— Когда он вернется?
— Да через пару месяцев…
— Два месяца — это время. Может, пока возьмешь нас к себе на постой?…
— Да вот думаю…
Мари еще раз прошлась по Никите оценивающим взглядом. Ни капли плотского желания в нем, только холодный расчет. Зачем-то он ей нужен. Никите это не очень нравилось…
— Это твой бойфренд? — спросила она у Лельки.
— Если бы… Знакомься, это Никита. Мой телохранитель…
Надо было видеть, сколько гордости было в глазах Лельки. Как же, собственный телохранитель у нее! При всей своей крутизне Мари этим похвастаться не могла.
— Ну ты даешь, подруга! — восхитилась та.
— Я никому больше ничего не даю! — с гонором отрезала Лелька.
— А давала?
— Еще как… Но будем считать, что все это в прошлом…
— Да, в нашем с тобой прошлом много чего осталось, — философски заключила Мари. И спохватилась: — А чего мы тут стоим? Поехали ко мне…
— Значит, берешь на постой?
— Пока не знаю, — пожала плечами Мари. — Но в гости приглашаю.
Мари поехала первой. Лелька за ней.
— Деловая… — завистливо протянула она. — Вся из себя, на сраной козе не подъедешь… А ведь еще та оторва была. Приватный танец — знаешь, что это такое?
— Когда танцовщица раздевается для одного клиента, — кивнул Никита.
Он не знал, откуда ему это известно. Но ведь известно же…
— Вот-вот, руками трогать нельзя, только смотреть… А вот Мари трогали. Плати сотню баксов и трогай. В смысле, трахай… Всем давала…
— Ты тоже не святая…
— Не святая, — кивнула Лелька. — Но фифу-то я из себя не корчу… Особняк у нее свой, бассейн, жених в загранкомандировке. Опупеть не встать!..
— Да ладно тебе… Думаешь, у нее жизнь сахар?
— А то!..
— Я так не думаю. У нее тоже свои проблемы. Конкретные проблемы…
— Ты-то откуда знаешь?
— Да не знаю я, — пожал плечами Никита. — Кажется мне, что не все ладно у нее…
— Когда кажется, знаешь, что делать надо?
— Патрон в патронник досылать… Но думаю, до этого дело не дойдет…
Дачный поселок для новых русских. В пятнадцати километрах от Кольцевой автострады. Живописная природа, стройные ряды богатых домов. И русские трехэтажные терема здесь из итальянского кирпича. И классические виллы американского стандарта с канадским отоплением и английскими газонами. Почти все дома заселены.
Дом Мари стоял на окраине поселка. Высокая ограда из кованого железа. Просторный двор с гранитными дорожками и аккуратными лужайками. Ну и конечно, сам дом. Двухэтажный, с мраморными колоннами.
Лелька позеленела от зависти. Зато Никита оставался совершенно спокоен. Ему вдруг показалось, что в прошлой его жизни подобная роскошь не была ему в диковинку. Видал он особняки и получше…
Внутри дома все на уровне. Просторный холл, европейский дизайн, мраморная лестница на верхний этаж, диван и кресла из белой кожи. От зависти Лелька уже задыхалась.
Такие дома должны хорошо охраняться. Мари неплохо было бы иметь пару охранников с квадратными рожами и помповыми ружьями. Но у нее не было даже собак. И прислуга отсутствовала. Хотя бы какой-нибудь захудалой горничной, и той не наблюдалось. Но в доме порядок, чувствовалась заботливая женская рука. Или Мари сама отлично со всем справляется. Или к ней просто кто-то ходит убираться… Впрочем, какое Никите до этого дело?..
Мари без лишних слов поднялась на второй этаж, провела их с Лелькой по широкому светлому коридору, остановилась возле одной двери, открыла ее.
— Это ваша комната, — сказала она. — Можете устраиваться…
Никита осмотрел комнату. Гостевая спальня. Здесь все сделано для того, чтобы не ударить перед гостями в грязь лицом. Дорогая мебель, видеодвойка, ванная комната с душевой кабинкой и джакузи.
— Так ты что, все-таки берешь нас к себе?! — обрадовалась Лелька.
— А куда от вас денешься? — снисходительно улыбнулась Мари. И тут же добавила: — На все про все вам час времени. А потом, Лелька, я жду тебя на кухне. Займешься ужином…
— Да я-то всегда пожалуйста… Только не думаешь ли ты меня к себе прислугой взять? — подозрительно посмотрела на подругу Лелька.
Мари с достоинством выдержала ее взгляд. Ничуть не смутилась. С едва уловимой ехидцей повела бровью.
— Прислуга не прислуга, но баклуши ты у меня бить не будешь. Работа для тебя всегда найдется…
— А для меня? — с той же ехидцей спросил Никита.
— И для тебя тоже… Ты же вроде как телохранитель. Будешь теперь и меня охранять…
— А что, есть от кого?
Взгляд Мари вдруг омертвел. Где-то в глубине глаз вспыхнул огонь страха. Сама она побледнела. Но все это длилось какие-то мгновения. И взгляд ее ожил, и живая краска окрасила лицо.
— Да нет, не от кого… Пока не от кого… А там всякое может быть…
Даже голос ее звучал оптимистично. Только Никита видел — она всего лишь делает хорошую мину при плохой игре. Неспокойно у нее на душе.
Мари ушла. Лелька проводила ее завистливым взглядом.
— Ну вот, нам дали всего час. Время пошло, — сказала она.
И прямо в одежде бухнулась на широкую двуспальную кровать.
— Надо провести этот час так, чтобы он запомнился надолго, — решила она.
Глаза ее заблестели, грудь всколыхнулась. Она протянула к Никите руки. И снова этот страстный призыв.
— Щи ко мне, я сделаю тебя счастливым… Никита почувствовал, как твердеет его настроение. И Лелька так манила. Но он устоял.
— Да ну тебя с твоими шуточками! — отмахнулся он от нее. — Пойду приму душ… Он отправился в ванную.
— Импотент! — услышал он вслед.
Злится Лелька. Но это скоро пройдет. Никита разделся, вошел в душевую кабинку. И тут же в дверь постучали.
— Эй, а может, тебе спинку потереть?.. Ну вот, Лелька уже и не злится больше. Только это всего лишь очередной перепад настроения.
— Да ладно, я как-нибудь сам…
— Конечно, сам! — снова разозлилась Лелька. — Думаешь, я буду тереть тебе спину?.. Ага, размечтался!.. Обслужи себя сам, онанист хренов!..
«Голубой», импотент, онанист… Чего только не приходится выслушивать от нее Никите. Но надо терпеть. Он не должен поддаваться на провокацию. Нельзя ему спать с Лелькой. В прошлой его жизни осталась какая-то женщина, которой он не вправе изменить. Он все яснее осознавал это. Только кто она, эта женщина? Как она выглядит?.. Но, увы, она не приходила к нему даже во сне… Проклятая амнезия!..