— Какая нога? — удивился Леня и перевел глаза вниз. — Позволь тебе заметить, дорогая, что обе твои ноги на месте и очень неплохо смотрятся…
— Не морочь мне голову! — взревела Лола. — Где нога слона из прихожей?
— Ах, эта… — Маркиз сделал вид, что вспомнил. — Дорогая, я должен тебя огорчить. Эти мерзавцы, — он повел рукой вокруг, — они устроили кавардак в моей комнате, я думал, что в дом залезли грабители…
— И не нашел ничего лучшего, как обороняться от них антикварной ногой! — вставила Лола.
— Ну да. А потом я ее случайно выронил…
— И что, она разбилась? — процедила Лола.
— На мелкие кусочки, — скорбно подтвердил Леня, — и я ее выбросил. В мусоропровод.
Маркиз рассказал совершенную правду, но Лола из упрямства не поверила ни одному его слову.
Она удалилась к себе, хлопнув дверью.
Пу И, объевшийся печеньем, дремал в кресле.
Лола прилегла на кровать и отвернулась к стене, прислушиваясь.
Маркиз ходил по квартире: вот хлопнула дверь ванной, потом скрипнула дверца платяного шкафа, мяукнул возмущенно кот Аскольд, и послышалось Ленькино крепкое словцо. Все ясно: он куда-то собирается и собирается в спешке, иначе ни за что не наступил бы на кота, Ленька относится к коту с большим трепетом.
Открылась дверь спальни, Маркиз позвал ласково:
— Лолочка, ты спишь?
Только глухой не расслышал бы фальши в его голосе. Лола отвернулась к стене и задышала ровно, впрочем. Маркиз и не думал проверять. Он вышел, и вскоре Лола услышала звук захлопнувшейся входной двери. В тот самый момент ее как ветром сдуло с кровати. Из прихожей было слышно, как Леня загрузился в лифт. Стало быть, все в порядке и для нее открылось поле деятельности.
Первым делом Лола учинила допрос попугаю.
Перришон с удовольствием съел положенные орешки, но ничего вразумительного насчет дамы сказать не мог. К коту Лола с таким деликатным вопросом побоялась подступиться, наверняка ничего не скажет из мужской солидарности.
В комнате у Маркиза было довольно уныло, хотя и относительно чисто, — наверное, и впрямь производил уборку. Зоркие Лолины глаза тут же нашли несколько фаянсовых крошек, все, что осталось от несчастной слоновьей ноги. Лола не стала впадать в отчаяние по этому поводу, а решила вплотную заняться поисками доказательств Ленькиной неверности. Она внимательно обнюхала кровать на предмет обнаружения запаха чужих духов. Белье, конечно, он поменял, да еще и выстирал к тому же, потому что грязного Лола ничего не нашла. И это тоже было подозрительно. С чего это он вдруг стал стирать? С какой-такой радости?
Однако никаких посторонних запахов Лола в постели не обнаружила. Она уселась на кровать, увидела свое отражение в зеркальной дверце шкафа и рассмеялась. Чем она занимается? Со стороны это, наверное, выглядит отвратительно. Какое ей, в сущности, дело до той, с кем у Леньки роман?
Не станет же она в самом деле ему мешать… Тем более, что, судя по всему, в квартиру он никого не приводил. Пора бросить эту затею и поговорить с Леней по-хорошему, возможно, он нервничает совершенно по другому поводу…
Лола заглянула в открывшийся шкаф. Там царил ужасающий беспорядок, видно, и впрямь звери устроили погром. А Ленька еще утверждает, что Пу И — главный хулиган, Лола всегда знала, что это не правда. Конечно, ее песик далеко не ангел, но он просто легко поддается чужому влиянию. Кот и попугай подговаривают его совершать хулиганские поступки, а сами прячутся потом за его крошечную спинку и сваливают все на него, зная, что Лола никогда не даст свое сокровище в обиду.
Лола машинально раскладывала вещи по полкам, как вдруг потянула носом. Несомненно в шкафу присутствовал незнакомый аромат. Это не ее духи! И не одеколон Маркиза, ей ли не знать, она сама подарила ему на день рождения парфюмерный набор от Гуччи!
Благие намерения вылетели у Лолы из головы.
Она, ведомая собственным носом, открыла другое отделение шкафа, где висела одежда. Так и есть, вот оно! Ленькин шикарный серый пиджак от Армани буквально источал чужой запах. Лола сняла пиджак с вешалки, потрясла его и обшарила карманы. Там не было ничего, кроме двух использованных билетов в театр.
Находка настолько Лолу удивила, что она в полном изумлении плюхнулась на кровать, потревожив разлегшегося там кота. Он зашипел, поглядел недовольно и отодвинулся подальше, благо кровать была широкой, всем места хватало. Кот за время ее отсутствия совершенно распустился, но Лола решила не отвлекаться сейчас на его воспитание, да, по правде сказать, Аскольд не слишком прислушивался к ее нравоучениям.
Билетов было два, стало быть, Леонид ходил в театр с дамой. И в какой театр? В Мариинский!
Вот же, все сказано черным по белому: вторая ложа бельэтажа. И число, на обороте стояло число, одиннадцатое марта. И еще там было слово «Сомнамбула». Прочитав это слово, Лола подскочила с кровати как ужаленная. Перед ее глазами встали многочисленные рекламные щиты, которые висели по всему городу задолго до ее отъезда. «Премьера мирового уровня», — так говорили по телевизору. Беллини очень сложный композитор, мало кто из дирижеров решится на постановку оперы.
«Норму», например, давно уже не ставят, потому что с тех пор как Монсеррат Кабалье постарела, в мире просто некому петь главную партию, нет такой примадонны.
Лола помнит, как она неоднократно пыталась обсуждать все музыкальные новости с Маркизом, но в конце концов отступилась. Леня был абсолютно равнодушен не только к классической музыке, но и вообще к любому театру. Даже когда Лола играла в драматическом театре, Леньку ни под каким видом невозможно было зазвать на спектакль.
И вот теперь он настолько увлекся неизвестной дамой, что пригласил ее в оперу!
Лола готова была поклясться, что до ее отъезда Леня и не помышлял ни о какой опере. Билеты же на премьеру «Сомнамбулы» были раскуплены заранее за бешеные деньги, и достать что-то накануне совершенно не представлялось возможным. Лола почувствовала к неизвестной женщине нечто вроде уважения, ведь это из-за нее Ленька так расстарался. Но все же с этим вопросом требовалось разобраться, причем как можно скорее.
На столике валялась Ленина записная книжка, и Лола принялась ее листать. Книжка у Лени была толстая, записей в ней было очень много, почти все зашифрованы так, чтобы понять их мог только Маркиз. Он утверждал, что книжка — его основное орудие производства.
Лола со вздохом отложила гроссбух, и книжка раскрылась на первой странице. Там было нацарапано торопливым Лениным почерком почему-то карандашом: «Мария Степановна. Билеты». Дальше шел номер телефона.
Повинуясь мгновенному импульсу, Лола набрала номер.
— Театральная касса! — ответили на том конце провода жизнерадостным глубоким контральто.