— Мне, кстати, тоже… Ты давай тут сам хозяйничай. А я к себе в комнату. Видеть тебя не хочу, кобеляка…
Алле не терпелось хоть на время избавиться от присутствия мужа. Нужно было осмыслить свалившуюся на нее информацию.
Это ж надо, у Любы брат — майор милиции. И не какой-то там занюханный, а самый что ни на есть крутой мент. И взрыв в машине принял на свой счет. И вряд ли до кого дойдет, что покушались не на него, а на его сестру. Значит, Герман опять сработал вхолостую.
В ту же ночь Алла связалась с Германом. Сообщила ему неприятную новость и намекнула, что ему снова придется выходить на тропу войны. Как ни странно, этому он был только рад.
На следующий день Виталий рассказал ей о небольшом конфликте с владельцем одного «загнивающего» магазина. Виталий хотел выкупить у него помещение, а тот ни в какую. Похоже, цену набивает. Но Виталик не собирался идти на поводу его спекулянтских амбиций. Коммерсанта звали Фрязев Тимур Эльдарович. На следующий день Алла уже знала его адрес.
* * *
Снова пришлось брать в прокате черный джип «Чероки». И снова работать под Виталика. Герман даже номера фальшивые сделал. Плюс новый липовый паспорт. Всю ночь как проклятый трудился. Но сделал. И к дому очередной жертвы под видом Болотова подъехал. И ящик почтовый заминировал. Ушел в тот самый момент, когда за его спиной кто-то появился. Он сделал все, чтобы потенциальный свидетель обратил внимание на его костюм, на номера его машины. Но в лицо себя рассмотреть не дал. Это было лишнее.
Отъезжая от дома приговоренной жертвы, Герман не сомневался, что на этот раз Болотову от ментов не отвертеться.
* * *
Майор Круча. Тот самый. Густой, мужественный голос, в нем чувствовалась мощная внутренняя сила. Алла еще не видела собеседника, а уже представляла, какой он. Сильный, смелый, уверенный в себе, стойкий на удар.
Он звонил ей по телефону. Расспрашивал о муже. Она отвечала. А сама радовалась. Наконец-то зашевелились менты, добрались-таки до Виталия. Не сегодня-завтра явятся с обыском.
С обыском пришли в тот же день. Старший оперуполномоченный РУОП по фамилий Князев. Не очень приятный тип в звании капитана. Его люди осматривали мини-мастерскую мужа. Он разговаривал с Аллой.
Ей очень не хотелось этого делать. Но пришлось играть. Строить из себя сексуально озабоченную особу. Пусть думает, что муж у нее негодяй: обделяет вниманием супругу. А почему — известно. История любовных отношений Виталия и сестры майора Кручи уже ни для кого не секрет. В разговоре с ментом она обеляла Виталия как могла. И только намекнула о том, какой он нехороший. И бочком-бочком к руоповцу.
Его нужно было совратить. Этот мент держал руку на пульсе событий, касающихся Виталия. И она должна была быть в курсе всего. Тем более произошел конфуз — Виталий сбежал из-под стражи. Словом, она остро нуждалась в самой подробной информации о ходе следствия.
Но капитана не тронули ее чары. Тогда она взялась за майора Кручу. Этот мент также в курсе всех дел, касающихся мужа. И тоже мог стать неплохим источником информации. А его куда приятней было совращать, чем руоповца. Этот мужчина производил на нее сильное впечатление.
Она сделала вид, будто думает, что Люба не сестра его, а жена. Поэтому не сказала ему о письме, из которого узнала о беременности Любы. Надо было бы. Но тогда майор попросит это письмо. А из него можно понять, что Люба не замужем. Получается, Алла соврала, будто не знает, что Люба ему не жена. А завраться Алла сейчас боялась больше всего.
Два опера, оставленные Кручей, сидели в гостиной, пили пиво, смотрели телевизор. Это у них называется засада. Беглеца ждут. Как же, явится он сюда. Алла же заперлась в своей комнате И припала к компьютеру. Вышла на связь с Германом.
План был чудовищно прост. И в то же время достаточно сложен.
Люба сейчас у брата. Ее квартира пуста. У Аллы есть ключи от нее. В свое время сняла слепок с ключей Виталия. Этот придурок носил их с собой. Нужно было забраться в пустующую квартиру Любы и заминировать ее. Этим инсценировалось очередное покушение Виталия на свою любовницу. Ведь он в бегах, ему ничего не стоило пробраться к ней домой.
Алла убивала двух зайцев. Избавлялась от ненавистной Любы и в очередной раз подставляла мужа. Добивала его.
Она вышла на связь с Германом. Но тот не отвечал. Его не было дома.
* * *
— Я из милиции. — Герман предъявил старушке красные корочки сотрудника уголовного розыска. — Мне нужно побеседовать с вашим постояльцем…
— Да, да, конечно, проходите, — закивала головой старушка.
И впустила его в квартиру.
— А что, Юра что-то натворил? — спросила она.
— Нет, нет, все в порядке. Вы не беспокойтесь…
— Да я и не беспокоюсь. Юра очень приличный молодой человек, работает на заводе механиком, не пьет, девок в дом не водит. Очень приличный молодой человек…
Очень приличный. Вор-«домушник». Герман незаметно усмехнулся.
Выход на этого крадуна дал ему шеф. Цену, правда, загнул конкретную — пятьдесят тысяч долларов в счет очередного заказа. Зато теперь Герман имел возможность серьезно поговорить с этим ублюдком. Он должен вернуть барсетку с техпаспортами.
— Только Юры нет дома. Он еще не вернулся с работы.
— Ничего, я подожду…
— Подождите. А я вас чайком угощу… А можно еще раз взглянуть на ваше удостоверение?
Герман удивленно посмотрел на старушку. Чего-чего, а такой прыти от нее он не ожидал.
Красные корочки он приобрел на рынке. Просто корочки, а внутри ничего, пустые графы. Их он заполнил, но печать не поставил. И фотографии нет. Любой баран определит липу.
— А зачем вам это? — строго спросил он.
— Времена нынче смутные… Ну, так вы покажете мне удостоверение?
Старушка уже всерьез забеспокоилась.
— Смотрите!
Герман снова достал корочки. Но раскрывать их не стал.
— А вы их разверните! — потребовала старушка.
— Нельзя, не положено…
— Тогда я попрошу вас удалиться…
Никак не ожидал Герман, что у этой старушки столько силы. Она начала выталкивать его из коридора к дверям. И он случайно толкнул ее.
Старушка упала. В падении состыковалась виском с табуреткой, стоявшей возле телефона. Упала и больше не вставала. Герман нагнулся над ней. Она не дышала, пульс отсутствовал. Сюрприз!
Но уходить из квартиры Герман не торопился. Сначала он полностью обследовал комнату постояльца. Но барсетки не нашел. Затем прошел на кухню. И припал к окну, откуда хорошо просматривались подступы к подъезду. Через полчаса он увидел того самого воришку, который доставил ему столько хлопот. Только тот так и не дошел до подъезда. Остановился, глянул на окна квартиры, словно принюхиваясь. Германа он увидеть не мог. Но опасность почувствовал. Это было видно по его лицу.