Секс и кровь вытянули из него все соки. Сил на второй заход совершенно не осталось. Варя вдруг оказалась ему больше не нужна. Может, отдать ее Коробку?
Но нет, некогда. Три трупа за ними. Надо уходить.
– Рвем когти! – решил Гвоздь.
Коробок облегченно вздохнул. Слишком опасно было оставаться в этой будке. Менты могли нагрянуть в любую минуту.
– А с этой что делать? – показал на Варю Коробок.
– С собой заберем. В работу возьмем…
– Какая работа? Она же все видела!
И точно, Варя – опасный свидетель. Она просто не имеет права жить.
Гвоздь снова схватился за ствол. И в этот момент распахнулась дверь и в комнату ворвались крутые парни с волынами в руках.
Они не церемонились и с ходу спустили своих «бульдогов» с цепи. Коробок схлопотал пулю в живот. Второй отбойщик свалился на пол с простреленной шей.
Уцелел только Гвоздь. И только потому, что успел закрыться Варей. Одной рукой он крепко держал ее за шею, второй – приставил пистолет к ее виску.
Парни с волынами держали на прицеле их обоих. Но стрелять не решались. Их было двое. И оба явно не менты. Но тогда почему они не стреляют? Неужели девку пожалели?
– Брось пушку, Гвоздь! – сказал первый.
– Ты… Ты меня знаешь?
– Знаю. И ты меня знаешь. Я Пыжик!
– Пыжик?! А это Барсук?
– Он самый… Пушку брось!
Пыжик смотрелся круто. И даже не потому, что был крепко сложен и умел держать взгляд. От него исходила какая-то подавляющая сила. Даже если бы он смотрел куда-нибудь в сторону, Гвоздь все равно бы ощущал себя под прессом этой силы. И Барсук всем своим видом воздействовал на Гвоздя так же угнетающе.
Только туфта все это! Гвоздь все равно их не боится.
– А не брошу! Сами бросайте! А девку завалю!
– Ищи дураков! Ты завалишь нас. А потом завалишь ее… Брось пушку, считаю до трех! Раз…
– Это я считаю до трех! Раз, два, три…
Гвоздь не стал убивать Варю. Глупо мочить заложницу. Валить нужно Пыжика и Барсука. Сначала одного, потом второго. Он успеет…
Возможно, он бы сумел опередить Пыжика. Но Барсук не дал ему такой возможности. Едва он оторвал ствол от Вариного виска, как грянул выстрел. Пуля раздробила палец и выбила из руки пистолет. Вот это выстрел!..
Боль и ненависть рвали душу на части. Инстинктивно хотелось схватиться здоровой рукой за раненую. Но Гвоздь превозмог себя. Здоровой рукой он должен был удерживать Варю.
Он видел, как приближается к нему Пыжик. Острая боль воткнулась в лоб, просквозила голову. Перед глазами яркая вспышка, а затем темнота…
Очнулся Гвоздь в машине. Он лежал между сидений. Чьи-то ноги крепко прижимали его к полу. Руки связаны, ноги тоже. Натуральное попадалово. Хрен вырвешься.
Машина стояла. Мужской голос:
– Еще раз для протокола. Что ты видела, Варя?
Голос девчонки:
– Ничего не видела. Я вообще ничего не видела, потому что была без сознания…
– Замечательно.
– Я могу идти?
– Конечно.
– Спасибо вам. Даже не знаю, как благодарить…
– Отсоси у всех! – зарычал Гвоздь.
И тут же снова попал под раздачу. Тяжелая нога поднялась и тут же опустилась. В рот влепился твердый как камень каблук. Гвоздь остался в сознании, но без верхних зубов. Вместе с ними отпала всякая охота давать советы.
– Иди, Варя, иди. А этого урода не бойся. Он уже, считай, не жилец…
Девчонка выскочила из машины. Гвоздь услышал стук ее каблучков. Хлопнула дверца, машина плавно тронулась с места.
Куда его везут? В лес?.. Неужели хана?..
Гвоздь с ужасом осознавал приближение смерти. А ведь он никогда ее не боялся. Он мог запросто убить любого. И убивал… Но одно дело, когда убиваешь ты, и совсем другое – когда ты сам попадаешь на заклание. Он не хотел умирать!
Страх парализовал его. Нет, он не может умереть. Никак не может. Ведь он только начинает жить. Он только начинает покорять город!.. А ведь он должен подмять под себя этот чертов Пригорск. Должен! Это судьба!.. А значит, он просто не может умереть. Не может!
И все-таки его собираются убить. И все из-за этих ублюдочных Пыжика и Барсука. Какая падла наслала их на его голову?..
Но Гвоздь проиграл не всухую. Пыжик потерял из-за него четверых своих бойцов. Только это не радовало. Как раз напротив: Гвоздь трепетал от мысли, что Пыжик по полной спросит с него за своих пацанов. Возможно, его будут резать на части. Медленно, вживую. Чтобы смерть его была мучительной и страшной…
Машина остановилась. Ну все, приехали! Сейчас его будут убивать… Гвоздь ощутил, как от ужаса сжалось и остановилось его сердце. Лучше бы оно не забилось снова. Лучше умереть собственной смертью… Но сердце снова стучит. Время продолжает свой ход. Смерть приближается…
Дверца открылась. Чьи-то сильные руки вытащили Гвоздя из машины. Сейчас его потянут в лес… Но нет, его загружают в другую машину. Крышка багажника хлопает над ним, как крышка гроба.
В багажнике темно, как в могиле. Но сюда извне доносятся какие-то звуки. Гвоздь слышит голоса.
– Куда его? – спросил Пыжик.
– А как ты сам думаешь? – начальственно спросил другой голос.
Кто это? Бригадир Сырок? Или даже Бекас?
– Валить эту падлу надо. Он же нелюдь. Только сегодня троих завалил. И ни за хрен собачий…
– Что с отморозка возьмешь?
– Отморозка только холодильник в морге исправит…
– Это верно, братуха. Только до холодильника он не дойдет. В леску где-нибудь закопаем…
Машина тронулась с места. Гвоздь отправился в последний свой путь. Он нисколько не сомневался, что впереди его ждет пуля и неглубокая яма в лесной чаще.
Каково же было его удивление, когда его вытащили из машины не в темноту, а на освещенную площадку во дворе частного дома. Два «быка» с силой шарахнули его о бетонное покрытие и волоком затащили в подвал дома, швырнули в угол мрачного отсека.
До Гвоздя стало доходить, что убивать его не собираются. Во всяком случае, если его и будут мочить, то не сейчас и не здесь. Какой смысл валить его здесь, если это можно было сделать по пути?
Через полчаса в подвал спустился атлетически сложенный мэн с каменным лицом и пронзительно-колючим взглядом. Где-то Гвоздь его видел. Да это же Сырок… Ну да, Сырок, бекасовский бригадир.
– Жить хочешь? – с ходу спросил он.
Странный вопрос.
– А кто не хочет?
– Ты мне вола не води. Отвечай прямо!