Он начал было говорить, но тут же осекся и почесал лоб.
– Что вчера? – в упор посмотрела я на него.
– Да так… – замялся Бобков.
– Про Привоз толкуешь? – Я смотрела прямо ему в глаза, и Бобков быстро отвел их.
– А ты-то что, тоже, что ли, ее пасешь? – спросил он.
– Это мое дело, Мишань, – сказала я. – Насчет Привоза и прочей слежки мы с тобой еще поговорим, а пока ответь мне, почему вдруг сегодня стратегия изменилась? – спросила я.
– Не знаю, указание такое поступило, и все, – сказал Бобков.
– Откуда? Как вы связываетесь с клиентом?
– По телефону он мне звонит, спрашивает, что узнали, слушает, потом дает дальнейшие указания. Вчера вот сказал, чтобы я сегодня тормознул ее как пьяную. Заставил в трубку подуть, дал квитанцию, все дела… Чтобы испугалась она.
– А чего уж тут так сильно пугаться? – удивилась я. – Ну, даже если пьяная. Ну, отберут права – и что? Не смертельно же!
– Вот этого не знаю, Охотникова, честно не знаю! – замотал головой Бобков. – Мое дело маленькое: работу сделать и бабки получить. Я лишними вопросами не интересуюсь.
– А как он на тебя вышел, Мишаня, заказчик твой? – задумчиво спросила я.
– Ну, это уж я вообще не в курсе, – хмыкнул Бобков. – Может, по каким-то своим каналам узнал, что есть человек, подходящий для такой работенки, – важно добавил он.
– Угу, спец крутой, – не сдержалась я.
Бобков обиженно засопел.
– У меня опыт, Охотникова! – поднял он палец.
– Ладно, ладно, – махнула я рукой. – И ты его ни разу не видел?
– Ни разу! – уверенно и честно сказал «суперагент». – Мы всегда только по телефону связывались.
– Ну хотя бы по голосу что можешь сказать?
– Голос как голос, – недоуменно пожал плечами Бобков. – Мужской голос. Что про него скажешь?
– Ну хотя бы молодой, старый? – с досадой уточнила я.
– Молодой, – чуть подумав, ответил Бобков. – Ну, может, средних лет, это уж точно не определю.
– Номер давай! – потребовала я.
– Какой номер? – заерзал на сиденье Бобков.
– Мишаня, не пытайся прикинуться еще большим идиотом, – поморщилась я. – Гони номер!
Бобков повздыхал-повздыхал – очень уж не хотелось ему терять деньги за непыльную работенку! – но в карман полез и достал оттуда свою трубу. Он хотел было продиктовать мне номер, но я решительно отобрала у него телефон и посмотрела на экран. Тщательно переписывая цифры, подумала, что нужно как можно скорее сообщить этот номер Авдеенко, с тем чтобы тот выяснил, кому он принадлежит. Правда, человек, давший заказ Бобкову, мог пользоваться чужой сим-картой, но все равно попытаться пробить его нужно.
– Вот что, Мишаня, – возвращая проштрафившемуся бывшему менту телефон, сказала я. – Теперь ты будешь работать на меня. Дружку своему даешь отбой. То есть, если поступит указание от заказчика продолжать слежку, пусть продолжает и докладывает, что ничего криминального в поведении девушки нет. Со мной созваниваешься регулярно и докладываешь, какие новые инструкции тебе поступили. Точнее, я сама буду тебе звонить, но если вдруг поступит нечто новое и интересное, ты тут же сообщаешь мне. Договорились?
– Сколько платить будешь? – тотчас же взметнулся заинтересованный Бобков, у которого в голове мгновенно закрутились шестеренки, высчитывающие, как прокрутить все это дело так, чтобы и деньги заказчика не потерять, и мои получить.
– Ну и хамская у тебя рожа, Мишаня! – изумленно воскликнула я. – Тебе молиться нужно, чтобы я тебя полковнику не сдала, а ты еще денег просишь! Но! – подняла я палец, прерывая Бобкова, который хотел было уже излиться в возмущенной тираде. – Если будешь в точности исполнять мои указания и окажешь реальную помощь, премию я тебе, так и быть, выпишу.
– Сколько? – быстро спросил Бобков.
– У тебя паранойя развивается, – заметила я. – Тебе не дает покоя один и тот же пошлый вопрос, отвечать на который я сейчас совершенно не намерена. Время покажет, Мишаня. И дела тоже. А теперь говори мне свой номер, я тебе на него перезвоню, и ты вобьешь мой, чтобы потом не распахивал красиво свои глаза и не бил себя кулаком в грудь, уверяя, что ты его просто потерял.
Пока Бобков произносил цифры, я тут же набирала их на своем телефоне. Обменявшись номерами, я сказала:
– А теперь дуй отсюда бегом, Мишаня, пока тебя и впрямь не пригребли дэпээсники.
Уговаривать Бобкова мне не пришлось, он быстро вынырнул из машины и скрылся столь проворно, что я даже невольно подумала, что погорячилась, обвинив его в полном неумении вести наружку. Скрыться Мишаня сумел мастерски.
Я повернула ключ зажигания и посмотрела вперед, туда, где осталась машина Ксении, собираясь подъехать к ней и успокоить. При этом невольно подняла руки и протерла глаза. Машины не было. Серебристого «Шевроле», все это время скромно дожидавшегося окончания моей с Мишаней беседы, не было!
Я постаралась дышать глубоко и ровно, чтобы унять пульсацию в груди. Ничего страшного пока еще не случилось. Ксения, скорее всего, просто перепугалась до смерти и, обрадованная, что гаишник оставил ее в покое, поспешила унести ноги подобру-поздорову. Вероятнее всего, она просто поехала домой и сидит там, трясется, меня дожидается.
На всякий случай я тут же набрала номер девушки. Никто не отвечал. Более того, мне сообщили, что «абонент временно недоступен». Решив, что Ксения просто сильно перенервничала и не хочет ни с кем говорить, я поскорее нажала на педаль газа, и «Фольксваген», сорвавшись с места, помчал меня на улицу Липовую.
Подъезжая к дому Ксении, я отчаянно всматривалась в даль. К счастью, вскоре внутри разлилось приятное чувство облегчения: серебристый «Шевроле» стоял прямо возле подъезда, где жила девушка.
«Ну, слава богу!» – думала я, прыжками забираясь по лестнице вверх. Я вставила ключ в замок и вошла в квартиру. В ответ не раздалось ни звука. Я быстро скинула кроссовки и прошла внутрь. Подойдя к двери в комнату Ксении, постучала. Не получив никакой реакции, я толкнула дверь. Комната была пуста. Точно такая же картина наблюдалась и в комнате, отведенной для меня, и на кухне, и даже в ванной, куда я, наплевав на все церемонии, заглянула не спросясь.
Я почувствовала, как остатки надежды и оптимизма покидают меня. Сомнений не было: Ксения исчезла. Я медленно опустилась на диван, ощущая какую-то пустоту внутри. Вот же гадство! Только-только в этом деле забрезжил просвет, пройдя через который можно было добраться до виновника и обезвредить его! А теперь вообще непонятно, что делать. Потому что в первую очередь даже неизвестно, что случилось с Ксенией: добровольно она исчезла или кто-то ей в этом здорово помог.
Как ни крути, по-любому ситуация выходила прескверная. Я потеряла свою клиентку. Можно, конечно, приводить в свое оправдание кучу доводов, но факт остается фактом. И если она попала в передрягу и выберется из нее с чьей-то посторонней помощью, это совсем нехорошо для моей репутации. А если не выберется… Об этом варианте лучше даже не думать.