От таких слов у Бена пересохло в горле. Она лжет. Не может не лгать! Амбер засмеялась.
— По лицу вижу, что ты мне не веришь. Экая новость! В твоих правилах верить худшему обо мне. Очень удобно, так как позволяет оправдать свое поведение той ночью, еще более отвратительное, нежели мое. Ты был грубым и подлым, а я — просто маленькой дурочкой, которая по наивности не могла придумать ничего лучшего. Но теперь я уже не столь наивна, как раньше, хотя и веду себя порой на редкость глупо. Вчера, например, когда ты поцеловал меня. Но самая моя большая глупость состоит в том, что я и вправду поверила, будто ты изменился. А ты совсем не изменился. Такой же грубый и подлый!
— Что здесь происходит? — внезапно раздался в гостиной рассерженный возглас. — Амбер, ты зачем нападаешь на нашего гостя?
Бен обернулся и увидел Эдварда Холлингзуорта в инвалидном кресле и самодовольную Беверли позади него. Похоже, ее устраивал такой поворот событий.
— Вовсе нет, — шутливо опроверг Бен, вновь почувствовав необъяснимое желание защитить Амбер. — Мы с Амбер любим время от времени пикироваться. Еще в детстве развлекались подобным образом. Я сокрушаюсь, например, насколько она избалованная, а она в ответ заявляет, что никогда не встречала никого тупее меня. Но это не более чем игра, не так ли, милая?
Амбер не ответила. Слово «милая» лишило ее дара речи. Похожее действие оно произвело и на пару в дверях.
Бен решил: кому суждено быть повешенным, тот не утонет.
Бен вознамерился узнать всю правду. Сегодня же. Об отношениях Амбер с Крисом, о ее браке. Но главное — о ее настоящих чувствах к нему.
Каковы бы ни были эти чувства, они весьма сильны. Иначе она не расстраивалась бы так из-за него.
Он подошел к ней сзади и нежно положил руки на плечи.
— Представляешь, несносная девчонка, они думают, будто мы не любим друг друга. Не погулять ли нам после ужина, Амбер?
Она повернула голову, чтобы посмотреть на него. Мышцы ее напряглись, но в глазах невозможно было ничего прочитать. Они словно остекленели. Взгляд Бена упал на приоткрытые губы, и его охватило нестерпимое желание поцеловать ее.
— Амбер не гуляет так поздно с мужчинами, не правда ли, дорогая?
Бен должен век благодарить Беверли за своевременное вмешательство, поскольку именно оно подтолкнуло Амбер к действию и качнуло весы в его пользу. Ее голубые глаза прояснились, и она холодно и презрительно взглянула на мачеху.
— Обычно да, — согласилась Амбер. — Но Бен — иное дело. Бену можно доверять — правда, милый?
Хотя Бен прекрасно понимал, что последние слова — сарказм, обоюдоострый меч, он не мог не насладиться ими. Понравился ему и эффект, произведенный на Беверли. Она пришла в бешенство. Отец Амбер с любопытством смотрел то на дочь, то на гостя.
Даже несмотря на болезнь, Эдвард Холлингзуорт выглядел весьма грозно. Из тех мужчин, которые любят идти собственной дорогой и которых не испугают никакие препятствия.
— Интересный поворот дела, — процедил Эдвард. — Не означает ли это, что вы теперь с большей охотой продадите свою землю, мистер Синклер?
Бен совершенно забыл о ферме. Не говоря уже о телефонном звонке с угрозами.
— Боюсь, нет, — ответил он с обманчивым безразличием. — Ферма принадлежит моей бабушке, а она отказывается ее продавать. И ничто не устрашит миссис Перл Синклер.
Отец Амбер напрягся в кресле.
— Что вы имеете в виду — «не устрашит ее»?
— Ей угрожают по телефону.
— Вы знаете кто?
— Пока нет. Но если я найду его…
— Холлингзуорты не имеют к этому никакого отношения, — проговорил Эдвард.
— Надеюсь.
Хозяин дома нахмурился.
— Перл не собирается заявить об этом в местной газете?
— Не знаю.
— Есть такие понятия, как «клевета» и «оскорбление чести и достоинства».
— Я знаком с ними.
— Тогда советую предупредить вашу бабушку, что я без колебаний подам в суд, если мое доброе имя будет опорочено.
— Это ваше право.
Эдвард Холлингзуорт был явно рассержен ходом их разговора.
— Тогда, думаю, нет смысла пытаться уломать вас за бокалом вина? — раздраженно проговорил Эдвард. — Нет смысла предлагать больше денег?
— Нет смысла.
— Но вы по-прежнему собираетесь после ужина увезти мою дочь? — проворчал он.
Бен улыбнулся.
— С вашего разрешения, сэр.
— Ха! Амбер никогда не спрашивает у меня разрешения. Но ее счастье очень важно для меня. Ты хочешь прогуляться с этим дерзким молодым человеком, доченька?
— Скорее нет, чем да.
— Но все равно поедешь?
— Если Бен настаивает.
Бен пытался выглядеть спокойным, когда взглянул на нее. Лишь несколько дюймов разделяли их лица. Он едва удержался от того, чтобы не поцеловать эти страстно тянувшиеся к нему губы.
Но он испугался, что этим все испортит. Каким-то образом ему удалось выдавить из себя беззаботную и, как ему хотелось надеяться, обезоруживающую улыбку.
— Конечно, настаиваю, Амбер, — проговорил он со смехом. — Настаиваю.
Амбер приняла окончательное решение где-то между десертом и кофе. В течение всего ужина она тщетно пыталась бороться сама с собой. Инстинкт самосохранения убеждал ее не ехать с Беном на прогулку. Ему ведь совершенно нельзя доверять. Опыт подсказывал, что он вовсе не собирается с ней разговаривать, он просто хочет продолжить то, что начал десять лет назад.
Бен напоминал ей дикого кота, старающегося выглядеть ручным и домашним. Но достаточно ему взглянуть на нее, и Амбер видела в его зрачках притаившуюся внутри хищную бестию. Бен мог усвоить с годами светский лоск, сколько угодно изображать вежливость и хорошие манеры, но внутри остался все тем же дикарем, живущим первобытными инстинктами.
Секс необходим ему, как еда и сон. И он хочет заняться с ней сексом.
Напрасно она думала, что он приехал обсудить предложение относительно продажи фермы. Ему нужно было совсем другое.
Придя к такому выводу, Амбер прекратила бороться с собой. Да, она хочет заняться сексом с Беном не меньше, чем Бен с ней.
Но как же трудно оказалось признать очевидное: неизбежность их любовной связи больше не пугала.
Чем, в самом деле, это ей грозит? — спросила она себя, поднося к губам чашку кофе.
Самое страшное, что может случиться, — она возьмет да и влюбится в него. Не влюбишься, мгновенно отозвался внутренний голос. Потому что ты уже…
У Амбер перехватило дыхание, и Бен, заметив неладное, участливо посмотрел на нее.