Она взяла таблетки с руки Германа, сунула их в рот, запила водой. И маньяку невдомек, что приворотные «колеса» не опустились в желудок, а были спрятаны в кармане брюк.
– Ну как, что-нибудь чувствуешь? – спустя время спросил Герман.
– Чувствую, – расплылась в дурацкой улыбке Лариса. – Легко так. Свободно... Я лететь хочу!
– Куда?
– А куда угодно? Хочешь, к тебе?
– Хочу! Но сначала топлесс!
– Легко!
Лариса никогда не танцевала в стриптизе. Но той ловкости, с которой она сняла с себя топик, позавидовала бы любая стриптизерша. Грудь у нее не очень большая, но идеально правильной формы и упругости. Словом, есть на что посмотреть. В глазах Германа вспыхнул маниакальный огонь.
Она нисколько не стеснялась наготы. У нее великолепное тело, отменная фигура. Нет ни жира, ни коросты, которые нужно прятать. А потом, она должна была раздеться. Хотя бы для того, чтобы ошеломить маньяка, чтобы вывести его из равновесия. Тогда справиться с ним будет проще.
– Теперь лечу!
Лариса прыгнула навстречу Герману. Но вовсе не для того, чтобы упасть в его объятия. Спектакль окончен – пора убирать декорации. Первым со сцены сходит маньяк... Она метила ногой в живот. Удар сильный, резкий. У Германа просто не было шансов. Ему не хватало ни реакции, ни скорости... Но маньяк все же ушел от удара. Он резко развернулся к Ларисе боком и поймал ее ногу. Чтобы не упасть, ей пришлось проявить чудеса изворотливости.
Одной ногой она стояла на полу, а вторую выкручивал Герман. Он собирался уронить ее на пол. И в его положении это было проще простого. Просто он забыл одну старую народную мудрость – с больными лучше не связываться.
А Лариса была больной. Инвалид детства. Врожденный синдром Элерса—Данлоса. Эта болезнь поражает одного из пяти тысяч новорожденных.
Синдром Элерса—Данлоса характеризуется гиперэластичностью, суставы сверхподвижны, кожа чрезмерно растяжима. Такой диагноз был отмечен у великого Гарри Гудини, который, как известно, мог выпутаться из любой ситуации. И Лариса тоже не промах. Ей ничего не стоило выбросить назад левую ногу и дотянуться до затылка Германа. Удар вышел на славу, и маньяк без чувств рухнул на пол вместе с несостоявшейся жертвой.
Лариса еще в падении вырвалась из захвата, прыжком встала на обе ноги. Наручники были спрятаны в сумочке, и она воспользовалась ими, чтобы приковать извращенца к трубе парового отопления. Все, маньячья песенка спета.
Герман очнулся, покрутил головой, глянул на скованную руку, недоуменно посмотрел на Ларису.
– Лихо! – не без восхищения протянул он.
– Извините, я забыла вам сказать, что я не только актрисой, но еще и каскадером могу быть, – язвительно усмехнулась она.
– Да уж, да уж... И что дальше?
– А дальше, господин развратник, будет уголовная ответственность. Надеюсь, судить вас будет женщина...
– Интересно, а что я такого сделал?
– Со мной ничего. А вот Елену Слепневу ты изнасиловал и вдобавок ко всему избил и ограбил.
– Я?! Я никого не насиловал и не грабил.
– И психотропами никого не поил?
– Это ты про те две таблетки, которые я тебе дал? Так это самая обычная глюкоза. Экспертиза это докажет. Да ты и сама должна была это понять...
– Извини, я их не пробовала.
Лариса вытащили из кармана таблетки, подбросила их, поймала и вернула на место.
– Ух ты, неплохо! А я-то думал, что ты их проглотила. А ты их между пальцами пропустила... Говорила мне Арина, что ты крученая штучка. А я не верил. Теперь верю...
– Арина?! Какая Арина?!
– Ну, для меня просто Арина, для тебя Арина Викторовна... Да, кстати, меня не Германом зовут. Станислав я. Для тебя просто Стас. А фамилия моя Фокин.
– Фокин?! – потрясенно уставилась на него Лариса.
– Собственной персоной... Извини, что так вышло. Небольшой розыгрыш...
Она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, у которой вредные мальчишки забрали любимую куклу. Обидно было до слез. Она-то думала, что задержала маньяка, а это был ее напарник капитан Фокин. Вот и познакомились, что называется.
– А квартира эта чья?
– Моя. Небогато, как видишь, живу.
– Вижу. Вижу, что ты один живешь.
– Ну вот, – весело подмигнул ей капитан. – Уже моим семейным положением интересуешься.
– Нет, я другим интересуюсь. Я сейчас уйду, а тебя одного здесь оставлю... И что с тобой будет?
– Ты шутишь?
– Какие уж тут шутки? Откуда я знаю, что ты капитан Фокин? Для меня ты просто маньяк. Пойду сейчас милицию вызывать, да по дороге про все забуду. Ты же меня за дуру принял. Вот и я буду дурой. И не простой, а склерозной... Все, ухожу я. И уже забываю про тебя...
Фокин смотрел на нее с нескрываемым интересом, во взгляде угадывалось уважение. Только вот страха не было. Он не верил, что Лариса уйдет и оставит его в наручниках.
– Удостоверение вот, – он сунул свободную руку в потайной карман и вытащил оттуда корочки с золотым тиснением.
Лариса взяла документ. Так и есть. Капитан Фокин Станислав Павлович. Фото соответствует оригиналу.
– Ты думаешь, что ты всего лишь прикинулся маньяком, – жестко усмехнулась она. – Мол, ты у нас большой оригинал и этот цирк для тебя всего лишь повод для знакомства. Нет, дорогой мой, ты на самом деле маньяк. Зачем ты меня раздел?
– Хочешь, я тоже разденусь? И мы будем квиты.
– Ну ты точно маньяк!
– Может быть. Я же по маньякам специализируюсь. Может быть, ты слышала, что врачи, которые лечат психов, сами немного психи. Так вот и у меня примерно такая же ситуация. Я – маньяк и маньяка вижу издалека... Шутка. На самом деле я всего лишь хотел подтвердить свою гипотезу. Я считал, что грудь у тебя супер. И я в этом убедился. Бюст у тебя выше всяких похвал...
– Козел!
– А вот с этим ты будь осторожна. Мы, между прочим, с тобой напарники. А у козла в напарницах может быть только коза. Тебе же не нравится, когда тебя называют козой?
Фокин улыбался, как Кощей, только что выигравший в карты запасное яйцо бессмертия. Или как тот козел, забравшийся в огород за бесхозной капустой. Монстр и животное. Лариса смотрела на него испепеляющим взглядом. Но при этом она не хотела, чтобы он сгорел. Этот рубаха-капитан не вызывал в ней антипатии. Скорее наоборот.
– Ты не коза, – продолжал юродствовать Стас. – Хотя... Хотя бодаешься ты здорово... Ты думаешь, я для чего под маньяка закосил? Честно скажу: Арине подыграл. Ей не нравится твоя самоуверенность. И твой стиль «с бухты-барахты» ей тоже не нравится. Мы вместе решили тебя уму-разуму поучить. Я-то думал, что могу справиться с тобой. Я же, между прочим, тоже в единоборствах кое-что смыслю. Хотел показать тебе, что могут найтись маньяки, с которыми тебе не сладить... Но просчитался. Умыла ты меня, Лариса. Ты настоящая Лара Крофт.