Даже Хасан, доставивший ей алмаз, не остался равнодушен.
— Король уже в дороге!
Эффи только улыбнулась. Она стояла в новом платье, похожем на то, что она придумала в ее первую ночь с Закари. Ей сказали, что это эксклюзивная модель из дизайнерского дома Коловски, что само по себе ничего не говорило Эффи. Но это платье из мягкого струящегося шелка делало ее талию более выразительной, а глубокий вырез на груди соблазнительно открывал уходящую вниз ложбинку. Что же касается цвета, то дом Коловски был знаменит тканями, которые, словно опалы, меняли свой оттенок в зависимости от света. То он становился темно-бордовым, как тот наряд, в котором была Эффи, когда Закари сделал ей предложение, то мерцал синим чистым цветом, соперничая с цветом ее глаз.
Отступив от зеркала, она увидела, как цвет снова изменился, потемнев до глубокого черного. Такого же соблазнительного и влекущего, как и глаза Закари, когда он смотрел на нее и… лгал.
— Король распорядился, чтобы вы были готовы…
Тряхнув кудрями, Эффи улыбнулась Хасану в зеркало:
— О, я буду готова!
И она стала ждать. Лежа на постели, она терпеливо ждала, когда, наконец, наступит ее час.
— Нам пора выходить, если мы не хотим опоздать. Но когда мы вернемся… — Его лицо было усталым и осунувшимся, но глаза сразу же заметили изменения. Словно завернутая в мягкий переливающийся кокон, Эффи лежала на постели такая же красивая, какой он ее видел когда-то, только с опасным блеском в синих, как море, глазах. — Нам нужно будет поговорить…
— Говори.
— Сейчас нет времени.
Он наблюдал, как она, словно ленивая кошка, медленно потянулась и встала с постели. Вот она прошла через комнату и остановилась возле туалетного столика. Стиснув зубы, Закари смотрел, как она взяла алмаз Стефани и спокойно застегнула его на шее, — камень сразу же опустился на свое привычное место, в узкую ложбинку на ее груди.
— Извини, — Эффи улыбнулась, глядя на его напряженное лицо, — я и забыла, что мы торопимся. Вот… — Она протянула ему брачное свидетельство, словно не замечая его нетерпения.
— У нас нет времени, Эффи.
— Стефани. Ну, а если полностью — Стефани, королева Аристо. — Она по-прежнему протягивала ему брачный документ.
Его лицо даже не дрогнуло, когда он понял, что там написано. «Но, в конце концов, Закари всю жизнь учился скрывать свои чувства», — напомнила себе Эффи.
— Ваше величество. — В дверях появилась голова Хасана. — Если вы хотите успеть вовремя…
— Мы не поедем в оперу! — Единственным признаком, что эта новость дошла до его сознания, была легкая хрипотца в его голосе. — Принесите всем наши извинения! — И королевская кисть легким движением сделала Хасану знак уходить.
Но у Эффи на этот счет было другое мнение.
— Почему не поедем? — Улыбнувшись, она взяла со столика маленькую театральную сумочку и направилась к дверям. — Я с таким нетерпением ждала этого вечера!
Наверное, нет ничего более взрывоопасного, чем пара, которой пришлось отложить на потом острое желание выяснить отношения между собой.
Закари думал, что знает женщин, но в этот вечер он понял, что они еще могут преподать ему урок. Нежное и прочувствованное извинение, которое он хотел предложить Эффи, было, как он теперь видел, и запоздалым, и прискорбно неадекватным. Его жена с таинственно поблескивающими глазами сидела с ним рядом, неслышно отбивая ритм носком туфли. Словно фейерверк, готовый вспыхнуть каждую секунду…
Вместо обычного нервного напряжения, которое ожидал заметить в жене Закари, когда машина подъехала к приветствующей их толпе, он увидел нечто другое. На ее губах сияла удовлетворенная улыбка!
Он услышал общий вздох изумления, как только Эффи ступила на ковровую дорожку. Увидел вспышки камер, стремящихся запечатлеть красоту женщины, о которой до сих пор знал только он.
Скоро Закари пришлось признать, что его сравнение было неудачным. Фейерверк мгновенно вспыхивал и быстро сгорал, в то время как Эффи продолжала сиять всю ночь.
«Скорее ее можно сравнить с огненным колесом, — подумал Закари, — завораживающим своей красотой и в то же время опасным, к которому страшно приблизиться. Эта женщина притягивает к себе все взгляды, как огонь — бабочек».
Темные локоны, оттеняя кремовую белизну шеи, падали ей на плечи, задорно покачиваясь, когда она откидывала назад голову, смеясь чьей-то шутке. И розовый камень на ее груди терялся на фоне ослепительной красоты женщины, которой она была сегодня. Женщины, о которой мечтает любой мужчина… Для Закари опера оказалась сущим мучением. Эффи сияла, наслаждаясь энергичной прелюдией, то улыбалась, то плакала в последующих актах и даже разговаривала с ним в антракте, но все с тем же опасным огнем в глазах. И постепенно Закари начал понимать…
Она решила показать ему! Показать, какой она могла быть. Показать ему то, чего он никогда больше не сможет иметь.
— Это был изумительный вечер! — тепло улыбнулась Калила, когда члены королевской семьи собрались расходиться по своим машинам.
Аариф закатил глаза.
— Правда? А мне так не терпится поскорее сесть за стол. — Он посмотрел на брата. — Ну а ты что скажешь, Закари?
— Мы не поедем на яхту, — был короткий ответ.
— Но тебя же там ждут!
— Моя жена себя плохо чувствует! — Он взял Эффи за руку. Сегодня он был рад, что его статус позволял ему уйти первому. — У нее болит голова.
Это было неосторожно. Не стоило ее недооценивать. Закари почувствовал это в движении пальцев, которые он сжимал. Во вкусе воздуха, который он вдыхал. Почувствовал, что она готова бросить ему вызов.
— Неужели? — Последовавший за этим смех Эффи был просто пропитан сарказмом. — Ну что ж, раз ты говоришь, что у меня болит голова, значит, так тому и быть!
Дорога домой была ужасной.
Воздух в машине, казалось, звенел от напряжения. Одновременно хлопнув дверцами, они выскочили из машины. Закари бросил фрак горничной и, шагая через две ступеньки, начал быстро подниматься по лестнице.
Когда Эффи вошла в его спальню, он обернулся.
Закари был зол и в то же время хотел ее.
— Не надо выносить наши проблемы на публику. Ты никогда не должна так говорить со мной перед всеми!
— Можешь не беспокоиться, — отрезала Эффи. — Вряд ли мы еще где-нибудь появимся вместе.
Закари знал, что все к этому идет. И не из-за брачного свидетельства, которое она ему сегодня показала. Он знал это начиная с того дня на балконе, когда сказал ей правду. Знал, что такой момент наступит, и боялся его. Но теперь совсем по другой причине.
— Эффи, нам с тобой многое нужно обсудить.