— Твоими методами?
— Именно они и есть самые действенные.
Кристина сделала недовольную гримаску:
— Это сильно напоминает состязание. Интересно, кто-то ведет счет?
— Я не говорю, что тебе стоит побить мужа в этой бесконечной игре, — покачала головой Лулу. Впрочем, Кристине это вряд ли удастся, учитывая специфические наклонности Ганса. — Я имела в виду, что тебе следует немного отвлечься: посмеяться и пошутить, заняться любовью ради удовольствия, а не из чувства долга, позволить себе быть счастливой.
— Я обожаю своих мальчиков, Лулу, и ты это знаешь. В них мое величайшее счастье.
— Тебе не мешает подумать о себе. Неужели хочешь лет через двадцать оглянуться и пожалеть о своей несостоявшейся жизни?
— А ты?
— Я по крайней мере пытаюсь. Послушай, мы обе знаем причины, по которым пришлось выйти замуж.
— Но я действительно любила Ганса.
Разумеется! Он был высок, красив и так внимателен… давным-давно, когда она еще была способна предаваться грезам юности.
— Рада за тебя. А сейчас?
Не дождавшись ответа, Лулу заметила:
— Если это послужит тебе некоторым утешением, мы не одиноки в наших несчастных браках. Собственно говоря, мы скорее правило, чем исключение.
— Мои родители были… и сейчас счастливы вместе, — возразила Кристина. — Значит, и такое бывает.
— А мои — нет. И ты тоже. А если твои родители действительно прожили жизнь в ладу и согласии, то вспомни: никто из них особенно не возражал против выгодного замужества дочерей.
— Они надеялись, что у меня и Шарлотты будут деньги, которых сами они никогда не имели, — вздохнула Кристина.
— Довольно жалкая компенсация, не находишь?
Муж Лулу, будучи всего-навсего бароном, считался одним из богатейших людей в Ирландии и Англии благодаря финансовым талантам предков, догадавшихся приобрести огромные участки земли и недвижимость к западу от Лондона.
— Не уверена. Боже, Лулу, только не проси меня класть на одну чашу весов любовь к сыновьям, а на другую — бесчисленные измены Ганса.
― Но если бы не дети, ты давно бы ушла, верно?
— Беда в том, что ничего не изменить. Мы можем обсуждать это до Судного дня, все равно ничего не изменится.
— Вот и заведи себе любовника.
— И будь счастлива. Самое простое решение. А ты?
— Иногда. Чаще, чем ты, милая, — мягко упрекнула Лулу. ― Почему бы тебе по крайней мере не подумать о Максе? И учти, я так великодушна только потому, что ты моя лучшая подруга, а он — само совершенство. И если намереваешься намочить пальчики, кто лучше его сумеет завести тебя на глубину?
— Разве он принадлежит тебе, что ты с такой легкостью его даришь?
Лулу покачала головой.
— Но если он заинтересуется тобой, я не вступлю в борьбу.
— Только он не обратил на меня никакого внимания. Смотри, кажется, сегодня его куда больше привлекает Мей. Не хочешь вмешаться и предъявить свои права?
— Я вовсе не желаю завладеть им, дорогая. Всего лишь провести вместе несколько часов. И уверена, у него хватит сил обслужить целый гарем. Представляешь, сегодня мы оба кончили по нескольку раз, а он даже не устал. Будь у нас побольше времени…
— Ради Бога, Лулу, говори потише, — прошипела Кристина, заливаясь краской. Впервые с появления Ганса она забыла о гневе и обиде. Перед глазами вновь встал полуобнаженный маркиз. Какую странную беседу вели они за обедом! Обменивались наблюдениями, словно близкие люди. При мысли о его бархатном голосе она еще больше покраснела.
— Подумай о нем, дорогая. И о том, какие ощущения он способен в тебе пробудить, — с игривой улыбкой заметила Лулу. — Ты когда-нибудь кричала, достигнув пика?
— Не собираюсь обсуждать свою интимную жизнь в гостиной Шейлы, — отрезала Кристина, смущенная и в то же время пристыженная. Вряд ли Ганс одобрил бы такие вещи, как ее вопли в подобных обстоятельствах.
— Ладно, скажи, когда Ганс в последний раз был в твоей постели? Боюсь, ты умрешь от неудовлетворенного желания, — не отставала Лулу и, подавшись вперед, похлопала Кристину по коленке. — И на этом конец моим нравоучениям. Посмотрим, смогу ли я выиграть несколько фунтов в бридж. Пойдем? — Лулу поднялась и протянула руку.
— Пока не хочется. Лучше понаблюдаю за слабостями и пороками беспутного общества за бокалом шампанского!
— И подумаешь о том, что неплохо бы тоже позабавиться, договорились? — поддразнила Лулу.
— Договорились, — засмеялась Кристина.
Лулу уплыла в облаке фиалкового аромата. Кристине с каждой минутой становилось все труднее не смотреть в сторону мужа и его последнего увлечения. Теперь она понимала причину его внезапного решения приехать сюда. Обычно он как огня избегал тех мест, где могла появиться супруга. Очевидно, он переписывался с Джиной или кем-то знавшим, кто включен в список гостей. И теперь Кристина чувствовала себя брошенной, ненужной и чужой среди этой атмосферы легкого флирта, типичной для сельских вечеринок, где леди и джентльмены украдкой заглядывались на чужих мужей и жен, а хозяйки тратили столько же времени на расселение гостей, сколько на размещение их за столом, ибо неизвестно, кто на кого может наткнуться в темных коридорах.
— Судя по виду, вам неплохо бы выпить еще.
Подняв глаза, Кристина обнаружила маркиза Вейла, стоявшего рядом с бутылкой шампанского в руках. От его добродушной улыбки Кристина едва не разрыдалась.
— Можно мне к вам присоединиться? — осведомился он и, не дожидаясь ответа, уселся на стул, с которого только что встала Лулу. При этом он делал вид, что не замечает повлажневших глаз Кристины. Пусть немного успокоится и возьмет себя в руки.
Макс отвернулся, поставил на столик бокалы и долго возился с бутылкой. Только наполнив изящные бокалы, он снова заговорил:
— Не знаю, как насчет вас, но я безнадежно трезв, а это в веселой компании считается большим грехом. Как считаете, может, стоит догнать наших приятелей?
— Прекрасная идея!
Губы ее еще подрагивали, но голос уже был сдержанным, а слезы она незаметно смахнула перчаткой.
— Похоже, Лулу и в самом деле хороший друг. Вы давно ее знаете?
Макс намеревался затрагивать только приятные темы, ибо ее грусть была так очевидна, что его тянуло к ней, как странствующего рыцаря к попавшей в беду деве.
— С самого детства. Хотя она куда отважнее меня, — выпалила Кристина и, вспыхнув от собственной откровенности, нервно добавила; — Не то чтобы… То есть… дела Лулу меня не касаются. О Господи, я мелю вздор, верно?
— Не знал, что у нас комнаты рядом, — спокойно заметил Макс. — Всякий может ошибиться дверью.