Вернувшись к изучению карты, я увидел, что нам предстояло пройти через зал и в дальнем его конце отыскать панель, закрывающую вход в очередной потайной коридор. Судя по карте, золотая корова теперь пребывала в тронном зале, расположенном на несколько этажей выше.
– Похоже, нам в первый раз придется показаться на открытом пространстве, – заметил Ааз, изучив карту.
– Сейчас там никого нет, – сказала Танда.
– В таком случае нужно действовать как можно быстрее, – заключил я, складывая пергамент.
– Держи карту под рукой, – велел Ааз. – Когда окажемся в бальном зале, нам придется снова к ней обратиться.
– Естественно, – ответил я с таким видом, словно и сам знал, хотя такая мысль мне даже в голову не пришла.
– Ты еще можешь идти, Гленда? – спросил Ааз. Гленда кивнула и, с трудом поднявшись на ноги, привалилась к стене.
– Я могу идти столько, сколько надо, – ответила она.
– Тогда – вперед! – бросил Ааз.
Факел был у Танды, поэтому я подошел к стене и надавил на то место, где, согласно карте, должна была находиться дверь, ведущая в зал.
В стене, как я и ожидал, разверзся проход.
Я шагнул в него и ничего не увидел. В первый момент я даже подумал, что карта врет, но затем догадался, что потайной вход закрыт огромным гобеленом.
Я нырнул направо под ткань и довольно быстро вырвался на свободу, Танда с факелом в руке последовала за мной.
Однако в искусственном освещении в данный момент необходимости не было. В зале вдоль одной из стен шел ряд огромных, высотой в два этажа, окон, через которые лился солнечный свет. Холмы на горизонте казались мне старинными, манящими к себе друзьями. Судя по высоте солнца, до заката оставалось около часа, и нам следовало поторопиться, если мы не хотели встретиться с золотым вампиром, в которого к ночи превратится золотая корова.
– Вот это да! – восхитилась Танда, рассматривая инкрустированные золотом стенные панели и золоченый потолок зала. Пол в зале был сложен из полированных каменных плит с золотыми прожилками.
Даже в самых невероятных снах мне не приходилось бывать в залах подобной красоты и великолепия.
Ааз и Гленда остановились рядом с нами и принялись глазеть по сторонам.
Я был готов поспорить с кем угодно, что этот зал мог одновременно вместить не менее пятисот человек.
– Я помню, что была здесь прошлой ночью, – едва слышно прошептала Гленда.
Я содрогнулся, представив ее в этом огромном зале в окружении голых вампиров, жующих ее шею.
– В таком случае не будем ждать, когда заиграет оркестр, – сказал я, развернул карту и посмотрел на нее.
Карта снова изменилась. Видимо, она менялась каждый раз, когда мы проходили через потайную дверь.
Выход из зала теперь находился не у дальней стены, а за похожим на сцену возвышением, расположенным напротив окон.
– Сюда, – сказал я, направляясь к небольшой лестнице, ведущей на массивный деревянный подиум. На дальней стороне сцены не оказалось ничего, кроме решетки из деревянных досок.
Бросив еще один взгляд на карту, которую я по-прежнему держал в руке, я направился туда, где должен был быть проход. Карту я благоразумно засунул обратно в сумку.
После нескольких неудачных попыток я нашел слабо закрепленные доски и, раздвинув их в стороны, шагнул в очередной затемненный переход. Танда проследовала за мной, держа факел таким образом, чтобы я мог видеть, куда ставлю ногу.
* * *
Я застыл как вкопанный, так потрясла меня открывшаяся перед нами картина.
– Что б мне всю жизнь могилы копать! – воскликнула Танда.
Перед нами оказался вовсе не потайной ход, а обширный зал с низким потолком. Весь зал был уставлен рядами многоярусных полок, и на всех этих полках теснились, не оставляя свободного места, черепа.
Черепа коров. Тысячи и тысячи белых черепов пялились на нас пустыми глазницами.
Шедший последним Ааз, вернув на место доски, присоединился к нам, и я был рад, что его реакция на увиденное ничем не отличалась от моей. Я всегда бывал очень доволен, когда мой наставник испытывал потрясение.
– Кто-нибудь может мне объяснить, что все это значит? – спросила Гленда, и ее голос эхом прокатился по похоронному залу.
– Возможно, это представители многих поколений королевской семьи? – предположил Ааз и тут же добавил, указывая на череп, украшенный ожерельями из драгоценных камней: – Посмотрите-ка сюда. Это скорее всего основатель династии.
Не исключено, что он был прав. Кроме того, помещение было до краев наполнено магической энергией.
– Ты ничего не чувствуешь? – спросил я у Танды.
– Магические силы, – ответила она.
– Неужели здесь находится энергетический центр? Фокус, в котором сливаются потоки? – изумился Ааз.
– Похоже на то, – кивнула Танда. – В то же время нельзя исключать, что черепа способны усиливать магическое поле и превращать магическую энергию в нечто иное.
В этот момент я с огромным удивлением обнаружил, что двигаюсь в сторону ближайшей полтей с черепами. Прикоснувшись к белой холодной кости, я ощутил, что она действительно излучает энергию, но вовсе не ту, обращению с которой учил меня Ааз. Эта была совсем иная сила, и использовали ее не в магических целях.
– Энергия вампиризма, – сообщил я. Танда и Гленда, подойдя ко мне, неуверенно прикоснулись к черепу.
– Он прав, – сказала Танда. – Эти черепа поглощают магическую энергию и преобразуют ее в ту силу, которая нужна коровам для превращения в вампиров.
– Ты что, надо мной смеешься? – возмутился Ааз.
– И вовсе нет, – вступилась за Танду Гленда. Обведя рукой ряды черепов, она добавила: – Перед вами источник, превращающий жвачных животных в вампиров.
– И похоже, поток энергии усиливается, – тревожно сообщила Танда.
– Солнце садится, – пояснил я, – нам надо как можно скорее отсюда уходить.
Я развернул карту, чтобы выяснить наш дальнейший путь. Нужная дверь, как водится, оказалась в противоположной стене помещения. И за этой дверью находилось нечто такое, что совсем не должно было там находиться. Все получилось слишком легко и быстро.
За дверью была… ЗОЛОТАЯ КОРОВА. До сокровища, которое мы столь долго искали, оставался только шаг. Лишь одна дверь отделяла нас от комнаты, именуемой “Лужайка”.
– Посмотрите, – сказал я, расстилая карту так, чтобы все могли видеть. – И что же теперь делать?
Ааз взглянул на карту и обнажил в улыбке острые зубы.