Хотел бы Кирилл, чтобы на месте Буканшина с пробитой спиной на земле валялся Роман Шурыгин. Он бы лично всадил в него стрелу. Не дрогнула бы рука…
– А кто тебя спрашивает, есть у тебя желание или нет? – с мерзкой улыбкой спросил Феликс. – Ты будешь мишенью на этой охоте, понял? Мы будем на тебя охотиться… Я хорошо помню, как вы гноили меня в тюрьме. И я тебя за это накажу. Я лично всажу в тебя стрелу!..
– Конечно, Феликс, ты всадишь стрелу в его труп, – засмеялся Шурыгин. – Сначала я его убью, а потом ты можешь стрелять в него хоть до посинения…
– Рома, а ты от скромности не умрешь, – ухмыльнулся Никита. – Ты так говоришь, будто уверен в победе… А ведь победный выстрел могу сделать я. И я его сделаю…
Кирилл наблюдал за этими людьми. И мог с уверенностью сказать, что перед ним самые настоящие сумасшедшие. С каким остервенением спорили они, кто из них убьет Кирилла. Сколько дьявольского огня было в их глазах!
– Хорошие у вас игры, – усмехнулся Кирилл.
Его голос подействовал на них отрезвляюще. Они разом успокоились. Три пары глаз тупо уставились на него.
– Вас самих отстреливать надо, – заключил он.
– Да нет, – покачал головой Никита. – Мы тебя вперед пропустим…
– А потом друг друга перестреляете…
– Ты за нас, мент, не волнуйся. Ты за себя переживай…
– И за себя я переживаю. И за Диму Якушева, которого ты, гнида, подставил…
– Насчет гниды – это, козел, не по адресу! – скривился Зверьев. – А насчет Якушева… Да, это я его подставил. Хочешь допросить меня? Давай, допрашивай. А то как-то неудобно получается. Рому ты допрашивал, Феликса тоже. А меня нет…
– Майор Якушев – твоя работа?
– Моя, – ухмыльнулся Никита. – Красиво я вас, минтонов, сделал, да? Делал и делать буду!
– Друнова кто убил?
– Друнова?! Вы его убили. Ты и твой Якушев… Потому ты в бегах, мент поганый… Ловко мои парни сработали, да?
– Кто конкретно?
– Ты, мент, морду попроще сделай. Глядишь, и скажу… Жека его кончил… Ну вот, и раскрутил ты дело. Только какой в этом толк? Все равно ты покойник…
– Да есть толк, – усмехнулся Кирилл. – Я на том свете это дело оформлю и в божий суд передам…
– Ха! Напугал!
– Да уж, таким судом вас не напугаешь. Вас без суда и следствия в ад отправят. Будете чертей там веселить. Будете бегать от них, а они на вас охотиться…
– Когда это будет? – глумливо скривил губы Шурыгин. – А на тебя уже завтра охотиться будут. Повеселишь ты нас…
Он хотел еще что-то сказать. Но передумал. Махнул рукой: мол, не о чем ему с Кириллом разговаривать. И вышел из комнаты. За ним потянулись его сатанинские дружки.
Минуты через две вернулся Феликс. Он подошел к Кириллу, оскалил зубы в полоумной улыбке.
– Ты их не слушай… Они тебя не убьют… Я тебя убью! Вот увидишь!
Кириллу вовсе не хотелось видеть свою смерть. И тем более умирать от руки этого свихнувшегося новоруса. Но у него не было выбора. Никаких или-или. Только умереть… Хотя, конечно, если будет возможность, он пободается с этими ублюдками за свою жизнь.
Первое время Роман спал в одной с ней постели. Затем выделил ей отдельную комнату. Приходил к ней ночью, делал свое дело и уходил. И по утрам тоже тревожил. Как сработает «будильник» на половину шестого, так он бежит к ней. Правда, в последнее время он все реже по утрам к ней заглядывает.
Сегодня Алевтина его не ждала. Ан нет, приперся. Навалился на нее, разбудил.
– Что, не спится? – грубо спросил он, раздвигая ей ноги.
Алевтина только вздохнула. Ей вовсе не хочется раскидываться перед ним. Тем более утром, когда охота спать. Но что делать? Она зависит от этого человека. А еще у нее есть шанс выйти за него замуж…
Она ощутила колыхающуюся твердь внутри себя. Ничего приятного. Не разогрелась она, не увлажнилась. Но Роману все равно, хорошо ей или нет. Ему главное себя ублажить. А вот ей нужно заботиться о нем. Поэтому и приходится изображать ураган страсти – стонать по-сумасшедшему, подмахивать, извиваться… Что ж, ей к этому не привыкать.
Сколько помнила себя Алевтина, столько ей приходилось приспосабливаться к жизни. Дом малютки, затем детский дом. Законы человеческой стаи, тяготы, лишения. Она не знала тепла материнских рук, в душе всегда холод. Она не жила, она выживала. А чтобы выжить, нужно было уметь приспосабливаться ко всему.
После детдома почти все ее подружки с головой нырнули в бурную реку жизни. Их понесло по течению. Кого занесло на панель, кого в тюрьму, кто-то умер от передозировки. Был момент, когда Алевтина чуть не сорвалась с обрыва в эту реку. Но у нее была цель, которая оставила ее на берегу. Она хотела нормальной, человеческой жизни. И она знала, как можно устроить свою судьбу.
Она была красивой. Мужчины заглядывались на нее, домогались, тащили в постель. Но мимолетные связи ее не интересовали. Ей нужен был сильный, состоятельный мужчина, который мог бы обеспечить ей красивую жизнь.
Она хорошо понимала, что мужчины любят веселых, но женятся на серьезных. А если к тому же девушка красивая и знатная, то ей и вовсе цены нет.
В поисках счастья она приехала в Ленинград, устроилась на работу в продмаг помощником продавца. Зарплата маленькая, доступа к дефициту почти никакого. Зато это не панель. И мужики не приставали. Она выдала себя за дочь генерала, командовавшего армией на Дальнем Востоке. Через пару месяцев познакомилась с парнем, у которого отец был важной персоной в горисполкоме. Правда, со своими родителями он ее знакомить не стал. Оказывается, его мать была категорически против женитьбы. Но Сергей уверял, что после свадьбы она изменит свою позицию. А отец подарит им трехкомнатную квартиру в центре города и машину «Жигули». Они собирались расписаться тайно. До ЗАГСа Сергей не раз пытался лишить ее девственности. Но из этого ничего не выходило.
До свадьбы остался всего один день, когда в порыве откровенности Сергей признался, что родители у него простые смертные. Алевтина всего лишь пожурила его и, несмотря ни на что, обещала быть ему верной и заботливой женой. Правда, в ЗАГС она так и не пришла. Сергей просто перестал для нее существовать…
Она продолжала искать себе достойного мужа. И ей повезло. Судьба свела ее с молодым человеком, у которого был свой коммерческий банк. На этот раз она не дала обвести себя вокруг пальца – узнала, что Вячеслав на самом деле тот человек, за которого себя выдает. Он относился к ней очень хорошо, она не сомневалась в серьезности его намерений. Дело шло к свадьбе. Алевтина была уверена в своем избраннике, поэтому уступила его мужскому натиску. Она рассталась с девственностью в романтической обстановке. В ванной с шампанским, при свечах. Вячеслав убедился в ее честности. И стал относиться к ней еще более трепетно. Но… За день до свадьбы его убили бандиты. Заказной выстрел оставил Алевтину у разбитого корыта.