– Здесь же, на даче, и была. Но я не стала вам это говорить...
– Алина, а где вы были второго марта?
– И второго марта я была здесь, на даче...
– Вика, вы можете это подтвердить? – озадаченно спросил Илья.
– Ну, конечно! А зачем подтверждать?
– Да так просто спросил...
Илья понял, что зашел в тупик. Если Алина в воскресенье была здесь, тогда кто же убил Родиона?
Что же это такое – Родион лежит мертвый в своей квартире, Алина здесь, ничего не знает... Но ведь можно предположить сговор между Рощиной и Михалевой. Возможно, после отъезда Ильи они сами отправились в Москву, встретились с Родионом, кто-то из них его толкнул...
Похоже, без хитрости здесь не обойтись.
– Так, ладно... Будем считать, что мы во всем разобрались. Вас, Алина, подставил Родион, сами вы ни в чем не виновны. Плохо то, что вы прятались, очень плохо. Но еще не поздно положение поправить... Есть вариант, сейчас мы едем в Москву, вы показываете, где живет Родион, он отдает мне похищенные деньги и драгоценности, я возвращаю их Татьяне Геннадьевне, она забирает заявление из милиции, и на этом конфликт исчерпан. Разумеется, на работу она вас обратно не примет...
– Да, я понимаю... – Алина с надеждой смотрела на Илью. – Но это сейчас не так важно. Лишь бы в тюрьму не попасть...
– Ну что ж, тогда едем в Москву. Вы знаете, где живет Родион?
– Да, конечно. Он снимает квартиру в Бирюлеве.
– Да, я слышал про эту квартиру. Так это, значит, не его квартира... Впрочем, это неважно... Ну так что, едем в Москву?
– А вы думаете, он вам отдаст деньги? – усомнилась Вика.
– Если не растратил, то отдаст. Мне, главное, с ним увидеться... Или, может, я сам поеду. Вы мне адрес точный скажете?
– Да нет, мы уж лучше с вами, – покачала головой Михалева. – Мне и самой с ним хотелось бы поговорить...
– Да, еще один момент, – спохватился Илья. – А эти, э-э, Жоржик, Ната и Леля – они вместе с ним живут?
– Ну, иногда бывают, – кивнула Алина. – Но Жоржик в гараже своем ночует. И Натка с Лелькой иногда с ним остаются... Но, возможно, они сейчас все вместе. А может, их вообще в Бирюлеве нет...
Илья очень надеялся, что девчонки откажутся от поездки и тем самым выдадут себя. Но нет, они не отказались, а стали собираться в дорогу.
Возможно, они сбегут по дороге.
Но нет, девушки никуда не сбежали. Утром следующего дня троица благополучно прибыла в Москву. Добрались до Бирюлева. Все трое напряжены. Илья боится идти в квартиру, потому что труп, возможно, уже обнаружен. Девушек напрягает мысль о предстоящей встрече с Родионом. И он был не прочь повернуть обратно, и они. И все же они добрались до злополучной квартиры.
Дверь была закрыта на замок, не опечатана – значит, труп еще не обнаружен. Что ж, тем лучше... Он нажал на клавишу звонка. Тишина. Еще раз. Никакого результата. Спит Родион вечным сном, ничего не слышит.
– Нет никого, – сказала Вика. – Или съехали, или куда-то ушли...
Алина ничего не сказала. Она просто достала из сумочки связку из двух ключей. Открыла дверь.
Илья внимательно наблюдал за ней. Сейчас она увидит труп... Увидела. Застыла как вкопанная, глаза медленно ползут на лоб, лицо искажено гримасой ужаса. Все естественно... Нет, это не игра. Это настоящий испуг, а точнее, ужас.
– Это Родион? – спросил и показал на труп Илья.
Но Алина не отвечала. Ее словно парализовало. Вика нервно вцепилась ей в плечо, сильно тряхнула и заорала ей на ухо:
– Тебя спрашивают, это Родион?
– Родион... – не меняясь в лице, пробормотала она. На негнущихся ногах направилась к трупу, опустилась перед ним на колени.
Третий день пошел с момента смерти. В квартире было тепло – тело Родиона уже начало разлагаться, живот распух. В квартире стоял омерзительный трупный запах. Но Алина, похоже, ничего не замечает. Не воет, не рыдает, но по щеке на подбородок стекает горючая слеза...
Илья подошел к ней, взял за руку, поставил на ноги и вывел из квартиры. Вика уже давно стояла на лестничной площадке. Лицо бледное, зрачки расширены. Рукой держится за грудь – пытается унять подступившую к горлу тошноту.
– Надо вызывать милицию, – глухо сказал Илья. И вперил в Алину пронизывающий взгляд. – Ты слышишь, милицию!
Но та никак на это не отреагировала. Милицию так милицию. Вроде бояться ей нечего... Неужели не она убивала? Тогда кто?.. Вика? Вряд ли...
Илья достал мобильник, набрал «02»... Он и сам сейчас не боялся своих коллег. Разлагающийся труп к его сегодняшнему визиту не припишешь. А за прошлый визит опасаться нечего. Сколько воды утекло за два дня. И Пузырь-Жорик со своими подружками утек. Про труп он наверняка не знает. А когда узнает, еще больше затаится, потому что сообразит, кого первым запишут в главные подозреваемые. И Алину Рощину с ним заодно подозревать начнут. Но у нее алиби, а Пузыря с его куколками хрен найдешь... Скорее всего, смерть Родиона спишут на несчастный случай. Шел, шел парень по квартире, торопился, споткнулся и неудачно упал. Не всегда, правда, но частенько следствие идет по пути наименьшего сопротивления. Уж Илья-то это знает.
– Алина, а ты приготовься объясняться, – сочувствующе посмотрел на девушку Илья.
Он не собирался ее отпускать. Да она и не порывалась убежать.
– Мне все равно, – без всякого страха перед возможным наказанием сказала она. – Я Родиона не убивала... Не могла...
– А кто мог?
– Не знаю, – покачала головой Алина. – Я ничего не знаю...
– У Родиона были враги? – неожиданно для себя спросил он.
Это не его забота, нащупывать мотив убийства, раз его подопечная к смерти Родиона отношения не имеет. Видимо, сами по себе включились рефлексы сыска. А Алина вдруг разозлилась.
– Он сам всем враг! – с неожиданной для нее ожесточенностью сказала она.
– Вау! Розовые очки свалились! – прокомментировала Вика. Она смотрела на подругу с одобрительным удивлением.
– Я его любила... Я не должна была любить. Потому что... Плохой он... И всем от него плохо... Мне плохо... Ей плохо...
– Кому ей?
– Я ее не знаю... Знаю только, что зовут ее Ася... Родион ей звонил... Это еще до того было, как он деньги украл... Он позвонил ей, сказал, что у него есть пленка, где она... Там что-то нехорошее было, очень нехорошее... Секс. Грязный секс... Он сказал, что все мужу ее покажет. Если она не заплатит... Он ей говорил, а я все слышала... Я тогда должна была понять, какой он гадкий. Но любовь слепа... Будь проклята эта любовь!
Алина стиснула бескровные губы и до боли сжала кулаки. Ее можно было понять...