…попробовать снова.
* * *
В комнате, где прятался Гадж, Луис содрал покрывало с кровати и отнес его вниз. Осторожно, нежно, он завернул в покрывало тело своей жены, хотел было чего-нибудь спеть над трупом, но потом передумал.
* * *
В гараже Джада Луис нашел бензин. Пять галлонов в красной канистре. Больше, чем надо. Луис пошел на кухню, где под скатертью для Дней Благодарения лежал Джад. Луис облил труп бензином, потом, опустошая канистру, пошел в гостиную, предварительно открыв все газовые конфорки. В гостиной он облил бензином диван, журнальный столик, стулья, протянул бензиновую дорожку до спальни в задней части дома. Запах газа стал сильным, насыщенным.
Спички Джада лежали возле стула, где он нес свою вахту; рядом с сигаретами. Луис взял спички. Выходя на улицу, ой бросил горящую спичку через плечо. Обжигающий жар. Дикая вспышка. Но спина и шея Луиса ничего не чувствовали. Луис поплотнее прикрыл дверь. Мгновение он постоял на пороге, наблюдая за оранжевыми языками пламени, бушующими за занавесками, потом перешел через дорогу, на мгновение остановился, вспоминая, как миллион лет назад он пил пиво с Джадом, прислушиваясь к мягкому, нарастающему реву пламени внутри дома.
Потом Луис исчез в своем доме.
Стив Мастертон повернул, и перед ним появился дом Луиса. В то же мгновение Стив увидел дым, поднимающийся, но не над домом Луиса, а над соседним.
Стив приехал сюда этим утром, потому что беспокоился о Луисе… очень сильно беспокоился. Чарлтон рассказала Мастертону о том, что днем звонила Речел, и тогда Стив удивился, где может быть Луис… и что он делает?
Его беспокойство было смутным, но оно занозой засело в голове. Стив почувствовал, что все идет так, как надо, если бы приехав сюда, увидел, что все в порядке… в порядке настолько, насколько позволяют обстоятельства…
Весна опустошила лазарет, словно по волшебству, и Саррендра предложил Стиву прогуляться. Саррендра мог обойтись и без него. Так что Стив вскочил на свою «Хонду», которую он вывел из гаража всего неделю назад, и поехал в Ладлоу. Может быть, он гнал мотоцикл быстрее, чем необходимо, но он беспокоился. Что-то мучило его. И вместе с беспокойством пришло абсурдное ощущение, что уже слишком поздно. Глупо, конечно, но в недрах желудка появилось то же ощущение, что он испытал, когда неожиданно в лазарет внесли Паскова – ощущение чего-то зловещего, что случится непременно. Стив не был религиозным человеком (в колледже Стив был членом Атеистического клуба целых два семестра и вышел из него, когда ему посоветовал это сделать куратор – тогда многие бросали кружок, потому что это могло потом помешать поступлению на медицинский факультет), но считал, что небольшая степень религиозности необходима человеку. Смерть Паскова, казалось, задала тон всему году. Нехороший получился годик, и все об этом знали. Двое родственничков Саррендры попали в тюрьму по каким-то политическим обвинениям. Саррендра потом сказал, что один из них умер в тюрьме. Саррендра тогда плакал, и его слезы – слезы индейца испугали Стива. И мать миссис Чарлтон совсем расхворалась. Стойкая медсестра не теряла оптимизма, считая, что у ее матери еще есть шансы выкарабкаться. Стив сам присутствовал на четырех похоронах с момента смерти Виктора Паскова.., он похоронил: сестру своей жены, погибшую в автомобильной катастрофе; двоюродного брата, погибшего при странных обстоятельствах в собственной ванне (он был убит электричеством, когда, слушая репортаж хоккейного матча в ванне по приемнику, потянулся, чтобы поправить антенну); двоюродного дедушку; и, конечно, сына Луиса.
Луис нравился Стиву, и Стив хотел убедиться, что с Луисом все в порядке.
Когда Стив увидел поднимающийся столб дыма, он решил, что это очередной привет от Виктора Паскова, который, кажется, умирая, пробил некий сверхъестественный барьер между обычными людьми и смертью. Но все это было глупостью и дом Луиса служил тому доказательством. Дом Кридов выглядел тихим, белым. Этакий маленький кусочек Новой Англии, нежащийся в утреннем солнце.
Люди собрались поглазеть на пожар, а Стив оставил свой мотоцикл на противоположной стороне улицы. Он увидел, как кто-то из добровольцев бросился на пылающую веранду, нырнул в дверной проем, а потом вылетел обратно. Хорошо, что он успел сделать это вовремя. Мгновением позже стекло на двери взорвалось и из дома ударило пламя.
Стив слез с мотоцикла, на мгновение забыв о Луисе. Он был зачарован таинством огня. Уже собралось с полдюжины зрителей, кроме того «героя», который растянулся на лужайке перед домом Джада. Остальные держались на безопасном расстоянии.
Стекло засверкало в воздухе – вылетели оставшиеся стекла. «Герой» только закрыл голову, а потом, вскочив, отбежал подальше. Огонь стал лизать внутренности веранды, словно чьи-то руки, на ощупь ищущие что-то. На стенах пузырилась краска. Пока Стив глазел, один из плетеных ротанновых стульев сперва начал тлеть, а потом взорвался.
Еще один взрыв, и Стив услышал голос, «героя» – голос, полный абсурдного оптимизма:
– Наверное, мы потеряем дом! Он сгорит! Джад внутри, дурак! Я же тысячу раз говорил ему про ту бочку с толуолом!
Стив подошел поближе и поинтересовался, звонили ли пожарным, но тут же услышал отдаленный вой сирен. Много машин. Они выли сиренами, но «герой»-то был прав: дом сгорит. Пламя теперь вырывалось через дюжину окон, и передний фасад здания лишь смутно просвечивал сквозь прозрачную мембрану огня.
Отвернувшись, Стив вспомнил о Луисе… Но если Луис дома, почему он не тут… не на улице?
Потом Стив что-то заметил, самым краешком глаза.
За домом Луиса тянулось поле, а дальше поднимался пологий, постепенно поднимающийся холм. Там все поросло травой, такой зеленой, какой она бывает только в мае, но Стив заметил тропинку, подстриженную, как стригут обычно площадки для гольфа. Тропинка длинным шрамом протянулась вверх по склону холма, исчезая среди высоких зеленых деревьев, где-то у горизонта, там, где бледная зелень молодой листвы встречалась с густой зеленью трав. Там двигалось что-то белое. Оно исчезло, только Стив заметил движение, но Стиву показалось, что он успел разглядеть мужчину, тащившего какой-то сверток.
«Это – Луис, – подсказало ему что-то. – Это – Луис, и ты бы лучше поспешил, потому что что-то ужасное уже случилось, а если ты не поспешишь, случится еще что-нибудь. Ты должен поспешить и остановить его».
Стив постоял в нерешительности у дороги, переминаясь с ноги на ногу.
«Мальчик Стив, ты струсил до усрачки, разве нет?»
Да. Струсил. Он струсил до усрачки, хоть для этого и не было никаких причин. Была лишь уверенность… уверенность…