Что она понимала под этим «такое», Жорж узнать не успел. Едва его джип остановился, как появились два «БМВ». Один зажал машину спереди, другой – сзади. И тут же подъехала третья тачка. Она обошла джип справа и остановилась впритык к его борту. Телохранитель пытался выскочить из машины, но дверца не открывалась.
Зато открылись обе левые дверцы. Жорж с водителем и телохранителем оказались под прицелом трех стволов.
– Спокойно! Сидим и не дергаемся! – без всякой злобы скомандовал высокий статный мужчина в строгом двубортном костюме.
Водителя и телохранителя вытащили из машины и расфасовали по «БМВ». Белла выпорхнула сама. И тут же оказалась в третьей иномарке. В джип к Жоржу сели два крепыша, они сжали его в тиски своих могучих тел и для вящего спокойствия сковали руки наручниками. Еще двое крепышей заняли место спереди.
Через час Жорж оказался в каком-то дачном поселке. Вереница машин въехала во двор двухэтажного дома с потемневшими от старости стенами.
Его провели в дом, усадили в кресло посреди совершенно пустого зала. Наручники не снимали. Зато избавили от присутствия крепышей. В комнате он остался один и в темноте.
В голове был сумбур, мысли разбегались. Он был в полной растерянности. И потому так ударил по нервам направленный ему в лицо луч мощной лампы.
В комнате кто-то появился. Но кто именно, он не знал. Ослепительный свет мешал ему видеть.
Зато слышен был голос.
– Орловский Георгий Степанович, – он звучал мягко и монотонно, – я хотел бы задать вам ряд вопросов.
– Кто это «я»? – стараясь плечом закрыться от света, спросил Жорж.
– Вам лучше этого не знать. Вы же хотите жить?
– Да.
– Вот и хорошо. Значит, мы с вами найдем общий язык.
– Смотря в чем.
– Итак, я хочу знать, для кого вы закупали оружие?
Голос звучал все так же мягко. Но в нем чувствовалась сила.
– Какое оружие?
– Ясное дело, не «помповики» и «газовики» для охраны. Не далее как неделю назад вы закупили в Красноярске партию оружия. Снайперские винтовки, автоматы, пистолеты-пулеметы для проведения специальных операций.
Жорж не знал, кто этот человек: мент или представитель мафии. Но в любом случае правды он ему не откроет.
– Вы вот, не знаю как вас там, презрительно отозвались о «помповиках» и «газовиках». И я о них не лучшего мнения. А у меня крупный бизнес. И охрана есть. И я не хочу, чтобы она выглядела посмешищем.
– Автоматы и бронежилеты – это понятно. А снайперские винтовки вам зачем?
Все-таки он засветился, когда брал оружие.
– Тоже для охраны. А почему нет?
– Потому что винтовки вам нужны для настоящих снайперов, киллеров экстра-класса. И автоматы для боевой группы захвата из бывших спецназовцев. Скажите, вы уже передали оружие по назначению?
– Я не совсем понял ваш вопрос.
– Спрошу яснее. Где скрывается Булат?
Этот вопрос резанул слух.
– Какой Булат?
– Не валяйте дурака, это вам не идет. Я хочу знать, где сейчас находится Леонтий Булатников, ваш лучший друг.
– Не знаю.
– Жорж, – если можно, я буду вас так называть, – вы же умный человек. А ведете себя в высшей степени неразумно. Сейчас Булат где-то рядом с Задворском. Когда вы виделись с ним в последний раз?
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
Жорж чувствовал в себе решимость выдержать любые пытки. Пусть его жгут каленым железом, пусть режут на части, он не сдаст Леона.
– Жаль, я думал, вы будете умнее, – вздохнул мужчина. – Что ж. Придется с вами по-другому...
Точно, сейчас его начнут пытать. Он не забился в истерике, не стал молить о пощаде, когда к нему подошли двое. Один схватил его за руку, второй поднес к ней иглу. И вовсе не ту, которую суют под ногти. Это был шприц. Игла попала точно в вену. Сознание Жоржа стало медленно погружаться в какое-то легкое веселое небытие. Он уже не помнил, кто он, зачем он здесь. Ему просто хотелось болтать. Больше всего на свете сейчас ему нужен был собеседник. Он был готов говорить с ним на любые темы. Он сможет дать ответ на любой вопрос.
* * *
«Гвардейцы» отдохнули, привели себя в порядок после долгого и опасного пути. Теперь можно браться за дело. Андрон, Боб, а с ними еще четверка бойцов на двух машинах отправились в город. Задача у них одна: выйти на Гончара, выследить его, узнать, где он живет, прощупать пути подхода к нему. Леон и сам бы с удовольствием прошвырнулся по городу. Но слишком многие знали его в лицо. А светиться ему сейчас ни к чему.
Он остался в квартире. Он и еще двое «гвардейцев».
В дверь позвонили. Леон посмотрел в глазок. Мент с погонами старшего лейтенанта. И вид такой кислый. Как будто его с утра лимонами кормили.
Леон приоткрыл дверь, но оставил ее на толстой прочной цепочке.
– Я вас слушаю? – Он был сама вежливость.
– Старший лейтенант Неверов, участковый. Говорят, вы снимаете квартиру. Хотел бы ознакомиться с вашими документами.
– А я хотел бы взглянуть на ваши.
– Пожалуйста!
Перед глазами Леона предстали раскрытые «корочки». И не исчезли, пока он тщательно не изучил их содержимое.
– Убедились?
– Да.
«Ксива» не липовая. Но от этого не легче. Надо же, кто-то стукнул, что в такой-то квартире подозрительные личности объявились. Бдительны жильцы этого дома...
Но паниковать причин не было. Документы у них в порядке. Леон и «гвардейцы» по «ксивам» офицеры воинской части, дислоцированной в Задворске. Вместе сняли квартиру в Сергеевском. Здесь жилье дешевле.
– Я могу войти?
– Разумеется.
Чтобы мент ничего не заподозрил, нужно изображать из себя гостеприимных хозяев, которым нечего скрывать.
Он снял дверь с цепочки. Участковый зашел в прихожую.
А вот закрыть дверь за ним Леон не смог. Несколько крепышей в камуфляже, бронежилетах и вязаных шапочках «ночь» ворвались вслед за ментом.
– Лицом к стене! – скомандовал один, наставляя на Леона ствол укороченного автомата.
Вот так, на мякине его провели. Спецназовцы участковым прикрылись. И на мушку его взяли. Что же теперь делать?
Леон покорно повернулся к стене. И тут же на его руках сзади защелкнулись наручники. Проворные руки спецназовца обшмонали его с ног до головы.
Он слышал крики в комнате, где под пиво смотрели видак его «гвардейцы». Их тоже повязали, и без единого выстрела.
Леон думал, что его потянут прочь из хаты, вытащат на улицу, запакуют в микроавтобус. Но его оставили в квартире, усадили в кресло в комнате, откуда вывели «гвардейцев».