В такси по дороге домой Майк угрюмо смотрел в окно. Он был недоволен тем, как прошел его деловой визит в Америку, и тем, что он решил предпринять.
Но сейчас уже слишком поздно менять решение.
Войдя в свою квартиру, Майк снял дорогой итальянский костюм, купленный специально для встречи с Хельсингером, и прошел в ванную комнату. Он принял душ, побрился и надел джинсы с футболкой. Теперь осталось только приготовить себе завтрак. В самолете подавали нечто несъедобное.
Яичницу с беконом он ел на освещенной солнцем террасе, выходившей на бухту Сиднея.
Собственно, Майк и купил-то эту квартиру в основном из-за террасы. Вид воды успокаивал его. Ему нравилось сидеть здесь после тяжелого дня на работе, попивать виски и смотреть на воду.
Сейчас, однако, ничто не могло успокоить его. Он быстро доел завтрак — надо было возвращаться в город, чтобы встретиться со своим лучшим другом. Когда Майк убирал посуду, его занимала мысль о том, какова будет реакция Ричарда.
Майк надеялся, что Ричард поддержит его, надо признаться, довольно не убедительное решение. Конечно, Ричард рискнет. Невозможно стать директором банка, будучи мягким и нерешительным. А Ричард всегда знал, чего хочет. И если слегка сумасшедший план Майка удастся, они оба станут очень богатыми людьми.
Пять минут спустя он накинул черный пиджак и направился к двери. Через полчаса он уже сидел у Ричарда в офисе.
— Что значит, ты не встретился с Хельсингером? — удивленно спросил Ричард. — Я думал, что ты назначил встречу с ним еще до вылета из Сиднея.
— К сожалению, когда я прилетел в Лос-Анджелес, Чака в городе не было, его срочно вызвали. Семейные проблемы. Он принес мне свои извинения.
— Черт, Майк, это плохо!
— Да уж. Я встретился с его заместителем, и он заверил меня, что компания «Компровэйр» все еще заинтересована в моей новой антивирусной программе.
— Да, я уверен, что так и есть, — сухо заметил Ричард.
Уж в этом Майк был абсолютно согласен с Ричардом. Он считал свою программу величайшим изобретением, но с самого начала работы над ней осознавал, что его собственная компьютерная компания не сможет раскрутить этот проект. Ему нужен был посредник с выходом на международный рынок.
После недолгих поисков он вышел на сравнительно новую компанию «Компровэйр», у которой уже были обширные связи на рынке. После нескольких неудачных попыток провести переговоры по Интернету и телефону Майк сам вылетел в Америку, чтобы встретиться с директором компании лично. Он намеревался убедить Хельсингера заключить с ним контракт, но, конечно, не мог заранее предвидеть, как все повернется.
— Я не получил этот контракт, — признал Майк. — Все, чего я добился, это заверения о возможном сотрудничестве.
— Сотрудничество! — взволнованно воскликнул Ричард. — С Чаком Хельсингером? Ты, должно быть, шутишь. Этот человек — живая легенда. Все, к чему он прикасается, превращается в золото. Сотрудничество с ним может принести миллионы.
— Вообще-то, Рич, я даже думаю, что миллиарды. Если мне удастся заключить с ним сделку, твои пятнадцать процентов акций в моей компании сделают тебя богаче, чем ты есть сейчас. Рис тоже будет доволен прибылью от его пятнадцати процентов.
А мои семьдесят процентов позволят мне сделать все то, о чем я так давно мечтал, уже не в первый раз подумал Майк. Столько возможностей для благотворительности! Новые центры для детей, летние лагеря в каждом городе Австралии. Возможности поистине безграничны.
Если только ему удастся стать партнером Хельсингера.
Ричард удивленно покачал головой.
— Не могу в это поверить. Это невероятно!
— Правда, есть одно «но».
На лице Ричарда отразилось беспокойство.
— Какое «но»?
— У Чака Хельсингера существует одно непременное условие для тех мужчин, с которыми он вступает в деловые отношения.
— Семейное положение. Он ценит женатых людей с крепкими семейными узами.
— Ты шутишь?
— Нет.
Ричард усмехнулся и откинулся в своем кожаном кресле, скрестив перед собой руки.
— И как, позволь узнать, ты собираешься решить этот вопрос?
— Я уже начал. Я немедленно послал Хельсингеру сообщение по электронной почте, что обручен с замечательной девушкой и что мы собираемся пожениться до Рождества.
Ричард саркастически вскинул брови.
— Очень изобретательно с твоей стороны, Майк, но я думаю, что этот фокус не пройдет. Чак Хельсингер серьезный человек и будет проверять человека, с которым собирается заключить сделку, очень тщательно. И скоро все выяснит.
— Ну что ж… Мне недолго придется его обманывать.
Ричард поерзал на стуле.
— Ты имеешь в виду, что на самом деле собираешься жениться?!
Майк прекрасно понимал, почему на лице Ричарда отразилось такое удивление. Всем было известно, что Майк закоренелый холостяк. Он много раз говорил Ричарду, что никогда не женится. Однако раньше он и не думал, что ему может подвернуться такая грандиозная сделка. А это значит, что иногда приходится делать то, что надо, а не то, что хочется. Но на своих условиях, конечно.
— Если я хочу получить этот контракт, — деловым топом сказал Майк, — мне придется это сделать. И чем скорее, тем лучше. Хельсингер будет в Сиднее четвертого декабря, чтобы забрать роскошную яхту, построенную здесь по его специальному заказу. Это рождественский подарок его семье. Он хочет, чтобы я со своей невестой присоединился к его семье в небольшом водном круизе по Сиднею с целью лучше узнать друг друга. Если мне удастся показать себя превосходным семьянином, можно считать, что сделка у меня в кармане.
— Боже мой! — только и смог сказать Ричард.
— Послушай, я не собираюсь оставаться женатым, — заявил Майк другу, — просто деловое соглашение, которое будет иметь силу до того момента, как контракт будет заключен и все документы подписаны.
— Ты не думаешь, что это слишком даже для тебя, Майк?
Майк пожал плечами.
— Цель оправдывает средства. И если честно, какое право имеет Хельсингер выдвигать такие странные требования? Быть женатым человеком еще не значит быть хорошим бизнесменом. И наоборот, чему я являюсь доказательством.
— Может быть, но это его право.
— Думаешь? Прежде чем выбрать его компанию, я провел свое небольшое расследование. Хотел узнать как можно больше о владельце компании. И знаешь что? Он женат уже третий раз, а его жена младше его больше чем на двадцать пять лет. А ему ведь уже семьдесят. Они женаты шестнадцать лет, и у них есть дети. Два сына. Но разве это значит, что он достойный человек, который чтит семейные узы?