Девушка не могла убежать. Не могла даже встать на ноги. Змея будет быстрее. Что же делать? Сторм подавила желание бросить в змею камнем. Так она точно решится напасть. Боль в лодыжке, боль в голове и удушающая жара лишили девушку способности мыслить ясно. Сторм чувствовала себя ужасно. Если она останется сидеть неподвижно, может быть, змея потеряет к ней интерес и уползет. Похоже, она не очень агрессивная. Временами змея опускала голову. К тому же на ранчо есть противоядие. Если только кто-нибудь успеет довезти ее до ранчо. Сторм старалась не двигаться, не дышать. Уползай, змея, пожалуйста. Уползай и поищи себе на обед ящерицу.
Казалось, прошла вечность, прежде чем тайпан медленно уполз, слившись с травой такого же рыже-коричневого цвета, как и он сам. Слава богу, не появились еще собаки динго, учуявшие кровь. Девушка началась быстро двигаться. Шляпа защищала лицо, но ноги и руки уже начали обгорать. Если бы ей только удалось снять ботинок… Она не могла пошевелить распухшей ногой в нем.
Где Люк?! Он всегда находил ее раньше. Сторм вспомнила, как Люк звал ее в детстве. «Маленький чемпион». Ей нравилось это. Так обычно звали мальчиков. Ей нужно быть чемпионом, чтобы добраться до машины.
Люк!
Он помахал ребятам и взлетел. Люк увидел джип с высоты и понял, что это Сторм. Ей всегда нравилось наблюдать, как осматривают скот. Но она выбрала чертовски неудачное место в такой жаркий день. Можно было бы смотреть и с одного из холмов на берегу реки, там прохладнее. Но самое странное, минуту назад ему показалось, что она зовет его.
Люк!
Безумие, но он правда слышал это. Он должен найти Сторм сию же минуту и убедиться, что с ней все в порядке. Она, должно быть, отправилась собирать камни — белый и прозрачный кварц, отполированный песком до сияющего блеска. Джип у подножия холма был пуст. И тут Люк заметил ее. Она лежала на камнях неподвижно, но подняла руку и слабо помахала ему.
Маленький чемпион.
Почему он сейчас вспомнил об этом? Их детство. Какой сумасбродкой она была. Всегда нарушала строгие правила, которые устанавливал отец. Майор относился к ней как к хрупкой куколке из фарфора, а не как к живому ребенку, смелому и любопытному.
Люк посадил вертолет подальше от Сторм, чтобы ее не засыпало пылью от пропеллера. Через минуту он упал на колени рядом с девушкой.
— Что у тебя болит? — взволнованно спросил он, увидев кровь и царапины по всему телу. Слава богу, она не разбила лицо. Но что-то случилось с левой лодыжкой, понял Люк. Придется разрезать ботинок, чтобы высвободить распухшую ногу.
— Боюсь, я ее вывихнула, — выдохнула Сторм. — И ударилась головой. Там большая шишка. А огромная змея… — выдавила она, сжав зубы от боли, — тайпан гипнотизировал меня взглядом черт знает сколько времени.
Услышав о тайпане, Люк побледнел. Достав карманный нож, он пробормотал:
— Я буду как можно осторожнее.
— Пожалуйста, — улыбнулась Сторм сквозь слезы.
Главное, чтобы не были порваны связки. Переломы тоже бывают легкими и тяжелыми… Сторм застонала.
— Все в порядке, — погладил ее по щеке Люк. — Я здесь.
Сторм пробормотала что-то в ответ. Люк посмотрел на холм, гадая, как им лучше выбраться отсюда. Поскольку ему придется нести Сторм, надо быть очень осторожным. Сначала он пошел один, убирая в сторону опасные камни, о которые можно споткнуться. И только потом взял на руки девушку.
— Мне так жаль, Люк, — всхлипнула она у него на руках. — Так жаль… прости меня…
Прости меня за все.
Сторм провела два дня в больнице. Ей сделали рентген, снимок подтвердил вывих. Сторм была молода и в хорошей физической форме, она должна была скоро поправиться. Серьезней обстояло дело с ударом по голове. У нее обнаружили сотрясение мозга, которое требовало более тщательного обследования.
Люк прилетел за ней на вертолете и забрал домой. Скоро они уже садились на вертолетную площадку в поместье.
— Просто спускайся вниз, — сказал Люк, раскрывая объятия.
У Сторм ужасно болела лодыжка. Она закрыла глаза и скользнула вдоль сильного тела Люка, зная, что его надежные руки поддержат ее и мягко опустят на землю.
— Обхвати меня руками за шею, — хрипло прошептал Люк, чувствуя желание, смешанное с нежностью.
— Что бы я делала без тебя! — воскликнула девушка.
Это были слова благодарности, но в ее голосе появились также боль и страх потери.
— Уверен, ты придумала бы что-нибудь, — ответил Люк спокойно.
В доме он усадил ее на диване в гостиной.
— Удобно?
Она все еще была очень бледна.
— Спасибо, Люк. Не мог бы ты принести костыли из вертолета, чтобы я могла сама передвигаться?
— Не сегодня. Я рассказал обо всем Нони. Она приедет домой.
— Какой ужас! Она так мечтала побыть подольше со своей подругой!
— Не волнуйся, — успокоил ее Люк. — Она действительно хочет приехать, Сторм. И ты не можешь быть одна. Ты ведь не хочешь, чтобы я помогал тебе одеваться и раздеваться?
У него перед глазами тут же вспыхнуло видение ее стройного обнаженного тела.
Сторм улыбнулась.
— Полагаю, я заслужила это.
— Сторм, давай не будем сейчас…
— Но нам придется поговорить об этом.
— Подождем хотя бы, пока румянец не вернется на твои бледные щечки, — отвернулся Люк. — Я заварю чай. А ты устрой ногу повыше.
Он нашел подушку и подложил девушке под ногу.
— Что сказал доктор?
— Две-три недели. — Сторм вздрогнула от боли. — Посмотрим.
— Тебе нужно выполнять все, что велел доктор, — предупредил Люк, хорошо зная Сторм. — Лед на ногу?
— Да. Не переживай за меня, Люк. Ничего страшного не произошло. Когда приедет Нони?
Люк задержался у двери.
— Не раньше чем послезавтра. Она прилетит обычным рейсом. — Он обвел взглядом девушку на кушетке. — Сегодня я буду ночевать здесь, так что ты сможешь спать спокойно.
Люк вернулся только в семь вечера. Так много работы было не сделано. Он принял душ, влажные волосы потемнели. Сторм была в кухне на пути от стойки к столу. Она тяжело опиралась на костыли.
— Боже, дай мне, — бросился к ней Люк.
Она не стала сопротивляться.
— Никогда не думала, что это так трудно — ходить на костылях. Но я скоро привыкну.
— Я велел тебе отдыхать, Сторм. Ты знаешь, что тебе вредно опираться на ногу. Так ты только замедлишь процесс выздоровления. Прости, что я пришел так поздно. Много работы.
— Не надо извиняться, Люк, — посмотрела на него Сторм. — Ты и так много для меня делаешь.