– Да нечего рассказывать-то. Познакомились прошлой зимой, катаясь на лыжах. Она случайно сказалась в Будапеште, когда я жил там, и…
– Тут-то все и началось? – хитро заметил Артур.
– В том смысле, что мы разговорились. – Бобби не собирался ему выкладывать, что однажды вечером, возвратившись домой, обнаружил ее в своей постели.
– Какая она? Чем занимается?
– Она красивая. Работает манекенщицей в Милане. А когда не занята, веселится на вечеринках. Ничего особенного, все как всегда.
– Везет же тебе.
– Артур, у меня полно работы, – вяло отозвался Бобби. – Времени на досуг почти нет.
– Но та рыжая бестия все-таки ждет тебя в Будапеште, – возразил Артур, выгнув брови дугой. – Иногда я завидую твоей развесёлой жизни. Тебе открыты какие хочешь молодые дырки – и никакого совета директоров, откуда кто-нибудь вечно заглядывает тебе через плечо, никаких алиментов, – прибавил он ворчливо.
– Если у тебя дети, ты должен им помогать. На это нечего жаловаться.
Артур вздохнул:
– Ясное дело. И дети-то хорошие. Правда, стоят мне целое состояние.
«Слава Богу, ребенок у тебя один – жена», – хотелось сказать Бобби.
– Компромиссы с семьей неизбежны.
– Поэтому ты до сих пор вольная птица?
– Да нет, никакой особой причины тому не существует. Просто так получилось, и все.
– Клэр не вышла замуж снова. Это тоже случайность?
– Понятия не имею.
– Скажи честно, ты с ней не поддерживаешь связь?
– У меня совершенно нет времени.
– Ходят слухи, что ее назначат заведующей коллекцией костюма в Метрополитен.
– Да, я слышал. У нее дело пойдет.
– Не жалеешь?
– Все прошло. Давай больше не будем об этом.
В его тоне появились резкие нотки, и даже Артур, не отличавшийся особой чуткостью, заметил это и поспешил сменить тему:
– Надеюсь, никто из близких моей семьи не будет вовлечен в расследование. Я иногда общаюсь с Клэр. Они с Сарой вместе ездили в Беннингтон, как ты, может быть, знаешь. Она крестная мать Флоры. – Он едва заметно пожал плечами. – В этом бизнесе все друг друга знают.
– Не переживай. Твои друзья не обязательно должны быть и моими друзьями. – Бобби поставил бокал. Он не желал разговаривать о Клэр. То хорошее, что было в их браке, в конечном итоге перестало быть таковым. Он точно не знал, почему. Но когда это произошло, ему захотелось свободы. Клэр, само собой, тоже.
– Еще выпьешь?
– Нет, спасибо. Мне сегодня вечером нужно еще поработать с бумагами.
– Вместе с Кассандрой?
«Ну не может он без этого, не может, – подумал Бобби. – Неисправимый вуайерист».
– Нет. В одиночестве. Спасибо за выпивку. Увидимся завтра.
– Надеюсь, Кассандра не станет для тебя обузой. А то одно слово – и я тебя от нее освобожу.
– Нет, она не создает проблем. Она даже полезна в некотором роде – ну там, если надо куда сбегать. И потом, ты сам же сказал, ей нужны деньги. Не совсем уж я подлец.
– Твое дело. Но если что, только скажи.
– Обязательно.
– Хочу напомнить, – сказал Артур, провожая его к выходу, – завтра открывается выставка цветов. Музей будет битком набит, если это тебя интересует.
– Нет, наверное. Я собираюсь проверить некоторых временных сотрудников… и твоих бывших, если ты не возражаешь… а впрочем, даже если и возражаешь, все равно. Так положено.
– Проверяй на здоровье, но только даром время потеряешь. Пейдж и Сара никогда бы не сумели провернуть такое дело. Да и вряд ли у них могло возникнуть такое желание.
– Думаю, ты прав, но я их все равно проверю, согласно своему списку.
– Не забудь сказать им, что это не моя инициатива, иначе моему адвокату поступит звонок.
– Буду исключительно вежлив. Возьму с собой мисс Хилл, так чтобы разговор их не напугал. Они ее, наверное, знают.
– Кажется, встречались раз или два. Адреса Пейдж и Сары есть у Эммы. – Он прищурился. – А квартиры их мне ой как недешево обходятся.
– Они, без сомнения, тебе очень благодарны, – вежливо заметил Бобби. Ни за что не дождется от него Артур сочувствия к своей склонности к серийным бракам и разводам. Он уже достаточно зрелый мужчина, чтобы вести себя разумно. – Завтра поговорим.
Через две минуты Бобби уже двигался размашистым шагом по тротуару. Желтое такси светилось в конце квартала, как светлый образ в состоянии нирваны. Чтобы отвлечься от разговора с Артуром, ему оставались считанные секунды.
Стараясь подавить неприятные ощущения от расспросов Артура о его прошлом браке, он направил свои мысли на роскошную женщину, ждущую его в такси, и на предстоящую ночь, которая обязательно оправдает его надежды.
В то время как Бобби садился в такси, Артур начал просматривать номера в памяти своего телефона. Д, Д, Д, Дюмон. Он нажал кнопку.
– Держу пари, ты и понятия не имеешь, кто сейчас в городе, – сказал он секунду спустя.
– А где «Здравствуй, как поживаешь?», Артур? – проворковала Клэр Дюмон, отлично понимая причину его звонка. Склонность Артура к вмешательству в чужие дела была ей хорошо известна. Она также знала, кому он позвонил в первую очередь, когда украли Рубенса.
– Угадай.
– Президент.
– Президент чего? – У Артура в приятелях числились и ректоры университетов, и президенты различных фондов.
– Нашей страны, Артур. Я слышала, он недавно приезжал в Миннеаполис.
– Не угадала. Вторая попытка.
– Бобби Серр, – сказала она, потому что Артур готов был тянуть эту волынку целую вечность, а она и так уже опаздывала на коктейльную вечеринку.
– Откуда ты знаешь? – воскликнул Артур.
– Любой, у кого хоть немного работает голова, желая разыскать похищенную картину, связался бы с Бобби. А теперь у меня вопрос к тебе. Почему ты мне звонишь, чтобы сообщить это?
– Просто подумал, что тебе хотелось бы знать.
– И?
– Бобби не желает обсуждать ваш развод. Мне пришло в голову, что тебе и это захочется знать. Я пытался вызвать его на этот разговор. Но он ни в какую.
– Он вообще не любит разговаривать, Артур. Я вижу причину этого в том, что он вырос в Монтане, где мужчины – это мужчины, а женщины на втором месте после лошадей.
– Неужто я слышу в твоих словах горечь?
– Ну конечно же, болван! Кому бы не хотелось быть женой Бобби Серра?