Дима ушел. Кирилл остался один. Наедине с тоскливыми мыслями... Стоп! Он мужик, а не баба. Хватит киснуть. Надо брать себя в руки...
Сначала Кирилл стряхнул с себя хандру, затем стряхнул себя самого – с кровати. Упал на пол и начал отжиматься. Тоску и похмельный синдром лучше всего выгонять из себя через пот...
* * *
– Шуме-ел камы-ыш! Дере-евья гну-улись!.. Э-эх, бляха-муха, Вадю с собой не взяли. Он, бляха, продюсер. На студию бы нас взял. Песню бы, бляха, записали. Не, в натуре, Бабкина бы рядом не стояла...
Боря Снежин был пьян. И его дружки – Викентий и Саня лыка не вязали. Они втроем сидели в сауне. Туники из простыней, тела чистые, распаренные, в деревянной бадейке плещется холодное пивко. Раки, креветки – красотища.
Девок не хватает... Да ну их в пень, этих девок! Сегодня у них, типа, мальчишник...
– Ты Вадю этого хорошо знаешь? – спросил Викентий.
Глаза сфокусированы на кончике носа, рот перекошен. И язык заплетается.
Викентий – фуфло. Нет в нем стального стержня. Правда, веревки из него вить не удается. Если дело касается бизнеса, то тут его хрен чем перешибешь. Упрется рогом – с места не сдвинешь.
Зато он обиды легко прощает. Тогда, после случая с Танькой, он дулся на Борю ровно месяц, затем еще столько же бегал от него. Ничего, Боря сумел дотянуться до него. Сунул его в сауну, накачал пивом, подсунул сладкую девочку. И снова все нормально – Боря снова лучший друг. Правда, под знаменатель его финансово-промышленного холдинга пришлось набиваться самому. Ничего, получилось. Теперь, по сути, Юхнов и Снежин – одна компания. Или нет, Снежин и Юхнов. Так будет лучше...
– Это я-то Вадю не знаю, – пьяно ухмыльнулся Борис. – А кто ему бабки в кредит давал?
– Давал, – кивнул Викентий. – И между прочим, без согласования со мной...
– Юхан, я не понял, что за дела? Мы пиво кушаем или о делах базарим? Ты это, если что-то не так, ты мне завтра шею намылишь. Это на совещании. Не, Юхан, в натуре, если что-то не так, я сам голову на плаху положу. Правда, Саня, да?
– Ага, – бездумно кивнул Саня.
Он вообще не при делах. Он сам по себе. У него своя, ни от кого не зависимая фирма – сотовая связь, телекоммуникации. Но они все вместе учились в школе. А дружбу с младых лет Викентий ценит больше всего.
– А вообще, пошел он, этот Вадя, – пьяно махнул рукой Борис. – Не, он вообще кто такой, чтобы с нами быть?..
– Вот! – Пошатнувшись, Викентий выставил вверх указательный палец. – Что и требовалось доказать! Только мы втроем, и точка! Втроем, вот да... А все остальные – только на банкетах и это... Короче, все равно где, но не с нами!
– Вот за это мы и выпьем! – Борис взял свой ковшик и зачерпнул из бадьи пива.
– А-а, выпьем, – ухмыльнулся Викентий. – Знаю я твои «выпьем»... Опять к Таньке полезешь?..
– О-о! Юхан! Нашел, что вспомнить... Ну дураком был. Нажрался как свинья... А ты к Альке тогда полез...
– Да? Я сам полез?.. Не помню...
– Да? А я думаешь, помню, как к твоей Танюхе полез. Пьяный вдрабадан был...
На самом деле он помнил все хорошо. И Таньку нарочно трахнуть хотел. Но так получилось, что работающий у него Ренат Санидинов открыл ему глаза на нее и на мента Астафьева. И компромат на Таньку сделал. Всего за штуку баксов... Только, правда, эти снимки пришлось засунуть в задницу. Кто ж знал, что Танька вась-вась с ментом Якушевым. А с этим ментом лучше не связываться. А то ведь в самом деле по делу Коли Сланцева заметет. Ну был грех, кончили мужика. Коля сам виноват, надо было брать бабки и мотать за границу...
– Больше к Танюхе не полезешь? – в упор посмотрел на него Викентий.
Пьяный-пьяный, вот-вот пивная пена из ушей попрет.
– Не, Юхан, ты о чем говоришь? – изобразил обиду Борис.
– Да можешь лезть... По башке снова получишь, ха-ха!
– Не, да базара нет. Твоя Танюха – это... ну это, образец добродетели, во!..
– А ты что, сомневаешься?
– Я?! Нет!!!
– А я вижу, сомневаешься!
– Юхан! Я не понял, это что, наезд?
– Наезд?!. А может, и наезд?!
В голове у Бориса мелькнула шальная мысль. А что, если...
– Слушай, а хочешь, давай на спор! Если твоя Танюха наставит тебе рога, то я отстегиваю тебе пятьдесят штук...
– Танюха?! Наставит мне рога?! – насупился Викентий и в тупой задумчивости почесал затылок. – Нет, ты думай, что говоришь. Она не может наставить мне рога. Не может. Она не такая...
– Вот я и говорю, что она не такая. Потому я и ставлю пятьдесят штук... Мы это, эксперимент проведем. Мужика ей подсунем...
– Что ты несешь?
– Да то и несу!.. Верю я в твою Танюху. Понимаешь, верю! Поэтому знаю, что с мужиком будет голый номер. Прокатит она его... Она его прокатывает, а я получаю пятьдесят штук...
– Пятьдесят штук?! С меня?! За мою Танюху, да?.. Знаешь, ты кто? Ты – хитрая задница, понял? На моей Танюхе бабок срубить хочешь?.. Давай так: если она мужика прокатывает, то ты мне отстегиваешь пятьдесят штук!
Борис мысленно усмехнулся. События развивались именно по тому сценарию, который придумал он.
– Ну, Танюха у тебя – сама невинность... А потом, я уже пролетел из-за нее на пятьдесят штук...
Пятьдесят штук – это ж целый «Ленд Крузер»... Ничего, он отобьет эти бабки. Через Таньку потерял, через нее же и вернет...
– Что, страшно? – идиотски улыбнулся Викентий.
– Ну, не знаю... Ладно, братан, только ради тебя... В общем, давай, если Танюха не шлюха, я тебе пятьдесят штук. Но учти, это только ради тебя...
– По рукам?
– Да я-то не против, – пакостно осклабился Борис.
Он знал, на чем поймать Таньку. Потому что он все про нее знал... Он вообще знал все. Потому что он – не просто банкир, а крутой пацан. У него связи на верхах, у него завязки с братвой, у него своя служба безопасности, которую он возглавляет лично – для него это больший кайф, чем всякие там банковские дебиты-кредиты.
Майор Якушев, он еще тот волкодав и за Таньку горой. Борис старается его не злить. Но и лапки перед ним не задирает. Про Иркутск Викентию он не рассказал. Да только это не значит, что он оставил Таньку в покое. Для него эта возня вокруг вроде забавы, чтобы нервы пощекотать.
А потом, не так уж и трудно держать Таньку под контролем. Горничная в доме Викентия работает на Бориса. Девка она шустрая – постоянно что-то вынюхивает, выведывает. На днях она подслушала разговор. Таньке кто-то звонил, сказал, что хочет с ней встретиться. Танька обещала подумать. А потом сама позвонила, сказала, что она согласна. Встреча должна состояться завтра, на «старой квартире».