Люк сделал все необходимые распоряжения. Сторм позволила ему взять все заботы на себя. Ее горе было слишком велико. Теперь у Сторм никого не осталось. У нее никогда не было матери. Отец умер.
Люк знал, что она чувствует. Он сам был сиротой.
Только ко дню похорон Сторм нашла в себе силы успокоиться. На ней был черный костюм-двойка, который заказали по телефону и доставили на самолете. Его дополняли жемчужные серьги и колье, черные туфли на каблуках и черная шляпа с траурной вуалью. Длинные волосы Сторм убрала в узел на затылке. Люк с восхищением наблюдал превращение заплаканной девочки-подростка во взрослую женщину, способную контролировать свои чувства. Только один раз около могилы ее ноги подкосились, но Люк был рядом, чтобы поддержать ее.
После, в доме, Люк наблюдал, как Сторм принимает соболезнования и отвечает спокойным, отрешенным голосом. Ее лицо под вуалью, прежде золотистое от загара, приобретенного за последнюю неделю, теперь было мертвенно-белым. Нони и ее помощники обходили гостей с подносами с закусками и сэндвичами. Подавали чай, кофе, прохладительные напитки и спиртное для мужчин. Это было традицией. Жизнь продолжалась, и людям нужно было есть. Многим из них пришлось проделать большой путь, чтобы приехать на похороны друга.
Карла Прентис тоже прилетела на похороны вместе с родителями. Она ждала, когда Люк останется один, чтобы передать ему свои соболезнования. Но уже целый час он не отходил от Сторм. И на его лице было написано намерение ее защищать. Карла ощутила укол ревности. Как будто Сторм нужна чья-то защита! Карла посмотрела на Сторм, которая разговаривала с Дэвисонами — богатыми фермерами. Хорошо еще, она сняла шляпу, подумала Карла, эта шляпа слишком шикарная, чтобы надевать ее на похороны отца. Но стала видна прическа, которая, несмотря на скромность, демонстрировала элегантный профиль наследницы и открывала безупречную шею. Какая она хладнокровная, подумала Карла с ненавистью. Держит себя как королева. Да что она о себе вообразила?
Карен Прентис подошла к дочери.
— Убери это выражение ненависти с лица, Карла. Это неприлично.
Карла встряхнула кудрями.
— Я и не знала, что это так заметно, — вспыхнула она.
Мать прошептала ей на ухо:
— Дорогая, ты смотришь на Сторм так, словно готова убить ее.
Неужели это правда? Карле стало стыдно.
— Извини, мама.
Карен взяла ее за руку.
— Я знаю, что ты чувствуешь. Люк все время рядом с ней. Но ведь у нее после смерти отца никого не осталось.
— У нее куча друзей, — выдавила Карла напряженно. Она не могла отвести взгляд от Сторм и Люка. Люк говорил с сенатором Остином, но не отходил от Сторм больше чем на пару шагов. Было жарко, и многие мужчины сняли черные пиджаки. Но не Люк. На нем был безупречно скроенный черный костюм, белоснежная рубашка и черный галстук. Карла редко видела его одетым так официально. Какой он красивый, застонала она про себя.
Женщина рядом с Карлой заплакала, друзья бросились ее утешать. Карла тоже готова была зарыдать. Но не из-за Эйтола Макфэрлина. А из-за жалости к себе.
Сенатор Остин отошел от Люка, и тот на секунду остался один. Карла бросилась к нему и схватила за руку.
— Не могу поверить, что Майора больше нет, — со слезами на глазах воскликнула она.
— Да, — вздохнул Люк, глядя поверх ее плеча на Сторм. — Сторм так страдает, бедняжка. И я тоже. Майор был очень добр ко мне, его никто не заменит.
Карла кивнула.
— Я знаю, Люк. Но ты тоже много помогал ему. Последние годы ты один управлял «Излучиной реки». Не могу даже предположить, как Майор отблагодарит тебя за помощь.
— Отблагодарит? Не понимаю, о чем ты, — застыл Люк.
— Не пойми меня превратно, Люк, — обняла его Карла. — Я только хотела сказать, что Майор наверняка упомянул тебя в завещании. Не мог же он оставить ранчо на волю случая? У Сторм своя жизнь в Сиднее. Как только она почувствует себя лучше, она вернется домой.
— Мы это не обсуждали, Карла. Мы все были в шоке после смерти Майора, хотя и знали, что он болен. Сторм — дочь своего отца. Она примет правильное решение.
— Она будет идиоткой, если позволит тебе уйти, — вырвалось у Карлы.
Люк был удивлен ее откровенностью.
— Может быть, я уже подыскиваю новую работу, — сказал Люк.
— Правда? — Карие глаза Карлы широко распахнулись. Искорка надежды вспыхнула в ней. — Ты можешь выбрать любую работу, какую только захочешь. Все знают, что ты справишься с работой управляющего на любом ранчо. И ты мог бы начать свое дело, — с энтузиазмом воскликнула Карла, прижимаясь к нему.
Люк ничего не ответил, только мягко отстранил девушку со словами:
— Гарт Фулертон хочет поговорить со мной. Ты извинишь меня?
— Конечно, — с готовностью согласилась девушка. — Я должна поговорить со Сторм. Я так за нее переживаю. Сторм, милая, — пропела Карла, направляясь к девушке, — почему бы тебе не присесть? Ты так долго стоишь. Хочешь, я тебе что-нибудь принесу? Лимонад?
— Спасибо, Карла, если тебе не трудно. — Сторм была благодарна Карле, потому что и правда устала. Изабелла Пэриш была милой женщиной, но Сторм уже начало казаться, что она никогда не уйдет.
Карла подозвала одну из горничных с подносом.
— Апельсиновый сок, Сторм? — спросила она.
— Минеральную воду, если можно. — Сторм опустилась на стул, не понимая, как могла столько держаться на ногах.
Карла протянула ей стакан.
— Спасибо, Карла.
— Ты такая бледная. — Карла разрывалась между сочувствием и ненавистью. — Я могу что-нибудь сделать для тебя? Ты такая сильная. Все тобой восхищаются.
— Что еще я могу сделать… — вздохнула Сторм. — Папа хотел бы, чтобы я вела себя подобающе. Даже на его похоронах.
Но Карле это было трудно понять. Не плакать на похоронах собственного отца? Она не понимала, что Сторм никакими слезами не выплакать свое горе.
— Здесь, должно быть, около сотни гостей, — оглянулась по сторонам Карла.
— Такие хорошие люди, — добавила Сторм, разрешая себе немного расслабиться.
— Люк тебя так поддерживает, — заметила Карла, с завистью разглядывая костюм Сторм.
— Да, — согласилась Сторм. — Я бы не вынесла все это одна.
— Я понимаю твои чувства. Когда Люк уедет, у тебя никого не останется.
— Что? — воскликнула Сторм, забыв на секунду о своем горе. — Что ты сказала?
Карле не понравилась ее реакция.
— Прости… Я не хотела тебя расстраивать! — всхлипнула она. — Я думала, Люк рассказал тебе о своих планах.
У Сторм земля поплыла под ногами.
— Мы ни о чем не говорили, Карла. — В горле у нее пересохло. — Люк что-то тебе сказал?