В галерее Ники была с сумочкой; а это означает, что она, вероятно, осталась в люксе у Джонни.
Постучаться и спросить? Право же, он самый обыкновенный мужчина. Ну да, конечно. А Блэк-Дак, Миннесота, – это все равно что Париж. С другой стороны, будь она слабохарактерной, не сумела бы создать компанию в одиночку.
Ники постучалась, и когда Джонни открыл ей, прошептала:
– Моя сумочка. – Она неопределенно махнула рукой, словно не сомневалась, что сумочка где-нибудь на диване. И к счастью, она действительно осталась в люксе.
Еще раз махнув рукой, Ники вышла. Как только дверь с тихим шелестом закрылась, она проверила наличие карточки. Уф-ф! Карточка в кошельке, можно отправляться за нарядами.
Что-нибудь скромное, но сексуальное, подойдет идеально, решила Ники.
Нужно выбрать отличное платье, но ничего сверх предложения чувственности в нужных обстоятельствах. Что означало – в пределах мили от Джонни Патрика, если он поманит ее пальцем.
А с другой стороны – она ведь во Франции, стране любви. Может, следует пойти на поводу собственных желаний?
Он не сказал: «О-о-о!», когда зашел за ней, чтобы отправиться в ресторан, но Ники прочла это в его глазах и решила, что не зря потратила столько денег на наряд.
Однако Джонни сказал:
– Вы прекрасно смотритесь в зеленом.
Ники и сама это знала, потому что у нее были зеленые глаза, и платье к ним идеально подходило.
– Спасибо, вам тоже идут эти синие тона. – Цвет его рубашки делал серые глаза не такими холодными. А может, все дело было в его улыбке?
К ним подбежала Джорди, сразу снизив нарастающий жар, который в считанные секунды грозил достичь точки возгорания.
– Папа! Папочка! Посмотри на меня! Верни говорит, я выгляжу как принцесса!
Джонни обернулся и изобразил театральный восторг, вызвавший у его дочери хихиканье.
– К вашим услугам, принцесса, – сказал он, склонившись в поклоне. – А это, вероятно, королева? – спросил он, улыбаясь Верни, одетой соответственно случаю.
– Предпочитаю называться императрицей.
Ники показалось, что это вовсе не шутка. Верни говорила вполне серьезно, и на ней были настоящие драгоценности, а также вечерняя сумочка, висевшая на характерной золотой цепочке от Шанель.
Джонни усмехнулся:
– Императрица – самое подходящее слово, Верни. Вы повелеваете лучше, чем кто бы то ни было.
– Годы практики, молодой человек, – подмигнула Верни. – Главное, не забудьте напомнить мне о лимите в два бокала мартини. В прошлый раз вы этого не сделали.
– И не без оснований, – дурашливо бросил Джонни. – Я ни под каким видом не решусь вам противоречить после двух мартини.
– Я напомню, – вмешалась Джорди. – Я не боюсь.
Верни улыбнулась:
– Я надеюсь на тебя, милая. Особенно если мы с тобой собираемся встать пораньше и пойти завтракать в то кафе, где подают твои любимые блинчики с клубникой. Мне необходимо перед этим как следует отдохнуть. – Она постучала по наручным часам и посмотрела на Джонни: – Пора идти. Вы же знаете, как много времени уходит на то, чтобы поесть во Франции. Пошли, Джорди, мы их поведем.
– Верни кого хочешь построит, – пробормотал с улыбкой Джонни. – Это полезно Джорди. Да и мне не мешало бы стать более дисциплинированным.
В тех редких случаях, когда Ники видела Джорди вместе с отцом, она вообще не замечала никаких признаков дисциплины.
– Дисциплина или нет, но Джорди, кажется, любит Верни.
– О да. Они друзья. Верни время от времени приезжает к нам, поэтому Джорди видится с ней не только у Лайзы.
– Вы везунчик.
Джонни кинул на Ники подозрительный взгляд.
– Что такое? Я имею в виду, вам повезло найти такую няню. И не нужно так на меня смотреть. Это было совершенно невинное замечание. – Ники прищурилась. – Вы суеверны?
– Давайте просто скажем, что я не люблю искушать судьбу. Раз уж речь зашла о везении, так мне его досталось больше, чем следует.
– И вы боитесь моего сглаза?
Джонни пожал плечами:
– Пожалуй. Жизнь слишком непредсказуема.
Ники хотелось сказать, что его образ жизни куда более непредсказуем, чем у других, – с постоянными путешествиями вокруг света и с папарацци, вечно перетрясающими его грязное белье.
– Всякое случается, правда? – вежливо произнесла она вслух.
В конце концов, они шли обедать в прекрасный ресторан, а их недавний страстный поцелуй мог оказаться далеко не последним. И кроме того, Ники казалось, что не одна Джорди чувствует себя сегодня принцессой. Она и сама сейчас ощущала себя Золушкой на балу.
Обед был именно таким, каким и должен быть в ресторане три звезды по гиду Мишлен. Здесь работал тот самый знаменитый шеф-повар, что недавно сказал: «Мне больше нечего доказывать. Я больше не хочу думать о ресторанных гидах, я просто хочу радовать себя и своих клиентов», – и открыл ресторан без внешней ослепительной роскоши, но все с той же великолепно приготовленной едой. Он лично знал Джонни, и когда подошел к их столику, стало ясно, что между ними существует взаимопонимание, как между людьми, которые вращаются в одних и тех же кругах.
Культурный шок Ники при виде такого изощренного меню слегка сгладился практическими советами Верни и замечаниями Джорди о том, что она ни за что не будет есть эту гадкую фуа-гру и нельзя ли ей заказать тот шоколадный торт, который она ела здесь в прошлый раз. Для тех, кто мог себе это позволить, это было домашнее маленькое бистро, просто еще одно кафе по соседству, с единственным отличием – лимузины и телохранители снаружи.
Ники едва не свернула шею, рассматривая посетителей ресторана. За одним из столиков сидели генералы из какой-то южноамериканской страны, блеск их медалей ослеплял, а количество выпитого ими шампанского потрясало. В углу расположились стареющий, довольно известный киноактер и юная актриса. Парочка все время целовалась. «Сняли бы номер», – подумала Ники. Еще за одним столиком сидели британцы, которых в последнее время все показывали в новостях как дипломатов, пытавшихся разобраться с иранцами и их ядерными амбициями. Оказывается, кабельное телевидение – отличный источник информации. Складывалось впечатление, что Ники знала их лично. Парижане, пришедшие пообедать, вели себя спокойно и изысканно, долго наслаждались каждым блюдом, со знанием дела обсуждали вина (она слышала беседу у себя за спиной).
Ники съела слишком много, но кто может отказаться от великолепного блюда? То, что цены в меню не указывались, заставляло ее немного нервничать, но Джорди заказала всего понемножку, и Джонни, кажется, не возражал, так что Ники решила, что тоже может заказать парочку дополнительных вкусностей, например два десерта, – ну просто невозможно ограничиться чем-то одним!