– Не знаю, не знаю, лично я в совпадения не верю... Не нравится мне все это, – задумчиво покачал головой Матвей.
– Что вы хотите этим сказать? – занервничал Петр Георгиевич.
– Не в ту игру мы начали играть. Зря мы белокаменских тронули...
– А чего их бояться? Кончилось их время...
– Ну, не знаю. Вообще-то у белокаменских руки длинные... Может, и не нужно было мне вставать на вашу половину доски, но раз игра пошла... В общем, я с вами до конца. И мой вам совет, берегите вашу голову. Если мои опасения не напрасны, то следующим после Осташкова и Дикина будете вы.
– Вы меня пугаете? – натянуто улыбнулся Базыкин.
– Нет, предупреждаю. И вас предупреждаю, и себя... Лично я уже усилил охрану...
Когда Матвей ушел, Петр Георгиевич откинулся в кресле, тяжело задышал. На лбу выступила испарина. Он сдернул галстук и попросил воды. Филипп подал ему холодной минералки.
– Вам плохо? – спросил он.
– Ничего, бывает и хуже... Ты, Филипп, слышал этот разговор. Скажи мне, Осташкова могли убить?
– Ну, есть такие разработки. Можно спровоцировать сердечный приступ, инсульт, отек легких...
– А Дикина?.. Дикина могли убить?
– Могли... Вы же сами должны понимать, что ваши друзья – люди очень высокого ранга. Расстреляй их киллер, поднялся бы шум. А так все шито-крыто. Один умер от болезни, другой застрелился...
– Но если их убили, кто мог это сделать? Белокаменские?
– А что, очень даже может быть. У них очень сильная организация. Они способны на многое. Осташков для них не самая сложная задача...
– Да нет, не могли они убрать Глеба Марковича. Кишка тонка такое дело провернуть. Нет, он сам умер...
– Может быть, – пожал плечами Филипп.
– Ты сам подумай, если его отравили, в организме должен был остаться яд...
– Смотря какой яд. Есть яды, которые распадаются в организме... КГБ еще с тридцатых годов занимался такими ядами. С тех пор прогресс шагнул далеко вперед...
– А меня... Меня могут отравить? – с трудом скрывая волнение, спросил Базыкин.
– Элементарно. У вас же был микроинсульт...
– Это здесь при чем?
– Значит, у вас есть предрасположенность к инсульту. И если вы вдруг умрете от кровоизлияния в мозг, смерть спишут на естественные причины... Вам плохо, Петр Георгиевич?
– Да что-то не по себе...
Базыкин расклеивался на глазах. Еще чуть-чуть, и все...
– Вам осталось совсем немного, – сказал Филипп. – Это новейшая разработка. Инсульт развивается в течение пяти минут с момента отравления... Вкусная была минералка, которую я вам подал?
– А-а... Ты хочешь сказать?.. Там... Там был яд?..
– Совсем немного, но вам хватит...
– Так ты!.. Ты!!!
– Мафия бессмертна, господин Базыкин. В том числе и белокаменская... А вы подняли на нее руку. Так что сами во всем виноваты...
Последние слова Базыкин уже не слышал. Он уже навалился грудью на стол, вытянул вперед руки. Он был еще жив. Но через пару минут его не станет. И никто не узнает, от чего он умер. Смерть спишут на естественные причины...
Филипп исполнил свою миссию. Пятьдесят тысяч долларов в качестве «тридцати сребреников» он уже получил. Еще пятьдесят штук легли на его счет за добываемую им информацию о делах уже покойного шефа. Столько же он получит за исполненное убийство. Он соберет эти деньги до кучи и рванет за границу. Хватит ходить в «шестерках», пора жить своей жизнью...
Валера сиял, как новенькая золотая монета.
– Здорово, братан!
Он протянул руку, Тимур крепко пожал ее. Но этого, конечно же, было мало. Они обнялись как братья. А они и были самыми настоящими братьями. У них одна жизнь на двоих.
Вернее, на троих.
Гена тоже был очень рад увидеть Тимура. Они так же крепко обнялись, обменялись троекратным поцелуем.
Если точнее, их не трое, а четверо. Но Олега с ними сейчас нет. Он даже не знает, что Тимур и Валера воскресли из небытия. Ничего, скоро узнает. В самое ближайшее время они наведаются к нему в гости. Это будет чисто дружеский визит, никаких дел.
А пока что у них одни сплошные дела и проблемы. И все нужно решить. Только после этого можно будет отправиться в Сергиев Посад, отдохнуть душой и телом.
Олега среди них нет, но есть Краб. Он также дорог Тимуру. И Валера души в нем не чает. Этот парень в полной мере оправдал возложенные на него надежды. И теперь имел полное право входить в так называемый Совет Четырех. Это верховный орган белокаменской общины, которая в очередной раз доказала свое право на существование.
Первым делом Тимур обратился к Гене:
– Ты извини, братан, что мы не взяли тебя с собой.
– Куда с собой? – широко улыбнулся Гена. – На тот свет? Нет уж, мне и здесь было хорошо...
– Мы тоже не жалуемся... Сам понимаешь, наезд был крутой. И наша «смерть» сняла напряжение...
– Это верно, – кивнул Гена. – Там, на гнилых верхах, решили, что мы уже не опасны. А то бы и ментов на нас спустили. Вот был бы шухер... А так все было спокойно. И в делах полный порядок...
– Я в курсе, – кивнул Тимур. – Ты молоток...
Он посмотрел на Краба.
– И ты не облажался, ценю...
Андрюха сделал все как надо. Накрыл «Еврос» плотным колпаком, собрал до кучи всю информацию, сделал правильные выводы. Тимур с Валерой всего лишь дали ему «добро», а ответку борзым делягам он дал сам. Три самые козырные были биты.
– Осташкова сделали, Дикина сделали, – перечислял Краб. – И Базыкина списали в расход...
– Как менты?
– Да есть информация. Прозрели менты. Версии строят. Типа, не просто так эти деятели ласты склеили. На нас менты грешат. Ну а толку... Ни в одном случае факт насильственной смерти не установлен. Даже уголовное дело не возбуждено. Так что наезда не ожидается...
– Да какой там наезд, – небрежно махнул рукой Гена. – Ментовские генералы тоже люди. Им от инсульта гикнуться не в кайф...
– Это верно, – кивнул Валера. – Теперь на нас другими глазами смотреть будут. Хрена кто рыпнется в нашу сторону...
Тимур думал в том же ключе. Их организация и без того стояла высоко. Но сейчас она поднялась на новый качественный уровень. И взлетит на недосягаемую высоту, когда будут разведены рамсы с «Евросом». А эта проблема будет решена в самом ближайшем будущем.
– А что Матвей? – холодно спросил он.
– Валить Матвея надо, – подсказал Краб.