центр. И плюс ко всему самый настоящий старинный патефон с открытым рупором.
Ни кондиционеров, ни сплит-систем. Но здесь было так уютно, что Лариса совершенно не замечала духоты.
Макс появился в тот момент, когда она собиралась выходить на улицу. В руках огромный нож, но в глазах никаких признаков сумасшествия.
– Ну что, нашла свою подругу? – насмешливо спросил он.
– Только ее привидение...
Лариса впилась в него пристальным взглядом. Интуиция и сознание настроены в режиме детектора лжи. Если Макс убил Лизу в своем доме, то она это почувствует. Но тот бровью не повел.
– Да нет, это было привидение моей прабабушки... – развеселился он.
– Она что, жила в этом доме?
– Шутишь? Моя прабабушка умерла еще в тридцатых, а дом построен через пятьдесят лет после ее смерти...
– Откуда ж тогда привидение?
– А там, где патефон, там и ее приведение... Кстати, знаменитая французская фирма «Пате». Цены этому патефону нет... Только после захода солнца включать его не рекомендуется, а то прабабушка всю ночь будет колбаситься... Кстати, она ходит по дому с зажженными свечами...
– Это ты на что намекаешь? На то, что будет кому свечку держать?
– Поверь, я и без этого прекрасно обхожусь...
В его глазах появился похотливый блеск. Но это вовсе не признак сумасшествия. И все же Лариса держала себя в готовности отразить нападение. Все-таки у него в руке нож, а в голове неизвестно какие тараканы...
– А ты поверь, что я прекрасно обхожусь без секса. Так что мне все равно, держит твоя бабушка свечку или нет...
– Ты лишаешь меня надежды.
– Какая надежда? Ты проиграл. А уговор дороже денег...
– Но я же тебе нравлюсь?
– Да, особенно с ножом...
– Извини, я как-то не подумал...
Макс эффектно швырнул нож через спину, и он вонзился в дверной косяк.