На лице Джонно не возникло ожидаемого ею выражения смущения.
— С какой стати я должен сотрудничать с безответственными журналистами?
— С безответственными? — Она приподняла правую бровь, но заставила себя сдержаться. Раз уж он оттаял и заговорил, не стоит злить и отпугивать его. — Почему вы так говорите?
— Вы полагаете, я стану питать опасные фантазии кучки глупых, доверчивых женщин, которые верят, будто холостяки, которых вы откопали на просторах нашей страны, спят и видят, как бы только найти себе невесту и жениться?
— Мы никогда не говорили, что наши холостяки мечтают немедленно жениться. Боже мой, Джонно, да они же все настоящие сердцееды! — Помолчав, девушка добавила: — Прямо как вы.
Видно было, что эти слова его смутили.
— Мы выбрали красивых состоятельных мужчин, которые по каким-то причинам — то ли из-за того, что живут далеко от городов, то из-за того, что с юности посвятили себя своей карьере, — остались одинокими и хотят создать семью.
Джонно не ответил. Камиль продолжила:
— Реакция читателей нас поразила. Мы даже не подозревали, что в стране столько одиноких женщин, активно ищущих мужа.
— В отличие от вас, — бросил он. — Вот тоже странность. Как женщина, которая даже не верит в брак, может убеждать, что это так чудесно?
— Откуда вы знаете, что я думаю о браке? — возмутилась девушка, вздрогнув. — Ах, да! Я сообщила вам об этом еще на ярмарке, не так ли?
Ей казалось, будто ее поймали на лжи. Она смутилась, поняв, что в пылу разговора открыла практически незнакомому человеку свои личные взгляды на отношения между мужчиной и женщиной.
— Я так понимаю, произошла ошибка. Вам противна сама мысль о браке, так же как и мне.
— Я никогда не говорил, что не хочу жениться. И мысль эта мне отнюдь не противна.
Она вскинула голову. В глазах Джонно читались удивление, веселье и что-то еще...
— Но...
— У меня нет навязчивого желания жениться немедленно, — спокойно пояснил он. — Но когда я займусь выбором жены, я бы хотел, чтобы инициатива исходила от меня. Ничто не отпугивает меня от женщины быстрее, чем ее вульгарная назойливость и попытка соблазнить.
Камиль нахмурилась.
— Что ж, тогда я прошу вас объяснить, с чего вы вдруг решили принять участие в нашем проекте.
Его лицо вдруг стало серьезным и непроницаемым.
— Я не решал.
— Что? У меня есть заявление с просьбой принять вас, подписанное вами.
В его глазах мелькнула злость. Губы сжались и слегка побелели.
— Послушайте, мне не хотелось бы вдаваться в подробности о том, как моя фотография и заявление попали в ваш журнал.
— Вы имеете в виду?.. — С самого начала Камиль преследовало какое-то неприятное чувство, что в заявлении Джонно было что-то не так. — Вы хотите сказать, что кто-то послал ваши данные против вашего желания?
— Да.
— Вас подставили?
Он кивнул.
— И кто же послал вашу фотографию? Кто мог подделать вашу подпись?
— Как я уже говорил, мне не хочется раскрывать все детали. Просто поверьте, это была ошибка. Чудовищная ошибка.
Камиль очень хотелось выпытать у него все подробности. Никогда за всю свою журналистскую карьеру она не сдавалась, пока не узнавала все до конца. А сейчас ее мучило любопытство: как же такой красавец, как Джонатан Риверс, мог попасть в проект журнала «Между нами, девочками» по ошибке? И редакция, и читатели заслужили узнать правду.
Вопросы уже выстраивались в очередь в ее голове, но что-то в выражении его лица заставило ее оставить их пока при себе.
Ее умение брать интервью у совершенно разных людей и профессиональное чутье подсказали: в данном случае собеседник закрыл перед ней дверь разговора. Запер на такой же огромный замок, какой висел на воротах его фермы. Она понимала: расспрашивать бесполезно. Даже опасно. Если и дальше давить и допытываться, это окончательно отпугнет его.
Но если она не разузнает все как есть, ее карьера окажется под угрозой.
— Боюсь, что просто так выйти из проекта вам не удастся, — осторожно начала Камиль. — Мы не можем вывести вас из числа участников без объяснения, без причины. Наши читатели требуют продолжения.
— Напротив, именно это вы и должны сделать. А причина... Я мог, например, попасть под автобус. Упасть с лошади. Да со мной могло произойти все что угодно.
— Но вы ведь один из самых популярных холостяков! — Если уж начистоту, он был самым популярным, но девушка решила, что ничего не добьется, если станет слишком уж раздувать его самоуверенность.
— Это плохо.
Джонно допил кофе. Мысли Камиль вертелись в беспорядке. Если бы ей только удалось выведать, кто его подставил. Может быть, кто-то решил так неуклюже подшутить над ним? Или кто-то из односельчан имел на него зуб и решил отомстить? Отвергнутая поклонница? Девушка, которую он бросил?
Его слова прервали ее размышления.
— А кем вы работаете в журнале?
Девушка расправила плечи.
— Заместителем редактора. — И за что вы отвечаете?
— За «Лучших холостяков Австралии». — Сейчас не самое подходящее время сообщать, что она еще должна отчитываться перед Эдит Кинг, главным редактором.
Джонно сидел молча очень долго, думая о чем-то своем, потом поднял на нее взгляд и посмотрел прямо в глаза.
— Заместитель редактора? — Поставив локти на стол, он наклонился к ней и вдруг медленно растянул губы в улыбке. — Если вы действительно что-то значите в журнале, то, думаю, мы с вами можем договориться, Камиль Дэверо.
Господи, помоги! Его лукавая улыбка нервировала ее, лишала самообладания и возможности здраво рассуждать.
— Простите. Боюсь, я не улавливаю вашей мысли.
— А мне кажется, улавливаете.
Он что, флиртует с ней? Нет, конечно, нет. Ее разум затуманился от его сексуальной ухмылки.
— Мы с вами в состоянии помочь друг другу, — подсказал Джонно.
— Вот как? — Девушка опустила взгляд. Вот если бы он перестал так обворожительно улыбаться, ей было бы легче думать. Несколько секунд она тупо рассматривала недоеденный сэндвич и наконец сумела совладать с собой. — Ах, да, разумеется. — Камиль посмотрела на него, почувствовав внезапное беспокойство. — Вы предлагаете сделку? Наш журнал вычеркивает вас из проекта, а вы за это помогаете мне выпутаться из ситуации с коровами?
— Точно.
Ее мысли переключились на Эдит. Главный редактор журнала «Между нами, девочками» выйдет из себя, узнав, что Джонатан Риверс больше не участвует в проекте. Потом она подумала о Париже. О своем желании увидеть отца. О возможности сохранить свои сбережения.