Уж не знаю, что сильнее подействовало на Айларова, мои слова или успокоительный укол, однако вскоре он впал в полусонное состояние, а потом и вовсе задремал. Джанхот сделал мне знак, и мы вместе вышли из палаты.
– Я позвоню Иналуку Алибековичу, – сказал тот. – Может быть, он поможет.
– Пока не стоит, – возразила я. – Насколько я понимаю, Иналук Алибекович остался в Осетии. Так что ему будет затруднительно нам помочь.
Джанхот пристально посмотрел на меня и усмехнулся.
– Лучше я пока попробую сама, – продолжала я. – Не беспокойтесь, у меня достаточно знакомых в полиции, в разных ведомствах. Попробуем провернуть один план. И вот еще что…
Я рассказала ему о смерти Алимхана. На лице Джанхота впервые за все это время отразились эмоции. Глаза вспыхнули, а кулаки непроизвольно сжались.
– Нужно сообщить об этом Теймуразу Майрамовичу, но я не знаю как, – призналась я. – А он ведь так и так узнает об этом.
– Я понял, – махнул рукой Джанхот. – Предоставьте это мне. И не отказывайтесь от помощи. Нужно будет – звоните.
– Спасибо, – поблагодарила я и повернулась, чтобы уйти, но Джанхот остановил меня вопросом: – Деньги нужны?
Деньги мне пока были не нужны. У меня еще сохранился аванс, который заплатила мне Ксения вперед. И я считала необходимым его отработать. Но Джанхота поблагодарила.
– Деньги есть, – с потрясающей простотой кивнул он. – Так что обращайтесь, если будет нужно.
Я заверила его, что так и сделаю, а сама поспешила к выходу. В «Октябрьское ущелье» ходило очень большое количество маршруток. Практически все они ехали обратно в центр через вокзал, так что я села в первую попавшуюся, быстро добралась до Привокзальной площади и пересела в свой «Фольксваген». Там я достала сотовый телефон и набрала номер Себетова – тот самый, с которого он звонил мне. С Мишаней Бобковым Себетов шифровался гораздо сильнее: с ним он связывался по законспирированному номеру, который нигде не был зарегистрирован. Все-таки Болат не был дураком…
На всякий случай я набрала номер Ксении – тот, по которому мы созванивались с ней. Никто не ответил. Махнув рукой, я послала ей эсэмэску: «Мадина, возвращайся! Тебя ждет отец!» – и отправила без особой надежды.
Потом набрала Мишаню, выяснила, что заказчик так и не объявился и что Мишаня уже рвет и мечет, отчаявшись получить свои деньги. К тому же отсутствие Себетова означало, что и на меня он как бы и не работает, следовательно, и обещанная мной премия ему не светила. Словом, Мишаня был озабочен грубыми материальными проблемами. У меня же проблем было две: найти Ксению-Мадину и найти Себетова. Ни то, ни другое пока не получалось.
Строго-настрого наказав Мишане сидеть и названивать на номер заказчика целый день, я отключила связь и закурила. Дальше я не знала, что делать. Оставалось надеяться, что Себетов ответит Мишане.
Я сделала четыре затяжки, и в этот момент мой сотовый запищал. Взяв его в руки, я увидела, что на экране высветился номер Себетова! Тот, который принадлежал Горяевой Зинаиде Федоровне, посеявшей свой телефон! Досчитав до пяти, я ответила:
– Слушаю!
– Женя, вы мне звонили? – Голос Себетова звучал настороженно, но в то же время с надеждой.
– Да! – дрожащим голосом закричала я. – Алимхан, вы мне нужны! У меня тут… Ой, у меня тут такая ситуация, я просто не знаю, что делать. Я в полной растерянности. Понимаете, я охраняла Ксению, а она пропала. А потом сюда приехал ее отец, ваш дядя, и… Алимхан, я должна вам сказать – он погиб! И теперь я совсем не знаю, что мне делать!
Несколько секунд висела напряженная пауза, потом Болат произнес:
– Дядя Теймураз погиб? Вы уверены?
– Господи, да ну конечно! – воскликнула я. – Его сбил какой-то придурок на мотоцикле, чуть ли не на моих глазах! Я пыталась его догнать, но у меня не вышло!
Я нарочно говорила почти полную правду, чтобы Себетов поверил мне. Все было правдой, за исключением судьбы Теймураза Айларова: тот, слава богу, был жив. Но мне требовалось, чтобы Себетов считал по-другому.
– Очень жаль… – медленно проговорил Болат. – Очень жаль… даже не знаю, как сообщить тете Терезе. А Мадина? Она не нашлась? Не звонила?
– Нет, не звонила! – плаксивым голосом ответила я. – Я ума не приложу, что делать! Так надеялась, что у вас есть новости!
– У меня нет новостей, – ответил Себетов и вдруг поспешно проговорил: – Знаете что, Женя, вы не волнуйтесь, я вам перезвоню! Обязательно!
И Себетов разъединил связь. Я постучала пальцами по панели. Так-так… Болат проклюнулся. Кажется, я зацепила его новостью о том, что Теймураз Майрамович погиб. Ну-ка, ну-ка, поглядим, что будет дальше…
А дальше мне позвонил Мишаня Бобков и дурным голосом заорал, что заказчик звонил, Мишаня потребовал денег, а тот заверил его, что за все заплатит, но поручил проделать еще одну работенку.
– А что за работенка-то, Мишань? – деловито спросила я, уже догадываясь, в чем дело.
– Он меня просил выяснить про одного мужика! – возбужденно протараторил Мишаня. – Нужно съездить в больницу и выяснить, жив он или умер! Правда, непонятно, в какую больницу, но я все наши городские объеду за пару часов и узнаю! Он мне имя сказал!
– Могу даже продиктовать это имя, – усмехнулась я. – Теймураз Айларов, верно?
– Верно, – озадаченно произнес Бобков. – А ты откуда знаешь?
Просвещать Мишаню на этот счет нужды не было, и я сказала:
– Ты не забывай, Мишаня, что работаешь теперь не на него, а на меня. Так что особо не радуйся. А сделаешь ты вот что: через пару часов позвонишь своему заказчику и скажешь, что Теймураз Айларов скончался в первой городской больнице. При этом орешь таким же дурным голосом: «Где мои деньги? Когда платить будешь?!» Ясно?
– А что, ехать никуда не нужно, что ли? – растерянно спросил Бобков.
Я не стала напоминать Мишане, что аналитическое мышление – не его сильная сторона, он и так об этом догадывался, просто подтвердила: да, ехать никуда не нужно, вернее, можно для вида помотаться по городу на случай, если Себетов за ним следит. Хотя можно сказать, что получил эти сведения по телефону.
Через два часа Мишаня в точности выполнил мои указания, после чего перезвонил мне и отчитался о проделанной работе. Голос его звучал настолько гордо и важно, словно он только что совершил нечто, достойное звания Героя России. Я быстренько охладила его пыл, сказав, что пятьсот рублей за сегодняшний день он, так и быть, заработал, а вот остальную часть премии еще нужно заслужить.
– Все меня завтраками кормят! – раздраженно произнес Мишаня.
– Терпение, терпение! – назидательно произнесла я. – Кажется, оно рождает мудрость, если не ошибаюсь.
С Мишаней явно был не тот случай, но сотрудничество наше нужно было продолжать, и я спросила: