Ролан усадил девчонку на кровать в своей комнате. Куртку оставил на ней. И еще поверх накрыл одеялом.
– Может, скажешь, как тебя зовут?
– Настя... – выдавила она.
Она уже не плакала. И не закрывала лицо руками. Но взгляд ее тупо устремлен куда-то мимо Ролана. Лицо чумазое – грязь вперемешку со слезами, волосы в ужасном состоянии.
– Ты, Настя, извини, мы спешили очень. Поэтому ехали как чумные... А так мы люди неплохие. И тебе ничего плохого не сделаем. Сейчас одежду твою сполоснем, высушим. Домой тебя отвезем...
– У меня нет дома...
– Как, совсем нет?
– Нет...
– А живешь где?
– Живу... Но это не мой дом... Мне там плохо...
– Обижают?
– Да.
– Кто?
– Хозяин.
– У тебя хозяин есть?
– Да. Я у него работаю. Мама его детей воспитывает, а я по дому... Он сказал, что нас выгонит, если... Если...
Девчонка закрыла лицо руками, разрыдалась. Ролан подсел к ней, нежно обнял за плечи. Она не вырывалась. Более того, уронила голову на его плечо.
– Что, если?..
– Он хотел... Он хотел, чтобы я с ним спала...
– И поэтому ты не хочешь возвращаться к нему?
– Он... Он уже был со мной... Я его ненавижу... Я не хочу обратно...
Ролан все понял. Настя жила в доме у Волока. Его она считала своим хозяином. С ним она спала. И его ненавидела...
Поведение Волока его возмутило. Но это было какое-то спокойное возмущение. Ролан даже не вышел из себя. А чего колотиться? Он по-любому сделает этого урода. Заодно и за Настю спросит...
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать исполнилось...
– Сука он, твой хозяин... Голову бы ему открутить... Слушай, а давай подъедем к нему, а? Мы с ребятами боксеры, к первенству сейчас готовимся. Мы ему по голове настучим, чтобы малолеток не обижал...
– Не получится. У него охрана...
– Сколько охраны? Ну, придурок один, может, два...
– Не один. И не два... Их много. У них оружие...
– А он что, крутой?
– Да, депутат...
– Жена есть?
– Да... Аврора Ивановна хорошая. А муж у нее – сволочь. Житья от него нет... Вчера из Москвы вернулся. Жена была на работе, так он ко мне...
– Сволочь – это мягко сказано... Знаешь, тебе бы выпить чуть-чуть. Ну, водки. Чтобы согреться...
– Нет, я не хочу, – мотнула головой Настя.
– Тогда растереть тебя надо. Водкой... Только у нас такая проблема, женщин нет... Ничего, что-нибудь придумаем... Да, кстати, я молока тебе обещал, парного...
Ролан вышел во двор. Петруха развешивал на веревках мокрую одежду. На небе ни облачка, солнце теплое, ветерок – через пару часов все высохнет. Только погладить будет нечем: утюга нет.
– Петруха, дуй к свой подружке, – распорядился он. – Молока у нее возьмешь. И к нам приведешь...
– Зачем?
– Девчонку спиртом растереть надо.
– Так это, ты мне скажи, я сам ее разотру, – осклабился Петруха.
– Ты к ней даже близко не подходи, – набычился Ролан. – А то я тебя самого разотру. По стенке...
– Э-э, ты чего? – ухмыльнулся парень. – Влюбился, что ли?
Может, и влюбился.
– Не твое дело... Давай, шевели поршнями!
Петруха, как тот пострел, везде поспел. В первый же день на новом месте нашел вдовую молодуху лет тридцати. Баба деревенская, с коровой. У нее заночевал, а поутру нарисовался – с кринкой теплого парного молока.
Петруха не заставил себя долго ждать. Вернулся со своей пышногрудой Люськой. И банку молока принес. Только оно успело остыть после утренней дойки. Пришлось ставить его на плиту. Просто горячего молока попить тоже в кайф... Ролан поймал себя на мысли, что готов цацкаться с Настей как с малым дитем.
Люська растерла девчонку водкой. И умыться ей помогла. Ролан напоил ее молоком и уложил в постель.
– Спасибо, – блаженно закрывая глаза, поблагодарила она.
Как бальзамом душу окропила.
Ролан хотел уйти, но Настя его не пустила.
– Посиди со мной, – попросила она.
Он присел на кровать. И она тут же взяла его за руку, крепко прижалась к ней.
– Ты такой хороший, – не открывая глаз, прошептала она.
– Ты меня даже не знаешь, – растрогался Ролан.
Такое чувство, будто черствая корка на сердце размокла под парами теплых чувств.
– И все равно хороший... Я же знаю...
Настя чем-то напоминала приблудившуюся собачонку. Сразу привязалась к новому хозяину... Но ведь она не собачонка. Она человек. Маленький нежный человечек. И красавица.
А сам он – чудовище. Какие бы чувства его сейчас ни переполняли, он обязан был убить Волока – исполнить заказ и отомстить. И он должен был использовать Настю в своих целях. Должен был, хотя не знал, чем она может ему помочь конкретно.
Можно отправить ее домой. Пусть Волок дальше пристает к ней... Может, он захочет угостить ее вином. Тогда ему и самому придется выпить с ней. Тогда у нее появится возможность всыпать ему в бокал яд... Нереальный вариант. Дилетантством от него за версту несет. Да и яда нет. К тому же в случае успеха Настя окажется под ударом. Или ментам ее отдадут, или просто грохнут...
Отключить сигнализацию в доме и отвлечь охранников от выполнения своих обязанностей?.. Такой же киношный вариант. Откуда Настя знает, как отключить сигнализацию? И отвлечь охранников она может только одним способом – устроить сеанс группового секса. Но это нереально. Да и Ролан не станет подбивать ее на такое безобразие...
Да и не станет Настя работать на него. Да, она привязалась к нему. Но так же быстро и отвяжется, как только поймет, что ее используют в качестве наживки. Может, и согласится работать на него. Но как только попадет в дом к Волоку, тут же расскажет ему про историю, в которую вляпалась по вине Ролана. А Волок не дурак, он поведет свою игру, в финале которого возьмет киллеров за жабры...
– Я не хочу домой, – засыпая, пробормотала Настя. – И не дом это...
– Но там же твоя мать, да?
– Да, мама...
– Значит, надо возвращаться.
– Надо, – кивнула она.
И сокрушенно посмотрела на Ролана. Сна ни в одном глазу. А ведь еще чуть-чуть, и заснула бы.
– А что, если вы как бы похитили меня, – робко, но с авантюрными нотками в голосе предложила она.