– Ну, как же, в начале недели этап по отрядам раскидали. Он к вам в отряд попал. Лихачев, кажется, его фамилия, или Лихарев...
Полковник полез было в ящик стола, но, махнув рукой, закрыл его обратно.
– Сам там разберешься...
– Да я-то разберусь, – Максим озадаченно потер подбородок.
Странно, новички обычно первым делом начинают искать земляков или хотя бы коллег по работе – спецназовцев, оперативников, следователей, гаишников. А Максим был в отряде авторитетной личностью, и новичок, пожалуй, был ты только рад примкнуть к нему по принципу землячества. Но ничего этого не было.
Борис Яковлевич слегка ошибся. Фамилия новичка была ни Лихачев и не Лихарев, а Лиханов. Работал он в другой бригаде, но поселили его в одно с Максимом общежитие.
Максим представлял его в образе тихого, степенного мужика в возрасте, но, как оказалось, это был молодой человек лет двадцати пяти. Его нежелание искать земляков можно было бы объяснить замкнутостью, скрытным характером. Но парень оказался балагуром.
Максим убедился в этом вечером. После ужина отряд привели в общежитие, но многие зэки остались в курилке. Время – конец мая, погода прекрасная. Посидеть на свежем воздухе, покурить в удовольствие. Лиханов отчаянно смолил папиросу и так же отчаянно размахивал руками: рассказывал какой-то пошлый анекдот. Слушали его без внимания, но факт оставался фактом – парень вовсе не прочь потрепать языком. Такие люди, как правило, стремятся обзавестись нужными связями, а этот даже не пытался подойти к Максиму.
Но если гора не идет к Магомету, то можно и самому взять гитару и сходить в горы.
Максим подошел к парню, посмотрел на него сквозь насмешливый прищур, достал сигарету, закурил.
– И откуда берутся такие веселые?
– Э-э, да у нас все такие, – заметно смутился Лиханов.
– Где это у вас?
– Ну, в Белокаменске...
– Ух ты! И я из Белокаменска!
– Да ну! – не очень убедительно обрадовался парень.
– Вот тебе и ну... Улицу Барона Врангеля знаешь?
– Барона Врангеля?! Э-э, да ты шутник! – нервно хихикнул новичок.
– Так у нас же там все такие... Служил где?
– Ну, в ГИБДД, инспектором.
– На взятке погорел?
– Ну да.
– Не повезло.
– Да нет, нас давно уже разрабатывали. Операция «чистые руки»...
– А я вот за угон мотаю. Знаешь, чем угон от хищения отличается?
– Чем?
– Ты же гаишник, должен знать.
– Ну, угон это угон, – замялся Лиханов. – А хищение...
– Хищение – это хищение, – хмыкнул Максим.
– Балда ты, Дима! – встрял в разговор Леша Мишин, такой же молодой парень, как и Лиханов. – Хищение – это кража с целью сбыта. А угон – это просто покататься. Сейчас за угон просто штрафом отделаться можно...
– Леша у нас в спецназе служил, – хмуро посмотрел на него Максим. – И то знает... Правда, Леше слова не давали. Да, Леша?
Не дело это – в чужие разговоры лезть. Именно это Максим и дал понять Мишину. А Максим был в авторитете, поэтому Мишин отвел глаза в сторону.
– А чего ты скис? – обратился Максим к Лиханову. – Ну не знаешь и не знаешь. Нет таких людей, которые все знают... Как там нынче Светлокаменск поживает? Что нового?
– Да все по-старому, – оживился парень. – Ну, может, для меня по-старому. А для тебя, кто ж тебя знает, когда ты сел...
– Семь лет назад сел.
– За угон?
– И за угон тоже... А так за убийство...
– А-а...
– Кто сейчас у нас в ГУВД главный?
– Да генерала недавно назначили. Фамилия – Чернобоков. Зверь, говорят...
– А РУБОП как поживает?
– А там сейчас полковник Венгеров главный, – чересчур поспешно, как будто заученно, проговорил Лиханов.
Максим кивнул. Действительно, Илья Венгеров еще в позапрошлом году возглавил Светлокаменский РУБОП, а в этом – получил по третьей звезде на погоны.
Он продолжал разговор и убедился, что Лиханов хорошо владеет информацией. Даже слишком хорошо. Как будто кто-то научил...
– А что там с девчонками у нас? – чтобы снять остатки напряженности, развеселым тоном спросил Максим. – Такие же – самые красивые?
– У-у! Девчонки у нас – просто класс! – расплылся в улыбке Лиханов.
– А то я парень холостой. И жуть какой голодный!
Увы, но Максим говорил чистой воды правду. Майя воспользовалась правом заочно развестись с ним... Все-таки переиграл его Семен. Все-таки Майя оказалась не той женщиной, о которой он мечтал и за которую готов был умереть. Предала она Максима. И сейчас жила с Кафтановым. Вышла за него замуж или нет, неизвестно, зато ребенка родила ему – это яснее ясного... Ну да Бог ей судья!
А Кафтанову судьей будет он сам. И пусть эта мразь и не надеется на отпущение грехов. Макс никогда его не простит. Месть его не будет жестокой. То есть Кафтанов умрет быстрой смертью...
– ...Я ей говорю, откуда такая красивая? А она – если красивая, то женись... – возбужденно, скороговоркой рассказывал Лиханов.
– Что? – спохватился Максим. – Извини, прослушал... Задумался.
– А-а, бывает...
– Бывает. Но не каждый день... Не каждый день, говорю, на свободу выпускают.
– Что? На свободу? – встрепенулся парень.
– Да у хозяина сегодня был. Документы на меня пришли. Ждали через месяц, а они раз, и пришли... Так что завтра на свободу, с чистой совестью...
– Ух ты! – Лиханов изображал восторг, но во взгляде сквозило беспокойство.
Похоже, Максим нарушил его планы... На то он, в общем-то, и рассчитывал.
После отбоя он отправился в каптерку пить чай. Нарочно задержался допоздна, чтобы не заснуть ненароком до срока. Не было уверенности, что Лиханов именно тот человек, за которого он его принял. А раз не было уверенности, то можно было дать слабину...
В койку Максим лег в третьем часу ночи, когда все давно уже спали. Поворочался немного для приличия и затих. Сделал вид, что заснул.
Он ждал Лиханова, но тот не появлялся. Зато в четыре утра в спальное помещение зашел с проверкой дежурный помощник начальника колонии. Тихонько посчитал заключенных по головам и так же тихо удалился. И это почему-то охладило тревожные мысли Максима. А наваливающийся сон засахарил их... Может, он и соврал, что завтра будет на свободе, но ведь по-любому случится это скоро. А это само по себе – большой кайф...
Он уже засыпал, когда в сумраке помещения мелькнул какой-то силуэт. Человек тихо, украдкой направлялся к нему. И не откуда-то, а со стороны, где должен был сейчас находиться Лиханов.